Демоны крови - Андрей Посняков

Что-то свистнуло… И оба охранника беззвучно завалились в траву.

— Ну вот, — Михаил поправил на голове шляпу и обернулся. — Едем к крыльцу, парни.

Там, у крыльца и остановился, снова обернулся:

— Выходим!

Ондрейка с Прутком дважды себя просить не заставили, выскочили на раз, довольные — ну наконец-то приехали, в этакой-то смрадной штуке, вот уж поистине в таком только демонам крови и ездить!

Подойдя к двери — довольно элегантной, сработанной из покрытого затейливыми узорами дуба, Ратников взялся за ручку… Ага! Открыл, как же!

Хотел было постучать, да заметил сбоку бронзовую вертушку звонка… повертел… надвинул на глаза шляпу…

В двери неожиданно открылось окошечко:

— Ах, это вы господин Какс… А что же охрана-то не предупредила?

Говорили по-немецки, но смысл Михаил понял и, пожав плечами, кивнул на парней, угрюмо маячивших сзади.

Дверь, наконец, распахнулась, и Ондрейка — как и было уговорено заранее — замешкался в дверях, давая возможность взойти на крыльцо остальным своим сотоварищам… Они и вошли! Бегом, звеня кольчугами и мечами… Ворвались в коридор, сбивая с ног еще одного охранника и выскочившую на шум медсестру…

— Это что еще за маскарад! А ну стоять! — голос прозвучал отрывисто, гулко. — Стоять, я сказал! Иначе…

Начальник охраны Матиас на удивление быстро сориентировался в складывающейся ситуации и сейчас, схватив за шею Прутка, приставил к его виску револьвер:

— Назад! Я сказал — назад! Отпустите Адель, медсестру… Адель, звони в охрану! Ну? Ждете, чтоб я пристрелил вашу девчонку?

— О, да вы никак собираетесь ее убить, Матиас? — Ратников улыбнулся так широко, как, вероятно, не удавалось еще ни одному крокодилу от Африки до Австралии и от Ориноко до Инда. — Зря стараетесь! Она вас сейчас сама убьет… вернее — он!

— Он? Что…

Пруток уже давно вытащил пристроенный под рубахой ножик и, дождавшись приказа, умело всадил его в бок незадачливому начальнику охраны. Под третье ребрышко. Прямо в сердце.

Матиас сам виноват — нечего нападать на беззащитных!

— Ну вот, — вытирая окровавленное лезвие о брюки только что убитого ими охранника, Пруток горделиво улыбнулся. — Еще тут вам кто мешает?

— Вы двое — туда, вы — туда, — быстро распорядился Ратников, расставляя воинов по углам коридора. — Проверьте все покои. Остальные — за мной.

Он быстро поднялся по лестнице на второй этаж:

— Тсс! — вскочила со своего поста медсестра… которой тут же зажали рот и связали ее бинтами.

Михаил остановился перед белой, с непрозрачными стеклами, дверью — видимо, ординаторской или операционной, — поднял вверх руку — мол, тихо! Прислушался — из-за двери слышались чьи-то громкие голоса и смех…

Господи… только бы попали туда! Именно в тот день…

Вот раздалась телефонная трель… мужской голос ответил. Положил трубку… И что-то громко сказал по-немецки — Ратников разобрал только одно слово — «девушка»… или — «девушки»…

Дверь наконец распахнулась, и в коридор вышли двое парней в белых халатах, санитары или медбратья. Вышли и тут же застыли, с удивленным напряжением глядя на вооруженных копьями и мечами людей в средневековых кольчугах и шлемах.

— Это что еще за маскарад? — произнес один из парней… и замолчал, получив хороший удар тупым концом копья в грудь. Закашлялся, захрипел. Второй посмотрел вокруг с неподдельным ужасом и жалобно попросил:

— Не бейте!

— Связать обоих, — махнул рукой Михаил.

Ну, не убивать же вот так вот, запросто, тем более — мало ли, парни еще пригодятся? Давать показания в эстонской полиции, например… х-ха!

— Что там за шум? — из ординаторской (или операционной… нет, это все-таки была ординаторская) выглянул молодой доктор — со стетоскопом, в ослепительно-белом халате и в начищенных до столь же нестерпимого блеска лаковых туфлях, выглядывающих из-под модных габардиновых брюк.

Лощеный такой докторишка — молодой, но с черной пиратской бородкой, с усиками, в небольших очочках, дорогих, в золотой оправе…

— Здорово, лечила! — Ратников со смехом хлопнул его по плечу. — Ты, значит, и есть — доктор Нойман?

— Да, я… Но, позвольте… мы разве знакомы? И вообще, как вы здесь оказались… в таком виде? Кто все эти люди?

— Мы все — старые друзья Отто! — светски улыбнулся Миша. — Очень-очень старые и добрые друзья. Кстати, он пригласил нас на маскарад!

