Смертельная ночь - Хизер Грэм

И она спала как убитая, пока ее не разбудил… шепот? Голос? Прикосновение? Она не знала.

Но она проснулась. А Эйдана рядом не было.

Глава 16

Он брел среди густого тумана, серого и непроницаемого, похожего на саван. Вдали раздавался скорбный набат, как по покойнику.

А потом появились они.

Целая армия. Они шли мимо, серые, как туман, с пустыми черными глазницами. Они шли шеренгами, будто их созывали на большой общий сбор. Сначала он подумал, что они его не видят, но потом почувствовал, что они следят за ним своими пустыми глазницами.

Затем он увидел ее.

Она была далеко, но излучала яркий свет. Она была в летящем белом платье и среди толпы мертвецов казалась прекрасной.

Она говорила ему что-то. Он напряг слух, пытаясь расслышать. Он должен был понять, что она говорит. Он двинулся к ней сквозь густой и топкий туман, словно по болоту. И вдруг остановился.

Мертвецы больше не проходили мимо. Они лежали, разметавшись по земле, как куклы. Точно их разбросал ребенок-маньяк, отрезав им головы, руки и ноги. Но пустые глазницы были устремлены на него с мольбой. Губы беззвучно заклинали его. Ему нужно было пройти мимо, чтобы добраться до женщины в белом, но он не мог, потому что эти руки грозили схватить его, удержать его…

«Иди. Помоги ей».

Эти слова раздались как наяву. Он не видел ее, но чувствовал, что старуха толкает его в спину, сквозь туман, мимо расчлененных мертвецов.

«У нее есть силы», — говорила старуха, не переставая его толкать.

Он обернулся.

«Амелия?» — Он узнал ее.

«Все остальное — легенды, а это правда, — сказала Амелия. — Ты Флинн. Неужели ты не чувствуешь? Я сразу почувствовала, когда это случилось. Он злодей, такой же, как тот. Из всего злого, что тут есть, он самый ужасный».

— Эйдан!

Его звали, трясли за плечо.

Он проснулся и обнаружил, что стоит на лестничной площадке совершенно голый. Рядом стояла Кендалл, держа его за руку, и с тревогой глядела на него.

Что стряслось?

— Эйдан, слава богу! Ты ходил во сне, и я не могла тебя добудиться.

— Я не лунатик.

Она отступила и взглянула на него с усмешкой, ясно говорящей о ее отношении к тому, где он стоит и как он одет, точнее — раздет. Сама она накинула на себя его рубашку. Он вдруг смутился и почувствовал себя уязвимым, как никогда ранее.

— Ого, я и правда ходил во сне. — Он сконфуженно улыбнулся. — Хорошо еще, что мы тут одни.

Она кивнула. У нее был испуганный вид. О боже, такая ночь, а потом это!

Он положил руки ей на плечи.

— Кендалл, извини. Я напугал тебя. Клянусь, я не лунатик, я никогда раньше не ходил во сне.

— Если я испугалась, то только за тебя. Я не могла тебя разбудить. — Помолчав, она прибавила: — Наверное, тебе приснился плохой сон.

— Да? — слабо улыбнулся он. — Расскажи мне, что я делал. И давай вернемся в спальню.

В окне спальни занимался рассвет. Эйдан все пытался стряхнуть с себя чувство уязвимости — это было новое неприятное ощущение. И еще — он не хотел обсуждать сейчас свой сон, он был не готов.

— Я заскочу в душ, ладно? — сказал он Кендалл. — Ничего, что я первый?

— Пожалуйста! А я пока спущусь вниз и поставлю кофе.

Она, казалось, понимает, что ему нужно время, а он чувствовал, что они необыкновенно близки, даже когда не касаются друг друга.

В душе он открыл оба крана на всю мощь, как будто вода могла смыть с него ощущение реальности его кошмара.

— Где же этот Фрейд, когда он нужен? — вслух спросил он себя.

Кендалл не знала, что и думать. Но не только потому, что Эйдану приснился кошмар — кошмары снятся всем, — а потому, что глаза у него были открыты и он называл имя Амелии.

Она отчего-то проснулась и увидела, что он стоит посередине комнаты. Когда она тронула его за плечо, он сбросил ее руку и побрел к двери, а она за ним. Он дошел до лестницы и начал спускаться. Она нагнала его, схватила за плечо, встряхнула изо всех сил, крича в ухо: «Эйдан!» И только после этого он очнулся. Заморгал. Узнал ее.

Отмеряя кофе, она думала о том, что, если бы не мисс Эйди со своим сном, сон Эйдана ее так не взволновал бы. В доме было нечисто. В нем поселилось зло. И оно угрожало ей. Так сказала Амелия.

Ерунда. Дом — это всего лишь дом, и никого, кроме них с Эйданом, в нем не было.

И все-таки слова мисс Эйди не шли у нее из головы.

До Амелии в доме сто лет никто не умирал. Родители Амелии умерли в больнице. Откуда мог взяться этот злой дух, воплощение нового зла в доме? Это просто бред.

Жаль, что Шейла уехала. Шейла многое знала о плантации. Но, может быть, даже без Шейлы она сможет обратиться за помощью в местное историческое общество, где Шейла работала.

Значит ли это, что она действительно верит в привидения?

Кофе сварился. Кендалл задумчиво налила себе чашку и повернулась.

В дверях стоял человек. Высокий и худой, в фланелевой рубашке, бриджах на подтяжках и поношенной соломенной шляпе. У него были печальные водянисто-зеленые глаза и кожа цвета кофе с молоком. Она была уверена, что где-то его видела.

Точно. В баре. Только он был по-другому одет.

Но это был тот же самый мужчина.

Она не испугалась, потому что печаль в его глазах не допускала мыслей о страхе.

Она хотела заговорить с ним, но не успела произнести ни звука, а лишь моргнула — и он исчез.

Ее руки так дрожали, что пришлось поставить чашку на стол. Она оглядела кухню, затем побежала проверить черный ход — дверь была надежно заперта. Она обежала весь первый этаж, проверила все окна и вернулась в переднюю. Подойдя к двери, она в ужасе попятилась. Дверь медленно открывалась.

Пока Эйдан принимал душ, он все обдумал. Он знал от Кендалл, что Амелия была доброй и отзывчивой женщиной. Он знал, как она выглядит, потому что видел ее портрет в семейной галерее в столовой. Так что сон целиком поддавался объяснению. Он не сомневался, что Дженни Трент, равно как и некоторые другие женщины были убиты где-то в округе. Пусть он нашел всего две кости, он готов был поспорить, что от тел избавились здесь, на плантации или поблизости. Теперь ему требовалось найти остальные части тела. То есть его сон был подсознательным призывом к действию.

Эйдан выключил воду, насухо вытерся полотенцем и оделся. Он планировал отвезти Кендалл в город, затем вернуться и более тщательно обследовать семейное кладбище. Там, где одна кость, есть и остальные. Он еще раз мысленно подвел итог того, что знал наверняка: на свободе разгуливал убийца, хитрый убийца, выбиравший себе в жертвы женщин, которые собирались отправиться в длительное путешествие. Как ему это удавалось? Скорее всего, он знакомился с ними в барах на Бурбон-стрит, чаще всего в баре «Хайдэвей», где играл Винни. Может быть, «зло», которого страшилась Амелия перед смертью, было связано с убийцей, который избавлялся от своих жертв у ее дома. Но заманивал ли он их на плантацию, чтобы убить, или привозил готовые трупы — это еще предстояло выяснить.