Синие люди - Павел Багряк

— Это немыслимо, но… твое предложение?

Гард тяжело вздохнул.

— Увы, Фред, изменить что-либо в судьбе детей мы бессильны. Только жажда возмездия руководит нашими поступками! Что же касается Майкла и всех остальных… не лучше ли предоставить событиям течь своим чередом? Марс — тоже планета, им будет там лучше, чем в куполе, и по крайней мере не хуже, чем на Земле.

— Ты способен сказать все это Линде? — почти шепотом спросил Честер.

Гард не ответил.

— И зло, я считаю, должно быть наказано! — продолжал Фред. — Если завтра Дорону понадобятся новые «покорители» Марса, мы не позволим ему покупать или красть новые человеческие жизни!

— Полагаю, — сказал Гард, — нам удастся получить у него в обмен на молчание гарантию прекращения дальнейшей деятельности «зоны».

— Черта с два! — сказал вдруг Шиз. — Его гарантия — пуля!

— Нет, Дэвид, — воскликнул Честер, — не могу с тобой согласиться! У любого яда есть противоядие. Если срочно дать ученым государственной важности задание, если привлечь к делу такие умы, как Чойз, они решат проблему! Я не могу не надеяться на то, что детям вернут Землю! Не могу!

Честер нервно заходил по комнате.

— Реальность твоих надежд минимальна, — жестоко произнес Гард.

— Пусть! Но даже самый ничтожный шанс я обязан использовать. Ну как ты меня не понимаешь?

Гард тоже встал с кресла, тоже заходил из угла в угол, но, встречаясь на середине комнаты, они старались не задевать друг друга. Не только физически, даже словом, но Гард скоро не выдержал.

— Убивать всегда было легче, чем спасать от смерти, — сказал он. — Те же Биратончелли и Янш занимались перестройкой человеческого организма более десяти лет. Сколько десятилетий должно уйти на то, чтобы исправить зло?

— Согласен, — мрачно сказал Честер, — но что из этого следует? Необходимость смирения? Или все же сделать попытку поискать шанс спасти детей?

— Мне трудно с тобой говорить, ты слишком заинтересованное лицо, — ответил Гард.

— Знаешь, Дэвид! — Честер сжал кулаки, но, быстро совладав с собой, только приблизился к комиссару и продолжил срывающимся от волнения голосом: — А ты, выходит, человек, менее заинтересованный? Ты хочешь сказать, что у меня там сын, а у тебя там сына нет? И поэтому я так отчаянно хочу вернуть детей к нормальной земной жизни? И это говоришь ты, поборник справедливости? Но можно ли в принципе защищать «чужую» справедливость, если стать на твою точку зрения? И «чужую» жизнь, «чужое» здоровье, «чужую» честь — ты подумал об этом? Можно ли вообще бороться против зла, если исходить только из личной заинтересованности?

Таратура, забыв об окне, внимательно смотрел на Гарда, и даже Шиз прервал свое мрачное созерцание серебряного торшера.

Гард с жадностью закурил. Да, он имел дело с двумя правдами, одна из которых принадлежала Честеру, другая — Дорону. Как это ни парадоксально, но теперь, когда зло уже свершилось, в позиции Дорона тоже была логика, был резон, была тупая правда безвыходности. Кому же из них отдать предпочтение? — думал комиссар и вдруг понял, что решить этот вопрос «извне», со стороны, стоя между Честером и Дороном, нельзя. Никакая «объективность» не может быть судьей в битве добра и зла, надо занять позицию, определить свое место: либо рядом с Честером, либо не рядом с ним — и тогда не будет сомнений и противоречий…

— Так, — сказал наконец Гард. — Таратура, вам следует немедленно и с соблюдением предельной осторожности переправить сначала Линду Честер, а затем Сюзи Бейл ко мне в управление. Мы едем туда не теряя времени!

Совещание у Дорона кончилось через двадцать минут после того, как началось. От Холла и Рейдинга у генерала не было секретов — так, по крайней мере, считалось, — и оба помощника испытали состояние, близкое к панике, когда Дорон ввел их в курс дела. Да, они читали публикацию журналиста Честера, да, они знали, что комиссар полиции Гард самым невероятным образом проник в «зону» и открыл их тайну, но при всем при этом они не лишали себя надежд на то, что генерал обладает достаточными силами, чтобы пресечь действия нежданных-негаданных противников. Когда же Дорон откровенно признался своим приближенным, что события стали выходить из-под его контроля, что дальнейший их ход зависит от того, какую позицию займут Гард и Честер, а их следы в настоящий момент утеряны, Рейдинг и Холл, не колеблясь, оценили ситуацию как предельно опасную.

План действий был разработан ими достаточно четко, он исходил из трех возможных вариантов.

ПЕРВЫЙ: Гард и Честер, объявившись в ближайшие десять часов — именно столько времени оставалось до выхода очередного номера «Все начистоту», — принимают сторону генерала Дорона. И тогда:

отбой по всем каналам;

принятие мер, ликвидирующих последствия единственной честеровской публикации (вплоть до объявления журналиста сумасшедшим или официального и публичного признания его в том, что статья опубликована в коммерческих целях);

установление постоянного наблюдения за лицами, так или иначе оказавшимися в курсе дороновских дел (то есть за Гардом, Честером, его женой Линдой, инспектором Таратурой, Сюзи Бейл и, разумеется, Вальтером Шизом), с тем чтобы через некоторое время, в наиболее подходящий момент, аккуратно и без следов всех уничтожить, по возможности одновременно;

тему «Космос» форсировать, хотя и сузить круг непосредственных исполнителей вдвое, увеличив во столько же раз охрану «зоны».

ВТОРОЙ ВАРИАНТ: Гард и Честер в течение ближайших десяти часов не дают о себе никаких вестей или, объявившись, открыто заявляют о непринятии стороны генерала Дорона. Тогда:

немедленный разгром типографии и редакции «Все начистоту» (во всяком случае, за час до выхода тиража очередного номера) с поручением этого дела бригаде «Молния-1»;

немедленная ликвидация группы Гарда по ее первому обнаружению — любыми способами и любой ценой, дабы пресечь дальнейшие разоблачения, с поручением этого дела бригаде «Фильтр-А»;

уничтожение бригады «Молния-1» с поручением этого дела бригаде «Фильтр-А»;

уничтожение бригады «Фильтр-А» с поручением этого дела бригаде «Фильтр-Б»;

уничтожение бригады «Фильтр-Б» с поручением этого задания бригаде «Молния-2»;

немедленное установление контакта с членами Тайного совета, которые, надо полагать, во имя спасения общества и государства благосклонно отнесутся к генералу Дорону, его приближенным и его делам, за что генерал уступит членам Тайного совета часть своих интересов по программе «Космос».

ТРЕТИЙ ВАРИАНТ: Тайный совет не принимает предложения Дорона и в силу каких-то непредвиденных причин занимает позицию Гарда и Честера. Тогда: