Тень Чернобога - Евгения Витальевна Кретова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему?
– Есть причины…
В комнате повисла тягостная тишина.
Катя скользнула по коридору мимо спальни в свою комнату и не услышала продолжения разговора.
– Кате нельзя с ним встречаться, – настаивал Данияр, – и чем больше он строит козни, чтобы увидеться с ней, тем больше я понимаю, что он задумал недоброе…
– Да чего ж от него еще ждать? – спросила Ярослава.
Данияр покачал головой, поделился тем, что давно гложет:
– Нет, он ударит Велеса по самому больному. Дневник – это всего лишь повод, чтобы выманить Катю из дворца.
– Так, может, надо вернуть ее во дворец? Велес сможет защитить ее, – предположила Ярослава.
Берендей посмотрел на Данияра с иронией, усмехнулся мрачно. Тот поймал его взгляд, на скулах выступили желваки.
– Нам нельзя во дворец, – отозвался он. – По крайней мере сейчас.
– Да почему нельзя-то? Все одними загадками говоришь, Данияр!
– Потому что она заложная невеста.
Ярослава озадачилась:
– Заложного покойника знаю…
Данияр отвел взгляд, пояснил:
– Невеста то же. Вопрос даже не в браке, а в заложенной вместе с Катериной магии… А она у царевны непростая.
– Ох, могу представить, – Ярослава выдохнула. – А что же делать теперь?
Данияр отозвался мрачно:
– Не знаю пока. У нас еще один день, потом карта Велеса сгорит, и уже ничего не исправишь. На карте остался один переход. Есть мысли, на что его истратить, но это надо решить всем вместе.
– Данияр, а Катя-то знает про заложную невесту? – Ярослава пристально смотрела на поводыря, ахнула, когда тот отрицательно качнул головой. – Так что решать, коли она не знает о главном?
– Велес не хочет, чтобы она знала. Мне приказано молчать…
– И это неправильно, – в разговор встрял Берендей. – Не знаешь правды – ты безоружен.
Данияр вспылил:
– А что изменит ее знание?! Она-то ничего поправить не может, только на отца обиду затаит. Значит, против крови своей пойдет…
– И на черную сторону станет, – вместо него завершила Ярослава и посмотрела внимательно на ребят: – Знаете, как кровь от обиды в венах стынет… И такого натворишь, что потом ввек не отмоешься… Как ни крути, все одно плохо.
* * *
Катя направилась в комнату, но, не успев сделать и шага, остановилась в коридоре – в дверь позвонили.
Девушка затаилась, намереваясь сделать вид, что никого нет дома или никто не слышит. Покосилась на часы: девять вечера. Уже и спать могли лечь!
Шаги по лестничной площадке – и настойчивый стук в дверь.
– Катя! Открой!
– Что ж такое, он еще соседей всех перебудит…
Она распахнула дверь. Молча прислонилась к косяку, уставилась на онемевшего Антона – парень сразу растерял всю смелость, стоило ей появиться на пороге.
– Привет…
– Здоровались уже… Чего хотел?
Она скрестила руки на груди, встала так, чтобы он не прошел внутрь. Он понял, опустил глаза.
– Поговорить. Откуда я тебя знаю?
У Кати округлились глаза:
– Ты в своем уме?
Антон, приняв правила ее игры, тоже прислонился к косяку и скрестил руки на груди:
– Мне знакомо твое лицо. Я видел тебя. Я был здесь – узнал этот подъезд. И ты тоже меня знаешь, это очевидно. Но я не помню откуда.
– Я тебе не гугл.
– Если ты не ответишь на мои вопросы, я буду орать под дверью до тех пор, пока не прибегут твои соседи. Ты этого хочешь? – Он неожиданно схватил ее руку, привлек к себе. Прикрыв глаза, вдохнул запах от ее ладони. – Я даже этот запах помню.
– Это мыло, которое продается в любом магазине, – она выдернула руку.
Где-то рядом лязгнул открывающийся дверной замок.
Катя посторонилась:
– Ладно, входи, задавай свои вопросы и проваливай.
Антон с готовностью шагнул внутрь. Катя не успела закрыть дверь на задвижку, как он уже сбросил с плеч дубленку и пристроил ее на пуфе.
– Итак, главный вопрос: когда и при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились?
Его взгляд лихорадочно блестел, на губах играла безумная и решительная улыбка. Катя устало покачала головой:
– Мы с тобой не знакомились.
– Откуда тогда я тебя знаю? Ты мне снишься в странном, старомодном наряде, типа историческом… Еще мне видится какое-то городище расписанное. Тоже похоже на реконструкцию. Это кино? Мы вместе участвовали в съемках?
Катя хмыкнула:
– То есть ты думаешь, что я – этакая киношная знаменитость?
Антон пожал плечами.
– Ну, я этого не говорил… Просто в историческую реконструкцию я не играю, мне это нафиг не сдалось… Но откуда-то же есть эти образы у меня в голове.
– Остается только кино, в самом деле, – Катя отвела от него взгляд. – Но нет. Кино здесь ни при чем. – Совсем недавно он казался ей таким романтично красивым с этой своей длинной челкой и хрустально-серыми глазами с томной поволокой. Она готова была им любоваться просто так. Совсем недавно. Но не теперь.
– О чем я вообще с тобой говорю? – пробормотала она устало и вздохнула. – Уходи, Антон.
– Кать…
– Ты ворвался в мою квартиру вместе с дружками, Афросием и Шкодой, вы наперебой требовали отдать вам посох. А расписанное городище – это Аркаим. Всё, это все ответы на твои вопросы. А теперь уходи, да поскорее!
Он растерянно смотрел на нее, моргал. Катя раздраженно поджала губы, вспылила:
– Да что ж это такое!
Схватив его за локоть, резко развернула и подтолкнула к двери. Решительно ее распахнув, выпихнула Антона на лестничную клетку и захлопнула дверь перед носом.
Шумно выдохнула и подбоченилась. Взгляд упал на его дубленку пристроенную на пуфе.
Звонок в дверь.
– Да что ж тебе надо от меня, – пробормотала она чуть не плача.
Катя решительно дернула ручку двери, на этот раз приоткрыв лишь небольшую щель, и, особо не разбираясь, выбросила дубленку на лестничную площадку.
– Не ходи сюда больше! – крикнула, захлопывая дверь.
Только сейчас она заметила на пороге кухни Данияра – он прислонился плечом к косяку и с интересом наблюдал за сценой. Поймав его взгляд, Катя покраснела. Парень в ответ понимающе улыбался.
– Бесишься? – спросил неожиданно. И тут же сам ответил с мстительным удовлетворением: – Бе-е-есишься. Значит, любишь.
Катя полоснула его взглядом:
– Давай без психоанализа. Твое дело – быть поводырем и изо всех сил заботиться о моей душе.
Данияр усмехнулся. Скрестил руки на груди. И подытожил:
– Я и говорю, бесишься.
Девушка решительно прошла мимо него.
Но, оказавшись одна, задалась вопросом: а не прав ли Данияр? Что она взъелась на Антона? По сути, их ничего не связывает, он ей ничем не обязан, как и она ему. Да, понятие порядочности
