Кукла (СИ) - Александра Павлова

   Мужчина успокоился и вырулил со двора.

   Руслан с хмурым видом зашел в дом. Настроение было ни к черту. Сорвалась крупная сделка, он два дня зря потратил, уговаривая партнеров подписать его контракт. Из-за этого и приехал раньше - не уговорил.

   - Где Аня? - спросил Руслан у домоправительницы, когда не нашел девушку в доме.

   - К подруге поехала.

   Руслан тут же набрал номер водителя Ани.

   - Ты где?

   - В больнице.

   - Что случилось!?!

   - Да все нормально, - успокоил охранник начальника. - Аня с Катей за компанию приехала. У той прием какой-то.

   Интуиция заставила Руслана нахмуриться.

   - В какой больнице? - тихо и спокойно спросил он, пытаясь списать свое волнение на плохое настроение.

   - Женская консультация.

   Жуткое предчувствие охватило его целиком. А он никогда не игнорировал подобное.

   - Адрес, - вылетая из дома, потребовал Руслан в телефон.

   Уже через час мужчина был на парковке, где стояла машина Стаса.

   - Они еще не пришли? - спросил Султанов у подчиненного.

   - Нет. Что-то случилось?

   - Посмотрим, - пробурчал Руслан и пошел к входу.

   В регистратуре он тут же спросил о назначенном приеме для Марковой.

   - Не положено, - ответила вредная тетка.

   Пару шелестящих купюр сразу же открыла перед мужчиной все двери.

   - Нет в списках такой на прием, - пробурчал женщина, пощелкав клавиатурой.

   - А Некрасова? - спросил Руслан, боясь услышать ответ.

   - Такая есть. На аборт записана.

   Эти слова выбили почву из-под ног мужчины. Он даже пошатнулся от неожиданности. А потом его накрыла волна бешенства. Такого яркого и ослепляющего, что глаза застилала красная пелена. Он до боли стиснул кулаки и зубы, идя туда, где был врач, на прием к которому была записана Аня. Перед ним в испуге разбегался персонал и беременные дамочки, когда он целенаправленно двигался по коридору.

   Аня стискивала руки, ожидая, когда в смотровую придет врач. У нее были такие холодные пальцы, что она даже не чувствовала их. Зубы стучали, а все тело колотило в ознобе. В больших глазах стояли слезы. Она не боялась боли. Она боялась того, что собирается сотворить. Аня сидела на голой, холодной кушетке и глотала горький комок в горле раз за разом. Ей было так противно от себя самой, что приходилось прикусывать губу, чтобы не закричать в голос.

   - И как это понимать?! - резко и неожиданно раздался знакомый, леденящий душу, голос у двери.

   Девушка резко вскочила на ноги, повернулась лицом к Руслану, и тут же сделала несколько шагов назад, испугавшись того, что увидела в его глазах.

  - Ты объяснишь мне, что происходит? - спокойно спросил Руслан, надвигаясь на нее грозной волной ярости и безумия.

   Аня не выдержала, и слезы заструились по ее щекам.

   - Я делаю это ради тебя, - прохрипела девушка, глядя на него со страхом и отчаянием.

   - А меня ты спросить не хочешь?! - крикнул Руслан, резко хватая ее выше локтя и встряхивая с силой и злостью.

   - Тебе не нужен этот ребенок! - закричала в ответ девушка, забыв о страхе от того чувства стыда и обиды, что поглотило ее. - Ты ясно выразился по этому поводу! Что мне оставалось делать?!

   - Прийти ко мне! - рыкнул ей в лицо мужчина, вновь с силой дергая ее за предплечье на себя. - Прийти ко мне и сказать правду!

   - И что бы ты ответил мне?! - резко вырвавшись из его захвата, сказала Аня, отходя на шаг. - Ты бы обвинил меня в том, что я сделала это специально, нарочно, чтобы связать тебя! Чтобы показать свою власть над тобой! Разве не так?! Я бы стала для тебя второй Кристиной! Ты бы возненавидел меня в ту же секунду! - уже рыдала Аня.

   - Я и сейчас тебя ненавижу! Презираю! Ты говоришь, что не хотела уподобляться Кристине, но именно это ты и сделала, собираясь убить моего ребенка! - кричал мужчина, хватая рукой ее за лицо и поднимая его к себе. - Ты сделала худшее из того, что могла!

   Он так резко отпустил ее, что Аня упала на пол. А Руслан развернулся и быстро покинул комнату. Девушка лежала на холодной полу и рыдала в голос. Было так больно! Но никого кроме себя она не могла винить в этой боли. Лишь она сама сделала это с собой. Она оттолкнула от себя любимого человека еще дальше, чем предполагала. И Аня знала, что этого Руслан не простит ей никогда. И всю оставшуюся жизнь ей придется жить с тем презрением и отвращением, что она увидела в его глазах.

   Руслан пулей вылетел в пустой коридор. Он со всей силы впечатал в бетонную стену кулак несколько раз. Ему было плевать на боль от разодранной кожи и хруста в кисти. Ему было плевать на все, кроме того, что едва не сотворила Аня.

   Она предала. Предала так жестоко и так безжалостно, как он мог ожидать от кого угодно, кроме нее. Она же знала, как он отреагирует на все это когда узнает! Так почему солгала? Зачем было строить из себя невинную и беспомощную жертву, когда на деле она оказалась самой подлой тварью из всех?

   Впервые в жизни на глазах мужчины выступили слезы.

   Он не плакал, когда на его руках погибли родители пятнадцать лет назад после автомобильной аварии. Он тогда вытащил их полуживые тела из машины и смотрел, как они умирают, медленно и мучительно.

   Он не плакал, когда в четырнадцать лет остался без всего, потому что ушлые родственник быстро отобрали у него все, что было.

   Он не плакал, когда впервые в жизни убил человека годом позже. Это было условие для того, чтобы его взяли в банду каких-то отморозков, которые были единственными, кто приютил его. Он смотрел тогда в глаза такому же ребенку как он сам и решительно нажимал на курок. Раз за разом.

   Он не плакал, когда его избитого и сломанного зашивали на живую после жестокого боя в каком-то подвале.

   И он не плакал, когда узнал о том, что его ребенка нет.

   Но сейчас слезы катились по лицу, пусть и слабо и медленно, но они катились. Это были слезы разочарования, обиды и боли, которую он никак не ожидал получить от женщины. Тем более от своей девочки. Перед ней он открыл свою душу, как никому и никогда прежде. Он показал себя настоящего. И был счастлив от того, что она принимает его таким. Но все перечеркнуло это. Он сам не ожидал, что так сильно отреагирует на случившееся. Но вот они - соленые капли на щеках. Он поймал их пальцами и смотрел, как на восьмое чудо света. А внутри, свет, который внесла в его жизнь Аня, превращался в тлеющий уголек. Уголек страданий и боли, презрения и отвращения.