Дочь молнии - Мэри Херберт

Колдунья откинулась на спинку стула, устремив неподвижный взгляд на стену. Брант покинул город, следовательно, ее обязательства по отношению к Хан'ди и Пра-Деш были выполнены. Конечно, каждый из них предпочел бы видеть его в цепях перед лицом сурового суда, но они сделали все, что могли. Значит, он исчез…

Габрия кусала губы. Первой ее мыслью было дать Бранту уйти. Она так устала от непрерывного путешествия, она хотела домой, она хотела уладить проблему с Этлоном и Сайедом, она, в конце концов, хотела присутствовать на совете вождей кланов этим летом — ей было важно убедить их отменить законы, запрещающие магию. Если ее там не будет, вожди могут просто не поднимать вопрос о колдовстве или проголосуют против.

Но разум и совесть никак не могли согласиться с этим решением. Король хуннули предостерег ее, сказав, что кто-то шутит с черной магией, и ее интуиция подсказала ей, что это Брант. Два дня назад, в темных катакомбах, когда она испытала такой ужас, она почувствовала: это Брант совершил что-то страшное. Но что? Настойчивая, не утихающая тревога стучала в ее мозгу. Она не могла забыть взгляд, полной животной жестокости, встреченный ею там, в тронном зале. Изгнанный вождь покинул Пра-Деш, но Книга Матры все еще была у него, он до сих пор был очень опасен.

Все это молнией пронеслось в мозгу Габрии. Девушка встала и обратилась к Этлону:

— Мой лорд, я должна отправиться за ним.

Вождь Хулинина не сразу ответил. Он заранее знал, как она поступит. И хотя он внутренне гордился ее смелостью и упорством, дурное предчувствие не давало ему покоя. Он тоже помнил случившееся в пещерах и теперь страшно боялся за Габрию. Но он знал, что единственное, чем он может помочь Габрии, — выучиться колдовству самому.

Этлон очень удивился, что эта мысль не вызвала у него обычного возмущения. Когда он смотрел на Габрию, такую маленькую и хрупкую, пытающуюся в одиночку совладать с пожаром и защитить Пра-Деш, он понял, что глубоко заблуждался. Этлон уже давно знал, что обладает сильным талантом к магии, но он боялся в этом признаться.

Вождь поднялся с места и низко поклонился хозяину:

— Благодарю вас за приглашение, но мы уезжаем, и как можно скорее.

Хан'ди перевел взгляд с девушки на Этлона и, чуть заметно улыбнувшись краешком рта, сказал:

— Я и не ожидал ничего другого.

Днем они погребли Брегана меж холмов над городом. Путешественники и новый мэр сопровождали тело по улицам Пра-Деш. Они похоронили старого воина на высокой вершине, склоны которой сбегали вниз, к зеленым пастбищам, тонувшим в пурпурном тумане.

Когда группа спустилась с холмов, ведя впереди лошадь Брегана, было почти темно. На полдороги Габрии захотелось пройти пешком, и они подождали, пока она спешится. Сделав несколько шагов в сумерках, Габрия остановилась и приложила к губам пальцы. Но Тэм опередила: ее свист раздался секундой раньше.

Три хуннули выступили из темноты. Они окружили Габрию, ржанием выражая свою радость, затем Эурус подошел к Этлону, а жеребенок затрусил к Тэм.

Габрия взобралась на спину Нэры и обвила ее шею руками.

— Я очень скучала по тебе.

«А я по тебе, — ответила Нэра. — Но ведь все это не закончилось?»

— Нет, — грустно сказала Габрия. — Нет еще.

13

Двумя днями позже путешественники, сопровождаемые почетным эскортом, покинули Пра-Деш. Миновав городскую заставу после полудня, они остановились на небольшом постоялом дворе, чтобы еще раз проверить багаж и попрощаться с Хан'ди. Они хорошо отдохнули и были готовы продолжать путь. Их вьючные лошади были полностью загружены, их дорожное снаряжение было сотни раз пересмотрено, починено и вычищено.

Когда Пирс спешился, чтобы подтянуть подпруги, к нему подошел Хан'ди.

Новый мэр выглядел несколько смущенным, но сразу перешел к сути дела.

— Мне бы следовало спросить тебе раньше, Пирс. Это мой последний шанс. Я бы хотел, чтобы ты остался в Пра-Деш. Мне нужен дворцовый лекарь. Возвращайся.

Габрия и Этлон, слышавшие все, от первого до последнего слова, затаили дыхание.

Лекарь ответил не сразу. Предложение Хан'ди манило его и вместе с тем пугало. Он провел в Пра-Деш несколько дней, он побывал в больницах, помогая раненым и пострадавшим от пожара, и за это время он понял, как не хватает ему этого большого города со всеми его соблазнами.

Но затем он подумал о клане, который успел стать его семьей, о зеленой долине, где стоял его шатер, выходивший окнами на сверкающую под солнцем реку, и о колдунье, заполняющей пустоту в его сердце, возникшую после смерти дочери. Он расправил на плечах золотой плащ и покачал головой.

— Я не могу.

Хан'ди тронул его за плечи.

— Пирс, я знаю, что ты на меня зол, но я действительно не знал, что собиралась сделать той ночью жена старого мэра. Поверь мне, так оно и было! Потом я узнал, что эта женщина подсыпала что-то мне в пищу, чтобы я заболел и ты, соответственно, не мешал ей. Но когда я выяснил это, ты уже ушел из города. Прости меня!

Пирс пожал руку своему старому другу. Одиннадцать долгих лет он мучился подозрениями о причастности Хан'ди к убийству мэра. Узнав наконец правду, он почувствовал, что боль старых ран понемногу отступает.

— Дело не этом, Хан'ди, — сказал он, растянув в улыбке тонкие губы. — В эти дни я похоронил свою дочь. Клан Хулинин стал мне домом. Я хочу вернуться в трелд.

Хан'ди пристально посмотрел в лицо лекарю, затем кивнул.

— Еще несколько лет назад я считал тебя глупцом, за то что ты променял Пра-Деш на равнины варваров, — он кинул взгляд на сидящих в седлах Габрию и Этлона. — Теперь я понимаю тебя. Да сохранит тебя Бог, мой друг. Знай, что здесь у меня ты всегда будешь самым желанным гостем.

Дворянин отвернулся, не глядя, как Пирс взбирается в седло. Лошади храпели и нетерпеливо перебирали ногами. Они знали, что пора отправляться.

Хан'ди сложил руки за спиной и шагнул к Габрии. Он посмотрел на девушку с нежностью.

— Я обещал наградить тебя. Ты вполне уверена, что тебе ничего не нужно?

— У нас все есть. Ваших подарков и провизии нам достаточно. — Она протянула руку к холмам. — Только, пожалуйста, не забывайте могилу Брегана, хорошо?

— Конечно, Колдунья. Спасибо тебе за все. Да пребудет с тобой Элайя.

Девушка печально кивнула. За два месяца она успела узнать и полюбить этого человека, несмотря на прежнюю отчужденность. Она будет скучать по нему.

— И с вами, мэр Кадоа.

Хан'ди вернулся к ожидавшему его эскорту.

— Не забудьте, — крикнул он, обернувшись в последний раз. — Через две мили поезжайте по северной дороге. Мои скауты сказали, что Брант поехал вдоль реки.