Якудза из другого мира 8 - Алексей Владимирович Калинин

Я уклоняюсь от одного, блокирую другой и отклоняюсь в лучших традициях фильма «Матрица», когда надо мной проносятся сразу две половинки. Кутисакэ-онна ещё и повертела ими надо мной, словно пытаясь поймать быстрого противника.

— Не переиграй, а то отрежешь мне что-нибудь нужное, — шепчу я тихо.

— А ты не размахивай чем-нибудь нужным, — парирует она в ответ и бьет ногой в мою богатырскую грудь.

Удар такой силы, что меня относит на добрых пять метров. Ноги взрывают влажную землю и оставляют две полосы.

— Хинин… Беги… — слышится голос Шиджеру.

— Ага, беги! — передразниваю я его. — И оставить тебя один на один с этой нечистью? Да ни в жизнь! Трепещи, баба страшная, ибо смертушка твоя вот-вот нарисуется! Раззудится моё плечо, да и наваляю я тебе как… Хек!

Последний возглас я издаю, когда прилетает очередной удар в грудь. Меня три раза переворачивает в воздухе, я с трудом изгибаюсь и вновь приземляюсь на ноги. На этот раз на земле полосы становятся длиннее.

С дерева раздаются пронзительные птичьи крики возмущенных дроздов. Во как, всё-таки разбудили пернатую пару…

— Ты сейчас примешь смерть, мерзкий хинин! — вскрикивает Кутисакэ-онна и швыряет одну из половинок ножниц в мою сторону.

Металлический росчерк со скоростью метеора летит и вонзается точно в то место, где миг назад стояла моя нога. Я поднимаю брови. Кутисакэ-онна чуть пожимает плечами.

Дальше наша битва походит на одну из анимешных сцен, где грозные противники лупцуют друг друга почем зря. Грозные удары чуть-чуть не доносятся до цели, разрезы на руках и ногах делаются так филигранно, что они только выглядят страшно, а на самом деле не задевают ни одну из важных артерий и вен. Мы прыгаем с ветки на ветку, взлетаем и опускаемся, падаем и тут же прыгаем друг на друга.

И всё это проходит с пафосными вскриками, угрозами, обещаниями кар небесных. Это представление продолжается до тех пор, пока Шиджеру не начинает шевелить пальцами, создавая оммёдо.

Я резко зажмурился два раза. Кутисакэ-онна кивнула в ответ, давая понять, что готова.

Она как раз стояла в удобной позиции, в пяти метрах от ограды, за которой безразличный туман катил свои рваные волны.

— Да будь же проклят тот день, когда ты перешла на темную сторону зла! — вскричал я что было силы, а потом выкрикнул. — Удар Солнечного Луча!

Из моих рук вырвался ослепительный луч. Он заставил Шиджеру закрыть глаза. В это время Кутисакэ-онна сорвалась со своего места и во мгновение ока подставила под Удар Солнечного Луча пластиковую куклу в точно таком же, как у неё кимоно. В тот момент, когда ослепительный луч коснулся груди манекена, взрыв пакет на его груди сдетонировал и образовал ещё более яркий свет.

Кутисакэ-онна в это время уже заняла моё место засады на ветвях кипариса, наблюдая за тем, как горящий манекен по красивой дуге улетает далеко в воду. Пропитанная бензином одежда не дала воде потушить огонь, так что среди плывущего тумана была видна пылающая фигура.

Я грозно выкинул руку с поднятым пальцем вверх:

— И так будет с каждым порождением зла, которое вознамерится покуситься на человеческую жизнь!

После такого заявления подошел к лежащему Шиджеру и помог ему подняться:

— Как ты?

— Да более-менее… Ты не видел моих слуг?

Конечно же видел! Я успокоил их и отправил баиньки вон под тем деревом!

— Нет, никого не видел, — пожал я плечами в ответ. — Может быть они где-то затаились? Испугались эту страшную женщину?

Шиджеру огляделся по сторонам:

— Ну, вернутся — поколочу! Дух выбью из обоих! Надо же, кинули своего господина в такой момент!

— Да ладно, может они и не убежали вовсе? Может… подожди, — я сделал вид, что присматриваюсь. — А вон там что?

Не хватало ещё, чтобы из-за меня двоим невинным людям досталось на орехи. Мы сделали несколько шагов и «совершенно случайно» наткнулись на лежащих.

— Да они спят? — с недоверием спросил Шиджеру.

— Похоже, что не спят, а зачарованы этой страшной женщиной, — проговорил я, косясь на ветви, где застыла «страшная женщина».

— Всё равно, по мордасам получат, — с убеждением в голосе проговорил Шиджеру, а после повернулся ко мне. — А ты молодец… Не ожидал, что вступишься за меня.

— Да я и не знал, что это ты, — пожал плечами в ответ. — Услышал крик и рванул на него.

— А чего ты так поздно тут делаешь?

— Тренируюсь, — вздохнул я. — Скоро же бой против мастеров. Надо быть готовым.

— Да? — с усмешкой сказал Шиджеру. — А ведь я среди этих мастеров… Но знаешь, хинин, я хотел тебя отмудохать за то, что ты такая сволочь и тварь. Ведь много про тебя разных слухов ходит…

— Это я знаю, — отмахнулся в ответ. — Меня хотят очернить все кому не лень.

— Это я вижу, — со вздохом произнес Шиджеру. — Раньше ведь в это верил, даже когда показывали опровержение, то всё равно верил. А сейчас… Сейчас думаю, что я перейду на твою сторону, хинин.

— То есть, ты не собираешься сражаться против меня? — задал я уточняющий вопрос.

— Нет, не собираюсь. Об этом завтра я скажу Камавуре. И пусть будет, что будет.

— Не надо, Яманака-сан, не говори пока никому. У меня к тебе есть серьезный разговор, — ответил я с улыбкой.

Течение уносило прочь горящий манекен. Вскоре клочья тумана окончательно скрыли под собой тлеющие на пластике искорки.

Глава 19

— Знаешь что, Узумаки-сан, а хватит, пожалуй! Я сегодня планирую хорошенько отоспаться! — потянулся Кичиро Маруяма так, что хрустнули суставы.

Он со своим подручным Юки Узумаки засиделись за документами до позднего вечера. Пришла пора заканчивать. Обернувшись, Кичиро взглянул на скрытое в горе окно. Закатные краски в последний раз мазнули верхушку Фудзиямы и весеннее солнце неторопливо скрылось за горизонтом.

— Уже так поздно... Останусь-ка я здесь. Вот совсем не хочется в ночь тащиться по пробкам, — покачал Кичиро головой.

— Как скажете, господин Маруяма, — поклонился Узумаки. — Надеюсь, что ваш сон не будет потревожен никаким насекомым.

Они дежурно улыбнулись дежурной шутке. В биологической лаборатории горы Фудзияма настолько тщательно блюли стерильность, что даже сама мысль о проникновении