Якудза из другого мира 8 - Алексей Владимирович Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ага, и эти отголоски невероятно горячи, — проговорил я в ответ.
— Несмотря на то, что вежливости, скромности, а также присущей всем хорошим людям добродетели, в нашем ученике не прибавилось, я не могу не заметить его прогресса в развитии, — сказал Казимото. — Как бы мы над ним не издевались, но он всё выдерживает и даже добавляет немного от себя. Это первый на моей памяти подобный случай. Другие бы сломались от наших тренировок.
— Думаю, что это только благодаря тому, что он ниппэрапон, — хмыкнул сэнсэй Норобу. — Обычный человек вряд ли смог бы повторить то же самое.
— Или потому, что у меня такие замечательные мастера, — подмигнул я в ответ. — А что? Вы в тандеме работаете превосходно. Вам хоть свою школу боевых искусств открывай…
— Не забывай отжиматься, когда возносишь учителям свою низменную лесть, — ответил Норобу. — Или ты думаешь, что мы за тобой не наблюдаем? Наблюдаем, ещё как наблюдаем. И видим все твои происки и уловки. Так что не останавливайся, наращивай выносливость и мышечную плотность.
Я только вздохнул в ответ. Киоси уже не выходил со мной на тренировку, отмазавшись тем, что много задают в школе. Теперь всю лавину издевок и язвительных замечаний я принимал на свои плечи. Завтра должно состояться знаменательное событие, к которому мы так долго готовились, поэтому меня с самого утра начали дрючить по полной.
Впрочем, я ныл только для вида. Так работник может жаловаться на усталость и тяжесть работы, которую он делает уже на автомате. Жалуется для того, чтобы не загрузили лишней работой. Лайфхак из жизни офисного планктона.
На самом же деле я не чувствовал усталости. После завершения операции по уничтожению биологической лаборатории в моё тело влились такие силы, что казалось, будто меня разорвет от напряжения. Вот честное слово — я мог бы отжиматься так весь день и не вспотеть, но сейчас заставлял потовые железы вырабатывать влагу. Не стоило перетруждаться сейчас, чтобы быть уставшим завтра.
— А ты точно уверен в своих союзниках? — спросил Казимото. — Насколько мне известно, в среде аристократов не исключены измены. Если вдруг кому-то из тех, кто будет на твоей стороне, покажется, что сейчас выгоднее занять другую сторону, то они без промедления это сделают.
— Надеюсь на их честь и достоинство, — ответил я. — А если даже и отвернутся от меня, то мне всё равно терять нечего. Придется сражаться до конца.
— Но я бы рекомендовал тебе ещё раз попросить у Окамото костюм. Не знаю, для чего ты его недавно спрашивал, но в бою он тебе явно не помешает, — заметил Норобу.
— Как раз после тренировки я собирался навестить семейство Окамото, — сказал я. — Если у вас есть что им передать, то я с радостью это сделаю.
— Можешь передать моё почтение и уважение. А также благодарность за то, что не оставляют глупого ученика без участия. Вот такие люди, как Окамото, знают, что такое честь и достоинство. Они не раз уже выручали тебя, Изаму-кун.
— Это да… Я прямо-таки чувствую, что должен им по гроб жизни, — хмыкнул я в ответ. — Заслонение спиной Масаши они давно уже искупили, теперь я всё глубже влезаю в долги.
— А не могут эти долги быть инвестициями? Ведь насколько мне известно, род Окамото работает не только в машиностроении, но и на оборонную промышленность. Может быть, зная тебя и твоё звериное желание выбраться на верхушку социальной лестницы, они вкладываются сейчас, чтобы потом что-нибудь спросить в ответ? — спросил Казимото. — Чтобы был свой человек среди военных…
— И такое может быть, — я кивнул в ответ, хотя это и выглядело глупо, когда стоишь вверх ногами. — Они запросто могут таким образом закидывать удочку на будущее, чтобы поймать какую-нибудь крупную рыбеху. Всё-таки свои люди в военном деле им ой как нужны. А я умею быть благодарным.
— Что же, вижу твою дрожащую ручонку, — проговорил Казимото. — Ещё немного и упадешь. Сэнсэй Норобу, как вы считаете — достаточно нашему ученику на сегодня занятий, чтобы завтра он мог появиться на арене полным сил?
— Думаю, что да. Тем более, что если он хочет навестить семейство Окамото, то ему нужно привести себя в порядок. Что о нас могут подумать эти достойнейшие люди, видя потного и грязного ученика? Они могут подумать, что мы специально растим этакого поросенка, который даже мыться не научился…
— Может тогда его сейчас насильно вымыть? — медвежонок поднял лапку.
— Вот так вот? — спросил Норобу в ответ и дернул пальцами.
Я ждал этого жеста — недаром же столько времени живу рядом с этим человеком. Познал на своей шкуре всю глубину коварства и готов ожидать любую гадость в один из моментов. Вот и сейчас — стоило только тарелке наклониться, как я сразу же отдернулся в сторону и легко вскочил на ноги, ловя тарелку в воздухе.
Жидкости выплеснулось совсем чуть-чуть и упала она на пол гимнастического зала. Я выпрямился, улыбаясь во все тридцать три зуба.
— Какая досада, — хмыкнул Норобу. — Так и останется неумытым… Или нет?
По щелчку пальцев вода выпрыгнула из тарелки и окатила мое лицо душем из капели. На этот раз я позволил воде омыть моё лицо. Ещё в воздухе я почувствовал, как она из кипятка превращается в холодную. Норобу просто хотел макнуть меня. А я не мог отказать старичкам в удовольствии немного поугорать над молодым учеником.
Так и есть, они рассыпались дробным смехом, а я отправился «приводить себя в порядок». В спину летели язвительные замечания, мне же ничего другого не оставалось, кроме как помахивать в ответ рукой. Пусть старички потешатся. От меня не убудет, а им всё-таки радость на старости лет.
Вот когда я стану вдруг седым и старым, вот тогда я дам жару молодым. Буду пердеть в лифте и стоять с независимым видом. Буду щипать девчонок за попки. Буду ковыряться в саду и дымить самосадом, пока ученики делают всю работу по дому. Осталось только дожить до этой светлой поры.
Быстро переодевшись в деловой костюм, я звякнул Малышу. Тот отозвался быстро и согласился отвезти меня к
