Нарисованная любовь (СИ) - Анна Грекова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В каком смысле?
— Ты так ко мне потянулась, так затрепетала, когда я коснулся тебя.
Дженни вновь рассмеялась.
— Хорошо, что я воспринимаю тебя только как друга и прощаю разные глупости. А то бы — пощечина, дуэль за оскорбление. Вы, сударь, топчите мою девичью гордость!
— А мне кажется, я наоборот тебя восхваляю! Ведь как прекрасна девушка в трепете, с призывным взглядом, да ещё когда не осознает этого.
— Вы все мастера говорить красивые слова. Важнее то, что за словами. А оно есть не всегда и не у всех. Клянутся, божатся, что так и сделают, а потом — назад.
— Ты об Артуре? — Глаза Роберта словно потухли.
— Нет, я просто рассуждаю, часто приходится с этим сталкиваться.
— Ой, какая у нас опытная Дженни! Насмотрелась! Не веришь в любовь?
— Верю в свою, что я умею любить, только зачем дается это умение, если я не могу его применить? Как и Элиза.
— Да, Элиза. Нам пора, она ждёт. А на дорожку — еще один поцелуй. Для друга.
Дженни с улыбкой потянулась к Роберту.
— Роберт, видишь то строение? Это уже имение Георга. Вдруг он на пастбищах, вдруг уехал в город по непредвиденному делу!
Они вновь пришпорили коней.
— Ворота распахнуты, значит, он только вернулся или собирается уезжать.
Георг был во дворе.
— Вот так сюрприз, — довольно развел он руками. — Какое чудо привело вас ко мне? Я тоже только что вернулся.
Дженни крепко сжала его руки, не могла отдышаться.
— Что-то случилось? — На лице Георга появилась тревога. — Дженни, ты так странно смотришь…
— Элизу увозят в Лондон, выдают замуж.
Георг побледнел, посмотрел на Роберта.
Тот мрачно подтвердил.
— Она уезжает сегодня вечерним поездом. Хотела повидаться с тобой. Я так надеялся, что ты будешь у Эдвина.
— Мы скакали, как сумасшедшие, — Дженни с силой цеплялась за рукава рубахи Георга. — Если ты выедешь сейчас, можно успеть к отходу поезда.
— Я возьму другую лошадь. — Георг уже отбегал.
— Сменишь её у Эдвина, там будет готово, — крикнула Дженни. — Должен, должен успеть, — прошептала она и расплакалась.
Роберт стоял, сжав руки. Они сделали всё, что могли. Их подстегивало желание успеть, помочь. Сейчас напряжение спало, вылилось в слёзы Дженни, в его бессильную ярость против происходящего.
Георг мчался к воротам
— Спасибо, — крикнул он, вихрем пролетая мимо.
— А мы? — подняла заплаканное лицо Дженни.
— Мы двинемся следом, как только отдохнем. Что нам остается?
— Мы можем взять лошадей Георга. Наши очень устали.
— Да, да, подумаем, как лучше. Можем отправиться в экипаже.
— Нет, это долго, мне не выдержать.
— Хорошо. Веди в дом. Всеёравно надо умыться, поесть. Георга теперь не догнать, встретимся с ним у Эдвина. Кому поручить лошадей, я никого не вижу?
— У Георга мало работников. Пойдем в дом, я попрошу экономку, она всё устроит.
Она протянула Роберту руку.
— Красиво здесь, — оглядываясь, произнес он.
— Да, природа в полной красе. Я бы тебе многое показала. Не сейчас, может, потом вернёмся. Я же много раз предлагала приехать сюда отдохнуть. И до моего дома недалеко. Нужно было сразу взять вещи.
— И ты бы бросила меня? Мне так спокойно, когда ты рядом. Не уезжай, хорошо?
— Не уеду. Вот, иди направо, там комната Георга, найдешь всё, что нужно. Я распоряжусь на счёт обеда, пусть накроют в этой комнате, выходи сюда и жди меня. Только не задерживайся, я не смогу усидеть без дела, сердце рвётся туда.
После обеда навалилась усталость.
— В такой тишине хорошо подремать, — проговорил Роберт, — прохладно, спокойно — мечта! Как хорошо, когда мало мелькавших людей, мы предоставлены сами себе.
— Я так и жила. С головой окунулась в жизнь только у Эдвина, у вас. Там столько забот вокруг, движения — кипит. Мне нравится, но не насовсем, утомляет. Видимо, в душе я абсолютно другая, предпочитаю покой, размеренность, только бы рука об руку с теми, кто дорог.
— Сейчас рука об руку только мы с тобой. И мне так хорошо. А тебе?
— Тоже, — согласилась Дженни, — идеал, сон. Я, скорее всего, так и буду жить, а тебе предназначено другое.
— Тогда я в полную силу использую вот эту возможность побыть счастливым.
Он подсел к Дженни, положил голову ей на плечо. Она обняла его, как маленького, поглаживая руки.
— Мне приятно, что я могу подарить тебе эти минуты. Наслаждайся, а то скоро в путь, назад в твою жизнь.
Роберт соскользнул на пол, на колени, заглянул в лицо Дженни.
— Я хочу, чтобы так было всегда. Ты считаешь, это невозможно?
— Элиза уже попробовала…
— Я буду с ума сходить, представляя на месте нас тебя и Артура. Он будет стоять перед тобой на коленях, целовать эти руки, а ты сверху вниз будешь дарить ему вот такой взгляд. Нет, невозможно.
— Такое не повторится, не может быть одинаково.
Роберт уткнулся ей в колени.
— Если б ты знала… — начал он и замолчал.
Повисла долгая тишина. Никто её не нарушал. Роберт мысленно успокаивал себя, взывая к дружбе с Артуром. Дженни не шевелилась, не желая потревожить друга.
Через время она осторожно коснулась его волос.
— Ты не заснул?
Роберт поднял голову.
— Нам пора?
— Да, нужно отправляться.
Они поднялись.
— Я тебя сейчас поцелую, — сказал Роберт. — Это — в последний раз. Нельзя нам так себя вести.
— Ты прав. Шутки, дружеские поцелуи понарошку, но затягивает. И не хорошо это.
— В последний раз. Но так, чтобы нацеловаться на всю жизнь. Страшно?
— Нет, я жду этого.
— Тогда иди ко мне, у нас мало времени.
Глава 24
Георг издалека увидел Эдвина верхом с запасной лошадью рядом. Эдвин сразу же двинулся навстречу. Они обменялись понимающими взглядами, даже не поприветствовали друг друга. Эдвин попытался выдавить: «Мне жаль», но посчитал, что это будет слишком сентиментально. Заметив взгляд Георга, брошенный через поле, как бы пытаясь охватить расстояние отсюда да железнодорожного вокзала, произнес:
— Должен успеть, лошадь свежая, рвётся прогуляться.
Не удержался, хлопну Георга по руке, но как-то неловко, желая поддержать и понимая, что никакими поддержками здесь не поможешь.
Георг успел. Основная масса пассажиров уже разместилась по вагонам, провожающие толпились у входов.
Коляску Энн Георг выделил среди экипажей сразу, словно она в этот момент была на перроне одна. Не сбавляя хода, подлетел и только тогда, резко осадив лошадь, спрыгнул. Элизы видно не было, Энн разговаривала с незнакомым мужчиной.
У Георга не было времени на приветствие, он бросил сразу:
— Где Элиза?
Энн отшатнулась и побледнела,
