Слепое пятно (СИ) - "Двое из Ада"

— Роман про свою личную жизнь никому не рассказывал. Пару раз за ним ухлестывали наши девчонки, — перехватила инициативу Катя. — Даже одна из моделей. Но он сказал ей, что нет, мол, есть семья, жена и на этом все кончилось. Как-то раз мы пытались его сосватать нашей секретутке-то, Юльке. Так нет, он и тут рогом уперся: нет и все. А девки-то красивые все! Он, такой странный, должен был с руками оторвать хоть вполовину настолько же хорошенькую.

— Ой, да он какой-то… Того, наверное. Вот ему этот ваш чай надо, а не Антону, — махнула рукой Таня, закатив глаза и фыркнув. — Он из своего этого бункера носа не кажет, все четыре года там сидит, как жопа к стулу не приросла — неясно вообще.

Кто-то из женщин ухмыльнулся, а Лиза только потупила взгляд и сложила руки на коленях, сминая ими юбку.

— Ну, люди разные бывают, — напустил Антон мужской солидарности. — Могу понять ваши чувства, но подумайте только: как, должно быть, повезло его жене, что он верный такой… Хороший человек, значит!

Говорил, конечно — и самому от себя противно было. Знал Горячев, насколько Роман «верный». Может, и хороший человек, кто его знает, но оступиться он успел — и Антон бы еще померился, кто из них больше дерьма сделал…

— Ну да, хороший человек, — отзеркалила Антона Тоня, но приправила эмоцию издевательским смешком. — Хороший, может, и да, но когда человек настолько неохотно идет на контакт — это заставляет думать о нем не очень хорошо, понимаете?

— Хотя, говорят, вы с Романом прямо неплохо стали общаться под конец, пока он в больничку-то не загремел. Да, Антон? — В Горячева уперся заинтересованный взгляд Кати.

— Да я просто пытался наладить общение с коллективом. Сам-то нерегулярно здесь бываю… — Антон пожал плечами. К счастью, ответ на этот вопрос у него оказался заготовлен вполне честный — хотя смысла в действительности содержал больше, чем это мог воспринять кто-то, непричастный к их с сисадмином знакомству. — А он мне помог. И общие интересы нашлись… Так что, честно говоря, я даже переживаю, как он там.

— Ну как, как. Вы видели его, Антон? Палка, палка, огуречик — вот и наш Роман. Ест он плохо, спит плохо, дышит, кажется, тоже через раз, соплей перешибешь — вот и результат. Как-то раз я сготовила пирожки. Предложила ему, значит… Он из вежливости один сожрал, позеленел и все! Провел весь корпоратив в туалете, а потом домой уехал. Это ж как мужику так жрать-то, что с ним станется-то? — искренне негодовала Таня. — Одни останутся, простите, яй…

— Что бы там у него ни осталось, я тоже за Романа переживаю. В каждом доме должен быть свой домовой, — пожала плечами Жанна. Антон выдохнул — не первый раз уже именно эта женщина оставляла какой-то островок здравомыслия в коллективе. А еще она просто мастерски ставила точки.

Запах печенья и конфет в кафетерии, впрочем, был не менее навязчив, чем местные болтушки, и уж от проснувшегося нежданно голода (да еще и при упоминании пирожков!) Антон спастись не смог. Ладони его сами собой нашли остывшую до комфортной температуры чашку с чаем. Помянув презентацию напитка, Горячев замешкался.

«Ну а с другой стороны, сколько я пил всякого — еще ни от чего не вставило так, как обещали. Духи с афродизиаком — это, вон, тоже тупой маркетинг… Я ж пиарщик! И я пью просто какой-то чай», — опомнился он — и решительно сделал глоток, забыв уже обо всем. Ему просто было вкусно.

— А что там, значит?.. — в следующую минуту Горячев уже мило улыбался Жанне, указывая пальцем на свою чашку и похрустывая печеньем. Раз уж его взялись «тонизировать», следовало услышать историю до конца — веселее потом будет рассказывать хозяйке, чем его поили и как на самом деле нужно укреплять здоровье.

— Аир болотный, — улыбнулась лаборант. — Он воздействует на центральную нервную систему, тонизирует ее. Отчего очень хочется реализовать свою репродуктивную функцию. Ну, по легенде. На деле не думаю, что оно действительно так работает.

