Строптивая герцогиня - Мэдлин Хантер

На заседании три представителя партии тори перешли в лагерь реформаторов. Двое из них занимали места, подлежащие упразднению, если реформа будет принята. Один из них — протеже Пила. Эйдриан исподволь наблюдал за ними, понимая так же хорошо, как и они, что данный акт равен политическому самоубийству. Ему следовало прийти в ярость от их отступничества. Однако его восхищали их независимость и приверженность принципам.

Идя к Софии, он все еще обдумывал свою неожиданную реакцию. Его мысли занимали большую часть его сознания, не отвлекая от главного в данный момент — наблюдать за окружающим.

Что-то промелькнувшее в темноте заставило его насторожиться при подходе к дому. Тень двигалась рядом с домом. Кровь мгновенно бросилась ему в голову. В висках застучало. Опасность. Опасность грозит Софии! Прижавшись к стене, он осторожно продвигался вперед.

Человек склонился около двери. Эйдриан едва мог разглядеть его. Тот возился с замком.

Злость, которую Эйдриан ощутил после пожара, вновь закипела в нем. Он рванулся вперед, намереваясь схватить преступника. Скорее всего — самого капитана Брута, а если даже его сподвижника, то тоже неплохо. По крайней мере он приведет его к неуловимому Бруту.

Выскочив из-за кустов, Эйдриан бросился к тени и прижал противника к земле. Они схватились в рукопашной. Быстро перехватив поднятую руку, он уложил непрошеного гостя ударом в живот. Придавив его коленом, он пытался скрутить ему руки за спиной.

Воздух колыхнулся за ним. Его инстинкт протрубил тревогу, но поздно. Удар пришелся по голове, и черная мгла поглотила его.

Кто-то осторожно тронул ее за плечо, заставив проснуться. Ничего не понимая со сна, София удивилась, увидев около постели Чарлза и Дженни.

— Вам придется встать, ваша светлость, — сообщил Чарлз.

Его мягкий тон мгновенно привел ее в чувство. Именно таким тоном он обычно сообщал неприятные новости. Она внезапно поняла, что дело касается Эйдриана. Невольно посмотрела на пустующее место рядом с собой, где привыкла видеть его, и ее сердце упало.

Слезы бежали по щекам Дженни, и она не вытирала их.

— О, миледи, он тяжело ранен… Повар нашел его утром около двери в сад.

София мигом выскочила из постели и схватила халат. Босиком побежала на кухню. Чарлз и Дженни еле поспевали за ней. Садовая дверь была открыта, и она вышла в сад, утопающий в предрассветном тумане.

Он все еще лежал на земле. Кто-то накрыл его пледом. Слуги беспомощно теснились вокруг.

— Мы не решились трогать его, — заметил Чарлз. — Он едва дышит… Сначала я даже подумал, что он мертв.

Ничего удивительного, Эйдриан производил именно такое впечатление. Бледное, безжизненное лицо. Ни кровинки.

Страх душил ее. София упала на колени и краем халата вытерла кровь над его бровью.

— Мы нашли его у двери, — продолжал лакей.

Он протянул ей скомканный листок. София развернула его и пробежала глазами. Капитан Брут.

Скомкав письмо в кулаке, она наклонилась и поцеловала Эйдриана.

София знала, во всем виновата только она. Ее легкомысленность и своенравие убили его.

Она должна была дать капитану Бруту то, что он хотел. Ей следовало держать Эйдриана на расстоянии, чтобы он не превратился в мишень для злодея.

Глупая, самонадеянная женщина вообразила себе, что способна изменить мир, когда на самом деле ее используют для достижения собственных целей.

София гладила его лицо и боролась со страхом. Эйдриан хотел дать ей защиту и дружбу, а теперь может умереть из-за нее.

Как Брэндон.

— Мы не оставим его здесь, — сказала София. — Сырость повредит ему больше, чем раны. Вы двое найдите что-то твердое и перенесите его. Возьмите дверь, если нужно. Чарлз, пошлите в Динкастер-Хаус за Колином Берчардом и немедленно привезите врача.

Слуги перенесли раненого в комнаты дворецкого на нижнем этаже. С помощью Чарлза она сняла с него одежду. Ужасные кровоподтеки покрывали грудь и живот и говорили о том, что он был не в состоянии защищаться. Дыхание с хрипом вылетало из груди, и она беспокоилась, не растревожили ли они его раны, перенося его.

Рыдая от своей беспомощности, София смыла кровь с его головы и положила холодное полотенце на ушибы. Оставалось только молиться, чтобы его раны не оказались смертельны.

Колин прибыл одновременно с врачом и Дэниелом Сент-Джоном.

— Не беспокойтесь, София, Сент-Джон умеет хранить секреты, — заверил Колин. — Мы оба собирались в Хэмпстед, когда появился ваш слуга.

— Эйдриан — мой старый друг, и я перед ним в долгу, ваша светлость, — сообщил Сент-Джон. — Я хотел бы помочь ему, если позволите.

Ей сейчас не до секретов, она волновалась только за Эйдриана.

Они наблюдали, как врач осматривал его, и выслушали предположительный перечень повреждений. Доктор попросил всех выйти из комнаты, кроме Чарлза.

Колин и Сент-Джон прошли вместе с Софией в библиотеку. Колин налил ей хереса. Небольшой хрустальный бокал казался ужасно тяжелым в ее дрожащей руке.

— Выпейте, София. На вас лица нет.

— Я одна виновата, — всхлипнула она. — Он шел сюда. Кто-то выследил его или поджидал.

— Может быть, вор?

Она протянула им письмо:

— Послание нашли у двери.

Колин прочел его, и лицо его сделалось жестким, когда он дошел до той части, где говорилось о приверженности Эйдриана идеям тори и сообщалось, что ее отношения с ним совершенно недопустимы.

— Я убью выродка, когда найду его, — пообещал Колин.

— Он знает о нас. Возможно, он давно следил за Эйдрианом или караулил около дома. Когда Эйдриан пришел, он где-то прятался и напал на него.

— Никто не мог бы преследовать Эйдриана так, чтобы он не чувствовал слежки, и никто не мог спрятаться от него, — заверил Сент-Джон. Его уверенный тон не оставлял сомнений, что ему очень хорошо известны возможности Эйдриана. — Более вероятно, что письмо оставили заранее и Эйдриан случайно наткнулся на него. Вряд ли его написали среди ночи, пока Эйдриан лежал на земле.

— Не понимаю, какое отношение ваши предположения имеют к случившемуся. Он лежал избитый. Может быть, умирая.

— Не вините себя, — успокаивал Сент-Джон. — Если бы он узнал, как вы страдаете, он бы не простил себе. Его позиция — его собственный выбор. Единственная вина лежит на выродках, которые могли сотворить такое с человеком, находящимся без сознания!

— Выродки? — переспросила она.

— Ну да. По крайней мере их было двое. Одному никогда бы не удалось одолеть Эйдриана.

Колин и Дэниел оставались с ней, пока доктор не позвал их выслушать его заключение.

— Перелом двух ребер, сотрясение мозга, возможно, внутреннее кровоизлияние, — перечислил доктор, надевая пальто. — Могло быть и хуже. Он мог умереть. Я объяснил слугам, как ухаживать за ним.