— На маскарад? — герр Нойман уж точно никак не мог взять сейчас в толк, что же, собственно, происходит? — Господи… Прямо сюда пригласил, что ли? Я сейчас же ему позвоню…

— Вяжите! — Михаил устало махнул рукой. — Олекса, друже, пойдем-ка, посмотрим, что там?

Вслед за Олексой увязались и Ондрейка с Прутком — уж до чего же оба были любопытны! Ратников недовольно покосился на них, но ничего не сказал — пусть уж потом Олекса от их вопросов и отбивается.

А парни и не сдерживали восхищения! Вот уж простота… шептали один другому:

— А вон, гли-ка! А там… А тут… А это что ж такое — ложе, что ли?

Миша только посмеивался про себя: многое, очень многое здесь производило впечатление на этих простых бесхитростных пареньков, родом из первой полвины тринадцатого века! И блестящая эмалированная посуда, и разложенные на низеньком стеклянном столике шприцы, и мягкие кресла, и дорогой, обитый черной блестящей кожей диван.

— Туда! — осмотревшись, Ратников показал рукой на небольшую дверцу, ведущую…

Ведущую в операционную — судя по всему, именно так эта комната и именовалась. Операционный стол с подвешенными над ним яркими лампами, многочисленные медицинские приборы: Миша узнал систему искусственной вентиляции легких, еще что-то подобное… многое было явно не из тридцать восьмого года. Ну, конечно, имелись сообщники… там… Сволочи — одно слово! Гады ползучие! Ишь, приспособились — мошну свою гнусную людской кровью набивать, вот уж действительно — бизнес на крови.

— Так, парни, набивать мешки всем приглянувшимся добром будете позже, — бросив взгляд в окно, распорядился Миша. — Сначала все тут закончим.

— Ну, знамо дело, — кивнул подошедший Олекса. — Пошли, друже, боярыню твою искать.

И в самом деле — пора уж было…

Как вышли из ординаторской, подскочил парень, из тех, что посланы были к сараю. Доложил:

— Все трое связаны, уложены за поленницей. Еремейко присматривать оставлен, остальные — к дому пошли, а я вот — к вам. Докладывать.

— Молодец, — Ратников усмехнулся и обернулся к воинам: — Сейчас осматриваем покои — толкайте все двери подряд! Осторожно только…

— Может, насчет боярыни кого из шпыней спросим? — тихо подсказал Олекса.

Михаил улыбнулся — и верно, почему б не спросить? Уселся на корточки рядом с пленниками:

— Доктор Нойман, девушки где?

— В третьей палате, — с готовностью пояснил врач. — Там, ближе к лестнице.

Поднявшись, Ратников быстро зашагал по коридору, глядя на циферки над дверьми: первая палата, вторая… третья. Сердце стучало так, что, казалось, это его эхо, а не стук шагов, отдается сейчас под сумрачными сводами.

Галантно постучав, он толкнул дверь…

В пустой палате, поднимая какой-то мелкий мусор, гулял ветер. Широкое окно было распахнуто, прутья решетки отогнуты… Девушки исчезли!

— Черт! — подбежав к окну, Михаил выглянул наружу.

Ага… вон, трава примята… Спрыгнули. Убежали! Черт… не могли чуть-чуть подождать? Хотя, с другой стороны — понять их можно. Машу и эту… как ее — Веру? Так, кажется, называл ее гнусный стукачонок Колька?

— Сбежала боярышня? — тихо осведомился Олекса. — А я ведь, друже, иного чего и не ждал! Супружница твоя, не в обиду сказано — женщина ушлая, отважная и храбра вельми. Станет она в узилище сидеть, как же! Вот, подвернулся случай — и сбегла… Да еще и супостата связала — ах, боярыня! Хороша!

— Какого еще супостата? — не понял Михаил.

— А ты под ложе загляни… Не, не под это…

Ратников наклонился и в самом деле увидел под левой койкой связанную медсестру… или санитарку. Ну дела! Ну, Маша! Не стала дожидаться подмоги, рванула…

Вдвоем с Олексой извлекли из-под кровати пленницу, вытащили изо рта кляп:

— Где девки?

— Спешали, — лупоглазая чухонка захлопала белесыми, как у свиноматки, ресницами. — Опе. Через окно.

— Да уж видим, что не через стену просочились. Ты кто такая?

— Я Магда. Медсестра. Доктор Лаатс звонил, сказал — готовить дефушек. Я пошла. И фот…

— Так тебе и надо, дуре! Эй, парни, тащите ее к остальным. И всех заприте… Я покажу, где. А мы с тобой — в сад, Олекса. Трех воинов с собой прихвати — в сарай заглянем, да во флигель… ну и поищем, само собой.

Обойдя мызу с севера, Михаил с Олексой и воинами тщательно осмотрели сад и причал. Безрезультатно!

— С собаками их только искать, — вздохнул Миша.