Горячев хохотнул. Ох, знала бы Жанна, насколько сильно он хотел ее реализовать без всякого там аира…

— Вкусно, Антон? — лилейно поинтересовалась Катя, а за ней встрепенулись и внимательно уставились на Горячева и все прочие.

— Вкусно, вкусно, — закивал он, прихлебывая терпкий настой щедрыми глотками. — Для любителей травяного чая… Ай, я весь пью. Кроме ромашки. Терпеть ее не могу. Наверное, не в моем характере?

Антон игрался, ловя на себе горящие взгляды. После разговора со Львом, после нового витка поисков хозяйки страшно хотелось почувствовать на себе и ее взгляд — но отчего-то теперь он был уверен на сто процентов, что в женсовете обладательницы нежных рук не было и быть не могло… Просто не чувствовал. Зато с последнего такого собрания Горячев узнал кое-какие детали о ней. И если только сверху никто не запретил товаркам упоминать некую сотрудницу, пара вопросов должна была их заинтересовать. Вот только кого не стоило упоминать, как успел понять Антон — так это Льва. Что-что, а специфическое мнение о себе Богданов составил у подчиненных такое, что его имя следовало использовать только как легкую приправу к основному блюду. Для пущего разжигания интриги.

Тут-то у Антона и созрел план. Вопрос о том, кто приглянулся ему в компании, все равно уже успели поставить; а по стечению обстоятельств из всех, кого Горячев знал здесь, больше всего причин у него было подозревать Елену… По крайней мере, в круг ее связей абсолютно полно входил Лев (и наверняка не мог ей отказывать), у нее были ключи от комнаты страсти, а их отношения стремительно переросли из нечта наэлектризованного во что-то очень даже положительно эмоциональное. В то же время Богданова избегала Горячева, да к тому же прятала под перчатками пару секретов, из которых известен был только один — грядущее замужество. Все это складывалось в занимательную картину, и Антон не отказался бы получить пару новых кусочков пазла и клей впридачу. Может, у него сегодня удачный на верные догадки день? Только сперва следовало выдать желаемое за действительное — и очертить цель…

— Я, кстати, не так давно узнал, что Елена помолвлена… — задумчиво выдал Горячев, забросив наживку. Женщины разрывались между желаниями наблюдать за Антоном и разносить сплетни.

— Что удивительно, — фыркнула Тоня, но продолжила: — Да, бегал тут за ней мужик. Года три, наверное. Мент. Она против замужества, детей не хочет, ничего не хочет, только работать хочет. Странная, что тут говорить, дамочка. Но он ее как-то таки окольцевал, хотя долго пытался. Мы уже ставки делали, мол, ничего не выйдет, заколебется и уйдет. Но мужик оказался упертый.

«Мент? Она же говорила, что это корпоративный партнер…» — для Горячева новость стала настолько неожиданной, что он поперхнулся чаем. Конечно, объяснение можно было найти всему: начиная с того, что Богданова такой партии попросту стыдилась, а потому соврала. Но первая излишне яркая реакция не осталась незамеченной женсоветом.

— А что тебе, Антон, наша Елена нравится? Серьезно? — удивилась Катя. — Или ты так, из праздного интереса спрашиваешь?

— Ну, она хороша… — Горячев вздохнул, забирая в руки телефон и задумчиво крутя его в ладонях. Легко было показывать собственные желания и чаяния — такими, какие они есть. Только одно имя он подменял. — А я и сам думал, что она одинока — ну, такая, из тех, кто мужиков за горло берет, но к себе не пускает. Но оказалось, что нет. Она очень чуткая, вы в курсе? — Антон усмехнулся, сощурившись и окинув взглядом заинтересовавшихся дамочек. Мол, а вы тут базарите! Но после задор сменился тоской и сомнениями во взгляде и позе. — Но понять ее очень сложно…

Все переглянулись между собой. Лиза покраснела до кончиков ушей. Жанна смотрела на коллег сквозь тонированные стекла очков, а вот три главные сплетницы оказались настолько ошарашены новостью, что едва ли смогли собрать слова в адекватное предложение.

— Н-да, — цокнула языком Таня, — удивительное дело. Ты правда о Елене говоришь? Она вообще занята, да и… Ну и старше тебя, Антон, почти на десять лет… Так-то…