Война за вечность - Кристофер Раули

— Черт возьми, что это было, парень? — быстро спросил Трансфорд.

— Лезь в дыру, Трансфорд, — сказала Джессилоу.

— Ладно, не уверен, правда, что мне в самом деле этого хочется. Не думаю, что нам следовало так быстро добиться такой близости, если только ты понимаешь, что я имею в виду. Они сожрали всю мою одежду и, похоже, теперь выжидают.

Секундой позднее он пронзительно взвизгнул от боли.

— Да, да, я уже в дыре! О Боже, не знаю, справлюсь ли я… Заберите меня! Кто-нибудь, спасите меня!!! С меня довольно! Эта дыра очень, очень глубока! О нет, Боже, нет! Они заставляют меня спускаться еще глубже, прямо в дыру! О Боже, дыра полна ими, их тут миллионы, и очень темно, о, о, о!!! Они ползут по мне, слышишь, ползут по моему телу, по лицу.., сотни их!

— Не волнуйся. Трансфорд, расслабься и ни о чем не беспокойся! Позволь им изучить тебя, они хотят просто тебя проверить. В общем, расслабься и по возможности не шевелись, — посоветовал Тан, чувствуя собственную беспомощность и излишнюю многоречивость.

На этом этапе обученный заклинатель хитина должен был бы выражать восхищение всем своим существом, поглаживать визирей, издавать негромкие любовные звуки, кудахтать и попискивать, стараться излучать поток любви и тепла на холодный и предельно эгоистичный рассудок гнезда.

Однако мало кто знал об этом за пределами высокогорных кланов. А Трансфорд Джей, разумеется, вообще ничего не смыслил в искусстве любви к насекомым. Если он что-либо и испытывал, то только отвращение.

Со своей стороны гнездо вскоре устало от холодного и безответного человека, которого ему удалось заполучить. Сперва оно решило пожрать его, но затем вспомнило Теплую и Любящую Женщину, которая всегда приносила сладкие ягоды и знала, как первым делом правильно пощекотать подбрюшье насекомого — именно там, где этого хочется каждому визирю. Теплая и Любящая Женщина была бы расстроена, если бы холодный человек был съеден, и память гнезда подтвердила это предположение. Уже было несколько прецедентов.

Обратная дорога над Трансфордом Джеем расчистилась, как по мановению волшебной палочки. Визири отступили в глубокие туннели. Воины укусили его за ноги и погнали наружу большими шагами под крики боли.

Круг вокруг них распался, и все трое бросились бежать к деревьям.

На ногах и руках Трансфорда имелись десятки припухлостей в местах укуса насекомых, а на лице — больше страха, чем у десятерых людей, которым грозит смерть.

— В жизни больше не подойду ни к одному проклятому хитиновому гнезду, — с чувством сказал он.

Остальные в этом были полностью солидарны с ним.

Уже в комплексе Гато они стали свидетелями бурной сцены. Офицеры боевого отряда, в том числе и капитан Вотс, с пистолетами в руках стояли перед центральным зданием. Перед ними бушевала толпа облаченных в серое новоиспеченных заклинателей хитина, требовавших немедленного возврата на Побережье Эс-икс.

Офицеры отвергли требования и направили стволы на бунтовщиков. Из толпы полетели камни; офицеры открыли огонь, застрелив несколько человек. Затем они отступили и укрылись в здании, а толпа бросилась к взлетно-посадочной полосе и завладела самолетами.

Тан Убу побежал вместе со всеми и сумел попасть на борт второго самолета. На Побережье Эс-икс их поджидали вооруженные группы из членов боевых отрядов, однако никому и в голову не пришло приказать арестовать их. Тан быстро избавился от серой униформы и помчался на Взморье Любви. Его прежняя комнатенка в лачуге на пляже Жажды Смерти еще никем не была занята, и он тут же опять поселился в ней.

Тану и первой группе вообще еще повезло — точнее, тем из них, кто не был съеден в первый же день операции. Вторая группа добровольцев обнаружила, что все существенно изменилось. Синдикатам удалось отобрать несколько шарлатанов, которые теперь обучали своим методам общения с насекомыми остальных. Они знали по крайней мере то, что метод поощрения и вознаграждения являлся основой всего искусства «общения». Они собирали незрелые и горькие плоды глоб-глоба, посылали учащихся за орехами и цветами. Некоторые перемешивали сахарный сироп и поливали им соевые лепешки.

Затем вторую группу добровольцев под охраной космических пехотинцев подвели к гнездам и приказали спуститься в них. Отказчиков расстреливали.

Глава 20

На семнадцатые сутки во время ночлега медотряд Абзена вновь оказался на краю гибели — на этот раз слепой и случайной. Именно из-за такой смерти лес заслужил репутацию мира, в котором свирепствуют стихии, мира, в котором человек бессилен.

