Демоны крови - Андрей Посняков

— Вот и хорошо, что не успел. Давай-ка его сюда! Та-ак…

Рослые были парни, хоть и безусых среди них хватало, но… Никого и не выбрать! Этакие парняги — грудь колесом, косая сажень в плечах, как на подбор. Сам Олекса — и тот смотрелся куда как менее грозно… его и взять? Нет, вон тот белоголовый юнец, в конце шеренги.

— Как звать? — Михаил подошел ближе.

— Ондрейка!

— Снимай, Ондрейка, кольчужицу, разувайся… Помни, на опасное дело пойдешь!

Парень явно обрадовался, как подросток радуется предстоящим танцам или спортсмен-лыжник — спуску с крутой горы:

— Да я, батюшка-боярин, да я…

— Так, — азартно потер руки Ратников. — Мальчик у нас есть. Теперь — девочку… Гм… Ха! Олекса, у вас ладью охранять парнишка поставлен. Нельзя его сюда?

— А, Пруток… Игнат, позови!

— Почему Пруток? — удивился Миша.

— Да худ больно, тоненький, будто пруток.

— Ага, понятно…

Пруток явился тотчас же, вытянулся, преданно глядя на своего командира. Сколько же было лет этому авантюристу лесных дорожек? Вряд ли больше четырнадцати. Худ, белобрыс… То, что надо!

— Волосы вымой в озере, — быстро распорядился Ратников. — Потом расчеши гребнем. Найдется гребень-то?

— Да сыщем…

И вот, наконец, пошли. Впереди — Михаил в тевтонском плаще с накинутым на голову капюшоном, за ним — двое юных разбойников со связанными за спиной руками… хитрым узлом связанными, так, что веревочки враз сбросить можно. У каждого разбойничка — у одного и второго — с собой кинжал острый, Олекса и все остальные рядом — по лесочку, за кустиками таятся. Никуда! Никуда демонам проклятым не деться! Кабы явились бы только, явились бы… да раньше времени бы не спугнуть.

Подойдя к дубу, Ратников и его «детишки» остановились и, усевшись в траву, принялись ждать. Ондрейка прилег и, кажется, начал подремывать, а вот его напарник Пруток оказался парнем разговорчивым, даже слишком:

— Боярин-батюшка, это про тебя Олекса рассказывал?

— Наверное, про меня. А что рассказывал-то?

— Да так… небылицы разные. Про то, что у тебя самобеглые телеги есть и еще много чего чудесного. А правда есть?

Ну, Олекса, блин! Уж точно язык без костей…

— Правда есть, — Миша улыбнулся. — И телеги, и сапоги-скороходы и этот, как его… ковер-самолет.

— Вот чудо-то! — округлив глаза, парнишка стукнул себя ладонями по коленкам и снова хотел что-то спросить, да не успел — Ратников приложил палец к губам — тсс! — и прислушался…

Какой-то звук… обычный, ничем не примечательный, но вместе с тем… странный. Кто-то ехал. Да-да, слышно было, как урчал двигатель!

— Едет кто-то, — задумчиво протянул Михаил.

И тут же вздрогнул, привстал. Шум мотора приблизился, и вот уже из-за перелеска показался… старинный бело-красный «мерс» с отрытым верхом. Выехал и покатил прямо по полю! За рулем сидел тот самый пижон в шляпе «борсалино» — курьер, Юстас Какс!

— Встали! — быстро приказал Ратников. — Пошли. Помните — все делать только по моему приказу.

Пижон Юстас тут же заметил их, повернул, мягко затормозил рядом. На переднем сиденье рядом с ним Ратников заметил небрежно прикрытый пиджаком маузер — и ствол и рукоятка торчали. Что и говорить, маузер — хорошая штука, только вот в кармане не спрячешь.

— Гутен таг, герр Юстас, — подойдя ближе, вежливо поздоровался Миша. — Куда детей?

— Все спокойно?

— О да!

— Тогда сажайте сзади… подождите, я открою дверь… Ой!

Едва курьер вышел, как ствол браунинга уперся ему в грудь.

— Эт-то… эт-то что такое? — герр Юстас Какс удивленно захлопал глазами.

— Это пистолет, друг мой! — охотно пояснил Михаил. — Точнее сказать — браунинг. Удобная вещь! Конечно, хуже, чем маузер… Пруток, друже, возьми то, что лежит впереди, во-он там… Молодец! А вы поднимите-ка руки! Хенде хох, герр Какс!

— О, майн гот! Да что, черт побери, происходит? Что, мы неаккуратно платили? И… Господи, да кто вы?!

Махнув рукой скрывающимся в роще воинам, Ратников сбросил наконец капюшон:

— Я — друг господина Лаатса. Вернее — его хороший знакомый.

— Что-что? — бесцветные, действительно, словно у снулой рыбы, глаза курьера забегали. — Я… я, кажется, догадываюсь…

— Спокойно! Не дергайтесь!

— Я только… только хотел вытащить носовой платок… можно?

— Хорошо, — глядя на подошедших разбойничков, покладисто разрешил Миша. — Вытаскивайте. Только осторожно, без глупостей.

— Что… — сняв шляпу, господин Какс вытер выступивший на лбу пот белым шелковым платком с затейливой монограммой.

— Ого! — поигрывая браунингом, насмешливо ухмыльнулся Ратников. — Красиво жить не запретишь!

