Пределы неоднозначности - Мария Введенская

Потом он помолчал с минуту и сказал:

– Впрочем, это было слишком давно. И я не думаю, что нам есть смысл это обсуждать. Рано или поздно всё упрется в то, что ты сказал до этого – мы делаем то, к чему предрасположены. И, выходит, что уничтожать этот мир – то, к чему предрасположен ты. Не вяжется с образом трогательного пастуха….

– Тебя это так заедает? – хмыкнул Эйбл, но, не дождавшись ответа, продолжил. – Все рано или поздно начинают делать то, к чему предрасположены. И она в том числе.

Чарли навострила уши. Даже попыталась дышать тише, чтобы ничего не пропустить.

– Найди себе другого солдатика, Авель. – Кай заметно понизил голос.

– Зачем? Меня и этот вполне устраивает. – осклабился тот.

Чарли не покидало ощущение, что Эйбл сейчас бросится на брата. Мышцы казались напряженными, спина чуть согнута, и это маскоподобное лицо с застывшими не моргающими льдышками-глазами.

– Мне не понятно другое… – сказал он, едва шевеля губами. – Почему мы с тобой по разные стороны? Разве ты еще не находился по земле? Разве тебе не хочется, чтобы всё, наконец, закончилось? Разве ты не устал, Каин?

– Ты даже не представляешь как. Но всё должно закончиться само собой. И не потому, что тебе так захотелось… а само собой.

– Да брось, кому ты нужен. – фыркнул Эйбл. – Само собой…. А может, ты просто хочешь вымолить прощение? Только ты возомнил себя тем, кем ты не являешься. И твои руки в крови не меньше моих.

– Вымолить? – хмыкнул Кай. – Нет, я не хочу ничего вымаливать. Да, я был молод и глуп. Мной руководили эмоции. Но я не хотел тебя убивать, я хотел сделать тебе больно. Да и потом… до тебя, как ты помнишь, еще никто не умирал, и я не понимал до конца, что такое возможно. Мы начинали с чистого листа, решая, что хорошо, а что плохо. И я знал, как поступаю, Авель… но ничего не мог с собой поделать. Ненависть оказалась сильней, и я не нашел в себе сил бороться. Ты был моим испытанием, с которым я не смог справиться. Я думаю, что ты чувствовал это.

– Что на самом деле меня никто не воспринимает всерьез? Что главную роль играл ты? Первенец…. – выплюнул Эйбл. – Да, я чувствовал. Только бревно этого не почувствует. Но для людей всё наоборот.

– Тебя это греет? – брови Кая дрогнули.

– Угу… еще как!

Тот лишь развел руками на это.

– А о крови на моих руках, могу лишь сказать, что цель оправдывает средства, как ни жестоко это звучит. Я знаю, что с таким прошлым я никогда не получу своё прощенье, но не могу иначе. Не могу смотреть, как тьма пожирает эту планету. Так что с моими мотивами всё ясно. – сказал Кай, прищурившись. – А вот твоих мне, извини, не понять. После того, что ты натворил, на что вообще можно рассчитывать?

– Может, я тоже служу сохранению баланса? Может, я даже делаю ту же, что и ты работу? Ведь среди убитых…

– Не продолжай. – оборвал Кай. – Я полагаю, эту пламенную речь ты готовил не для меня.

– И ее бы проняло. – добавил, кивая, Эйбл.

– Не думаю, Авель. Да и ты, если посмотришь правде в глаза, тоже перестанешь так думать. Ты на другой стороне – темной, страшной и безумной, а она лучше, чем привыкла считать….

– Прекратите разговаривать так, как будто меня нет! – крикнула Чарли, и даже громче, чем того требовала ситуация. Может, говорили, конечно, и не о ней, но эта мысль в голову не пришла.

Эйбл и Кай даже в сторону ее не посмотрели, но как-то резко замолчали.

– Но она и не так хороша… – заметил Эйбл через некоторое время.

– Все мы не так хороши. – ответил на это Кай.

– Давай-ка заканчивать этот глупый разговор. Возвращайся к своими делам, а я вернусь к своим.

– Не так быстро, Авель. Не так быстро. – Кай сделал шаг вперед. – Я не позволю тебе уйти отсюда.

– О! – всплеснул Эйбл. – Хочешь убить меня еще разок? Ты же знаешь, это невозможно. Я не могу умереть, впрочем, как и ты.

– Я готов попробовать… – Кай сделал еще шаг. – Не убить… нет. Но остановить.

– Ух ты… серьезные планы, брат. Но и у меня есть свой. – Эйбл сделал шаг к Чарли, сидящей на пластиковом стуле. Словно почувствовав неладное, Кай тоже шагнул к ней.

– Что у тебя на уме?

– У меня? Хм… – его лицо не изменилось, тон тоже, хотя в движениях появилась некоторая готовность. – Хочешь достать меня? Тогда делай это максимально аккуратно, потому что иначе придется пожертвовать юной леди.

– Не смей! – повысил голос Кай и рванул к нему, но Эйбл оказался быстрее.

В один прыжок он достиг ничего не понимающей Чарли, коснулся ее плеча и пропал…. Чарли взвыла и затряслась от напряжения. Шея вздулась, и потекли слезы.

– Прости. – сказал Кай, подлетевший к ней через миг после Эйбла, дотронулся до плеча и тоже исчез.

Чарли заорала во всё горло и свалилась со стула, подняв клуб пыли. Все мышцы напряглись, как будто она пыталась вытолкнуть из себя, по меньшей мере, слона. Ее бросило в холод и трясло, и возило по земле так, что прорвалась футболка, и кожа покрылась ссадинами в считанные секунды. Песок царапал и резал ее, локти моментально стерлись до крови. Ее подбросило в воздухе, и Чарли перекувырнулась, словно дельфин на шоу в дельфинарии… и при этом она постоянно кричала. Кричала столь разрывающее, что не оставляло сомнений по поводу той боли, которую она испытывала. А когда голос сорвался, Чарли сошла на хрип и шипение, уничтожая вконец голосовые связки…. Её мотало из стороны в сторону какой-то неведомой разрывающей силой, и это оказалось так больно… но боль была на каком-то другом уровне. Внутри нее шла битва, грозившая оставить от поля боя одни головешки и превратить сознание Чарли в лопнувший резиновый шарик. Её разрывало на части. Казалось, что тело раздувается, и вот-вот лопнет. Чарли перевернуло на живот и отбросило в сторону… и снова на спину, а потом по той же схеме еще и еще. И всё это время Чарли оставалась в сознании. Таковы правила. Но оно сейчас ничего не решало – оно занимало равную часть с Каем и Эйблом.

В какой-то момент истерзанная Чарли поняла, что не может больше дышать. Она хватала воздух, но тот не проникал дальше полости рта. Закружилась голова, и Чарли поплыла… всё дальше и дальше от этого места. Боль утихала. Всё утихало. Всё замирало.

Слава Богу… – думала она. – Ну Слава Богу.

Последнее, о чем она подумала, прежде чем отключиться, а точнее вспомнила – так это разговор с Дороти тогда на крыше. О самом первобытном страхе, что в конце этой битвы просто наступит темнота, за которой ничего нет. Ты просто погаснешь. Но она так и не успела понять, есть ли ей вообще до этого хоть какое-то дело. Вот и вся штука. Ты просто не успеваешь понять….