Дерево, предоставленное им в ту ночь, было древним гигантом, столь старым, что кора его была увешана гирляндами мха, а несколько верхних ветвей были мертвы — их уничтожили колонии грибков, против которых вудвосы были бессильны. Судя по всему, вскоре оно должно было рухнуть. Они вновь вскарабкались на нижнюю ветвь, на высоту сто метров или выше, расстелили на ней спальные мешки и на скорую руку перекусили.

Весь день накрапывал дождик, и они двигались вперед сквозь безбрежные заросли кустов глоб-глоба и лиан с трудом и в полном молчании. Флер отчаянно мечтала о том, чтобы съесть кусок тушеного вяленого мяса, забраться в расщелину в коре и провалиться в сон. Под пристальным взглядом Олантера и благодаря диете, содержащей в больших количествах витамины, минералы и легко усваиваемые белки, ее состояние непрерывно улучшалось, даже несмотря на ежедневные тридцати-, сорокакилометровые пешие переходы. Однако по вечерам она валилась с ног от усталости.

Дождь не прекращался, и никто не усаживался с глоподом или теозинтом в руках, чтобы поболтать или спеть песни. Все забились в спальные мешки, пытаясь не обращать внимания на сырость и на накрапывающий дождь. Вскоре Флер уже снился южный океан, яхта под всеми парусами и спинакером, подгоняемая свежим западным ветром. Ярко светило солнце, и не было видно ни одного дерева.

Проснулась она от сильного смятения и смутной тревоги. Ветвь, на которой она лежала, дрожала. Как будто невидимый гигант хлестал в воздухе огромным бичом. Затем она увидела, как во тьму скользнуло щупальце двух метров толщиной, обхватившее затем ветвь в двух метрах от нее. Удар был, как от падающего дерева, и ветвь подпрыгнула под ней. Упавшее щупальце напряглось, как огромная живая пружина, утолщаясь и связываясь в пучок. Еще немного — и ее бы размозжило, как виноградину под прессом.

Армада вскочила на ноги, схватив свой рюкзак. Она пару секунд смотрела через край, затем обернулась и подтолкнула Флер:

— Давай, Флер, бежим, спасаемся! Сюда идет блуждающее дерево, и идет быстро!

Они бросились бежать по ветви прочь от ствола и вскоре напоролись на одно из толстых щупальцев. Оно было покрыто чем-то вроде глянцевитой коры, усеянной побегами. Захватив ветвь, оно достаточно выровнялось, и они смогли перебраться через препятствие и продолжить бег. Вместе с фейнами и доктором Олантером они бросились бежать к дальнему краю ветви.

Вдруг ветвь начала дрожать и раскачиваться, и они крепко вцепились в нее. Пару раз ноги Флер взлетали в воздух, и у нее перехватывало дыхание, когда она вновь восстанавливала контакт. Затем ужасающая тряска ослабла. Ветвь продолжала дрожать и сотрясаться, но колебания становились все слабее. Вскоре она замерла, и беглецы поднялись на ноги.

Фейны обеспокоенно поглядели вверх.

— Что стряслось? — спросила Флер.

— Вудвос разыскивает блуждающее дерево — ну, знаешь, древесный паразит, внешне похожий на обычную ветвь. Вудвосы преследовали его, но оно нашло наше дерево и забралось на него — на дереве оно имеет преимущество в скорости по сравнению с вудвосами. К несчастью, мы оказались на их пути.

Флер почувствовала себя дурно — потрясение было слишком внезапным. Ее мучила тошнота, и она легла вновь, дожидаясь, пока приступ пройдет. Армада присела рядом с ней.

Внезапно фейны подняли тревогу.

— Хватайтесь за дерево! — крикнули они, и все вновь распластались на коре.

С громоподобным треском сухая и давно мертвая верхняя ветвь отделилась от ствола и полетела вниз, отламывая в полете меньшие ветви. Тысячи тонн дерева, листьев и незадачливых животных устремились вниз огромным ливнем. Беспорядочная масса налетела на их ветвь, но та смогла выдержать удар.

Грохот удара далеко внизу эхом разнесся по всему лесу. До них донеслись посвистывания вудвоса и звуки напряженной борьбы.

— Ветвь сломалась под тяжестью блуждающего дерева. Теперь вудвос разорвет его на кусочки. — Армада порылась в ранце в поисках осветительного патрона и швырнула его во тьму под ними. В недолгой световой вспышке Флер увидела блуждающее дерево, усеянный наростами и утолщениями толстый ствол, опирающийся на огромные щелкающие корни, свивающиеся и скручивающиеся, как щупальца. Ветвей на стволе не было; заканчивался он обширным пищеварительным мешком. Чудовище было окружено шестью или семью вудвосами. Они одновременно набрасывались на противника, ускользая от хлещущих корней и разрывая блуждающее дерево на части когтями, острыми, как алмазные лезвия. Затем вновь воцарилась тьма, и Флер оставалось лишь предположить по звукам ожесточенной борьбы, доносившимся снизу, — они достигли апогея через пару минут, а затем сменились ликующими посвистываниями вудвосов, — что стражи леса успешно покончили с самым ненавистным врагом всех деревьев.