Огнём и сталью - Сергей Ким

— Виктор, — ответил на рукопожатие Норд. От отца девочки не ускользнул тот факт, что на секунду распахнувшийся плащ седоволосого приоткрыл рукоять тяжёлого пистолета в плечевой кобуре.

— Ого! Виктор, а вы что, из чего-то вроде волшебной армии или полиции?

— Пожалуй, полиции, — слегка улыбнулся аврор. — А у вас намётанный глаз, Герберт.

— Ну, десять лет в Королевском медкорпусе что-то да значат…

— Неплохо… — присвистнул Норд.

Поттер незаметно пихнул локтём Гермиону и яростно прошептал:

— Ты чего не сказала, что у тебя отец такой прикольный дядька?

— А ты не спрашивал! — девочка вернула тычок локтём Поттеру.

— Эй, молодёжь! Хватит там шептаться! Думаю, все уже устали и всем пора по домам!

Дальний свет фар «лэнд ровера» выхватывал спящую вечернюю трассу, ведущую из Лондона к Годрикс-Холлоу. Виктор меланхолично вёл джип, тихонько мурлыкая под нос какой-то мотивчик, а рядом с ним сидел Харальд.

— Как обстановка в целом?

— Лучше, чем ожидалось, — вздохнул Поттер. — Уизли — не такое уж и ничтожество, а вполне нормальный парень. Лонгботтом — не такой уж и робкий мямля, он просто люто боится Снейпа. Хотя и Снейп не такой уж и ублюдок, а как профессионал — вообще выше всяческих похвал. Малфой мне враг не больше, чем все другие слизеринцы. А Филч так вообще отличный старикан и, между прочим, бывший аврор!

— Ого! — искренне удивился Норд. — Никогда бы не подумал…

— Как я понял, его как-то особо хитро и хреново прокляли, поэтому он потерял большую часть магических способностей, — мальчик вновь вздохнул, но этот раз уже тяжелее. Старика ему было действительно искренне жалко. — Кажется, он старый приятель Шизоглаза…

— Нехило.

— Угу.

— Что насчёт камня?

— Один раз случайно в том коридоре очутился, да нарвался на цербера — еле ноги унёс, а так меня на него никто не наводит — ни прямо, ни косвенно. Отец, а они там точно хранят философский камень, а не урановую руду? Всё-таки трёхголовые псы — это явная и жестокая мутация… О! Скормить бы Волдеморту немного урана и посмотреть, как он будет светиться от счастья…

Виктор коротко хохотнул и хитро посмотрел на мальчика.

— Кстати, смотрю, ты уже успел завести себе подружку?

Харальд поперхнулся и дикими глазами посмотрел на Норда.

— К-кого?!

— Ну, такая симпатичная шатенка с причёской в анархия-стиле…

— Отец, ты с ума сошёл! Это же Грейнджер!

— Ммм… Это настолько серьёзное заболевание?

— Она… она просто кошмарная!

— Да ты у меня тоже не подарок, — хмыкнул аврор. — Но отчего-то я наблюдал около тебя именно её… Да и писал ты о ней почаще других…

Поттер озадаченно молчал. Норд тоже молчал, но при этом умудрялся делать это невероятно иронично.

— Не, — категорически мотнул головой Харальд. — Просто она единственная из девчонок с кем можно нормально поболтать о всяком таком… ну… Ну, про музыку ту же. Или фильмы. Или книги. Грейнджер ведь только летом узнала, что она — ведьма… Ну и умная она — да…

Мальчик крепко задумался о причинах внезапно напавшего на него косноязычия.

Всё дело в Грейнджер? Хм, пожалуй…

Он что, влюбился в неё? Однозначно нет! Да, она была достаточно симпатичной и умной… Но при этом была просто кошмарной со всей этой нездоровой тягой к зубрёжке, фанатичному следованию правилам и жуткому желанию командовать всеми и всем. И в конце-концов ему нравились брюнетки.

Тогда почему же он действительно проводил с ней достаточно много времени? Хм, ну, пожалуй, из-за общих интересов… Несмотря ни на что, Харальд был всё-таки ближе в обычным людям, чем к волшебникам. Его мало интересовал квиддич или какие-то магические фокусы, зато нравилась астрономия и биология. Ему были неинтересны доморощённые народные ансамбли волшебной Британии, зато нравилась «Металлика» и «Квин». И он любил хорошие фильмы, о которых большая часть детей волшебников даже не имела понятия!

И как ни парадоксально это оказалось, но именно с Грейнджер это получалось обсудить лучше всего…

— И всё равно она кошмарная, — резюмировал Поттер.

Виктор рассмеялся.

— Знаешь, сын, я был лишь немного постарше тебя, когда так же размышлял об одной девушке… Я считал её не просто кошмарной, а настоящим исчадием Ада, которое желательно было бы убить или хотя бы выпороть ремнём в педагогических целях, — улыбка аврора стала печальной. — И если бы мне кто-то сказал, что влюблюсь в неё, то я рассмеялся бы этому идиоту в лицо…

Поттер моментально навострил уши. Отец много рассказывал о магической Британии, о политике, о собственной работе, но практически никогда не рассказывал о том, что было до Хэллоуина 1981-го и кем он был конкретно.

— А… а что было дальше? — произнёс Харальд, видя, что Норд замолчал.

— Ну, потом все называли нас очень красивой парой, — вновь печально улыбнулся Виктор. — Делали ставки, когда я сделаю ей предложение. За место потенциальных подружек невесты чуть ли не битва развернулась…

Мальчик сжался от нехорошего предчувствия. В его голове наконец-то сложились части общей картинки — если у отца была любимая девушка, то что же заставило его пройти полмира, ища смерти на чужой войне? Вряд ли это была жажда денег или славы — ради них в бой с Волдемортом вступили бы лишь конченные идиоты, а Норд таковым никогда не был. Значит, когда-то давно в его жизни случилось нечто страшное…

— Мне почему-то больше не хочется знать, что было дальше, — признался Поттер. — Кажется, там будет что-то плохое и безрадостное…

— И не говори, сын, — безмятежно ответил Виктор. — Собственная смерть меня очень мало обрадовала.

Каникулы проходили для Харальда просто чудесно — он снова был дома, а рядом был отец. Они вместе гуляли, играли в снежки, слушали музыку, просто болтали на самые разные темы… Несколько раз ещё перед Рождеством Виктор возил Поттера в Лондон: один раз — прикупить кое-чего по мелочам, а во второй раз — на новейший блокбастер, идущий в кинотеатрах. От второй части «Терминатора» Харальд пришёл в самый настоящий восторг и заявил, что это лучший фильм, что он видел. Норд с ним соглашался и непонятно добавлял, что на его фоне даже какой-то аватар — полное фуфло.

Рождество в Годрикс Холлоу пришло совсем незаметно и его, если честно, никто особо не ждал. У Норда всегда был свой собственный график, где 25 декабря было не особо почитаемой датой и праздновалось лишь постольку поскольку. Главным праздником Виктора и Харальда в это время всегда было наступление Нового Года, когда они в полночь отсчитывали удары старинных напольных часов с бокалами газировки в руках и загадывали желания.