— Я из старинного баронского рода! — выпятил грудь курьер… правда, тут же сник. — Правда, увы, уже давно обедневшего. Последними нас доконали эстонцы… отобрали поместье… Сволочи! Как я их ненавижу!

— Однако работаете на них.

— Не на них, — господин Какс угрюмо мотнул головой. — На Отто. Он не эстонец — немец. Истинный ариец, как сейчас в Германии говорят. Думаю… думаю, уважаемый господин, вы с ним тоже кое в чем разошлись… Иначе не стояли бы здесь с револьвером!

— С пистолетом, друг мой!

— Да-да, с пистолетом. Чего вы хотите? Денег? И где, осмелюсь спросить, господин Штраузе?

— Увы, господин Штраузе мертв, — Ратников развел руками. — Как и Анне-Лиизе.

— Мертв? Мертвы? Оба? — герр Какс возмущенно вскинул глаза. — Так вы их…

— Нет, это не я, — светски улыбнулся Ратников. — Это местные. Совершенно без моего участия, уверяю вас.

— Ага… Так что вам все-таки надо?

— Поговорить.

— Просто поговорить?

— Да, и очень быстро. А потом — или сразу — вы отдадите мне браслеты. Вы знаете — какие именно.

— А если…

— Мы вас убьем! — Михаил усмехнулся. — Либо сразу… либо — отдадим местным эстам. Скажем, что вы — убийца их детей…

Курьер побледнел, но быстро с собою справился, улыбнулся даже:

— И что же вы хотите знать? Спрашивайте! Только имейте в виду, я не так давно в деле.

Миша оглянулся на воинов и махнул рукой:

— Будьте готовы!

— Да-да, я дам вам все. И все расскажу. Только не говорите, что вы — из полиции, — не поверю!

— Рассказывайте! Только быстро — откуда браслеты?

— Не знаю! — герр Какс развел руками. — Вот честное слово, представления не имею, откуда они взялись. Мне их выдает ваш друг Отто Лаатс, выдает скупо, под роспись. Ну, еще бы — такая ценность!

— Узбек… Кумовкин, с той стороны, он давно в деле?

— Кумовкин?! Узбек? — непонимающе повторил курьер.

— Тот, с которым вы имели дело там… несколько в другой эпохе. Хозяин самоходной баржи «Гермес» и двух пилорам.

— Ах, хозяин «Гермеса», — натужно улыбнулся Какс. — Так бы сразу и сказали! А то Узбек какой-то… Да, он в деле.

— Поставляет «запчасти»?

— Ого! Вы и это знаете?

— Я много чего знаю! Так Узбек — поставщик? И директор детского дома? И медсестра?

Курьер неожиданно рассмеялся:

— Извините, но мне вам и рассказывать нечего! Тем более, я — просто перевозчик. Езжу туда-сюда, вожу, что дадут.

— Или кого дадут.

— Да — или кого. Будете читать мне мораль?

— Нет, просто пристрелю, — Ратников передернул затвор. — Если вы сейчас же дадите мне браслеты… Впрочем, мы можем отыскать их и без вас…

— Успокойтесь! Я все отдам… — герр Какс обернулся. — Ваши друзья… Они так действуют на нервы! Нельзя ли им чуть-чуть отойти?

— Нельзя! Впрочем… Олекса, отойдите шага на три. Но будьте настороже!

— О, боже, боже! Настороже!

— Да, — вспомнил вдруг Ратников. — Еще мне нужна система охраны клиники. Сколько охранников, их вооружение, где размещены посты… ваш «мерседес» где возникает? У причала?

— Да, так. Отто, что ли, вам натрепал? Хотя мне-то какая разница? — господин Какс улыбнулся и поправил на голове шляпу. — Присядем в машину, у меня там найдутся и карандаш, и блокнот… я вам начерчу схему постов. Только… что взамен?

— Жизнь! — с ходу пообещал Ратников. — Уж можете мне в этом поверить.

И Михаил вовсе не собирался нарушать свое обещание… только вот брать с собой Какса в тридцать восьмой год он тоже не собирался. Пусть остается здесь, а там уж, как повезет.

В конце концов, на этом милом острове не так уж и плохо. Тем более, скоро осень — грибы пойдут, ягоды… впрочем, ягоды уже давно есть.

— Вы любите бруснику, герр Какс?

— Что?

— А жареные грибочки? Кстати, некто по имени Кнут… Такой… с квадратной челюстью, вроде как у вас. Он был в клинике?

— Мы поручали ему иногда кое-что. Точнее — Отто, — курьер вдруг неприятно поморщился. — Видите ли, он явился туда… примерно так же, как вот сейчас — вы. В буквальном смысле приставил нож к горлу. Пришлось взять… Тем более, в отличие от вас, многого он не просил. Жил в клинике полгода… пообтерся, кое в чем помогал… Потом Отто снабдил его браслетами и вернул назад, работать. Знаете, я был против — никогда не доверял славянам. Лучше уж немцы — такой приятный человек, как герр Штраузе… или Анне-Лиизе. Да, это все Отто! Пусть, говорит, будет здоровая конкуренция, так сказать — разделяй и властвуй. А я ведь сразу предупреждал, что поставщики меж собою перегрызутся и нам все выйдет боком! Так и случилось!