Век эмпирей - Тони Гонзалес

Новая, обращенная на себя реальность воцарилась в Альянсе Калдари, все еще ошеломленном личностью Тибуса Хета и его пламенным обращением к нации. Многие пролетарии, потрясенные и стыдившиеся легкости, с которой они перешли к насилию, находили некоторое утешение в его словах, если не прямое оправдание. Они вернулись к своим повседневным обязанностям, которые казались еще более мелочными и бессмысленными, чем когда-либо прежде. Кроме тех, кто был арестован, они ничего не потеряли, хотя вопрос — получили ли они что-нибудь — оставался пока неясен.

С другой стороны, представители элиты точно знали, что они потеряли: престиж. Это был, осознали они, единственный реальный актив, который оправдывал их место во вселенной. Лишившись всяческого уважения и страшась все возраставшей уязвимости, они чувствовали себя более изолированными, чем когда-либо прежде. Реальность этих дней, наполненных неуверенностью, отталкивалась от вопроса, на который никто из элиты калдари не хотел отвечать: что, если Тибус Хет прав?

Честно говоря, его экономические параллели с Федерацией Галленте были точны, и, законно или нет, Альянс Калдари вынужден был признать легитимность его статуса главы корпорации. И что теперь? Если его целью было указать на источники сверхдоходов управленцев и на пропасть между богатыми и бедными, что за точки соприкосновения должны были вновь утвердить национальную идентичность? Разве не все они, богатые и бедные, оказались в худшем положении из-за того, что произошло? Как — при подобных разногласиях — они могли стать едины разумом и духом?

Тибус Хет собирался показать им, как.

Регион Лоунтрек, созвездие Миннен

Система Пиак, планета III, луна 5

Штаб-квартира «Калдари констракшнс»

Переполняемый кипучей активностью, Тибус руководил демонтажем частных апартаментов Шутсу. Среди вспышек лазерных резаков и грохота инструментов он обсуждал с инженером «Констракшнс» планы, как перестроить квартиру в настоящий «военный штаб», нервный узел, из которого его исполнительная команда будет управлять действиями корпорации.

— Я не желаю здесь никаких излишеств! — прорычал он, указывая на лишенный стен водоем посреди этажа. — Убрать его!

— Сэр, я предлагаю пока его оставить, — взмолился инженер. — Демонтаж займет месяцы, будет стоить дороже постройки, и, пока мы не закончим, вы не сможете пользоваться этой частью квартиры.

— Подводный операционный центр, — проворчал Тибус, когда его слуха достиг сигнал наладонника. — Как люди смогут сосредоточиться рядом с этим? — Он махнул рукой в сторону яркой цветной стаи рыбок, крутившейся в огромном резервуаре над полом.

— Говорят, что это для релаксации, — пробормотал инженер. — Мы можем чем-нибудь его застроить, сэр.

— Отлично, — сказал Тибус, поднеся наладонник ко рту. — Что?

— Ты привлек внимание элиты, — сказал Брокер. — Их дискуссии очень забавны. Они не знают, что лучше — напасть на тебя или предложить союз.

Заметив, что видео со стороны Брокера отключено, Тибус разозлился еще больше. Он не доверял никому, у кого не хватало духа смотреть ему в глаза.

— Почему бы тебе не воспроизвести для меня некоторые их беседы? — прорычал он, наблюдая, как рабочие утаскивают прочь личное имущество прежнего главного администратора. — Я бы хотел их послушать. Я имею в виду, есть ли там что-нибудь, что ты не можешь прослушать?

— Я потратил много жизненных сроков на добычу информации, Тибус. Возможно, когда-нибудь я открою тебе сведения, которыми владею, в полной степени, но пока не время. Прямо сейчас мы должны сосредоточиться на расширении силы твоей власти со всей возможной скоростью.

— Я думал, что мы уже все получили. У нас есть исполнительная команда, Янус перераспределяет активы, производство снова работает…

— Тибус, — прервал его Брокер. Он, казалось, забавлялся. — Я собираюсь расширить твою власть на весь Альянс Калдари.

— Что?!

— Думаю, что ты обнаружишь, — продолжал Брокер, игнорируя замешательство Хета, — что, хотя большинство твоих соотечественников обижено на элиту, унижение собственной расы оскорбляет их гораздо больше. Калдари, главным образом, согласны со своим жизненным положением и терпимы к другим, которые по достоинству достигают большего. Это — только вопрос оправдываемых ожиданий от руководства, предписаний, которые они определяют в терминах национальной гордости. Это — в конце концов, нация «синих воротничков»,[5] и…

— Эй, — воскликнул Тибус, чем привлек внимание некоторых из рабочих. — О чем, черт побери, ты толкуешь? Нам нужно управлять корпорацией, а ты тут несешь всякое дерьмо!

— Я пытаюсь тебе настоятельно объяснить, — прошипел Брокер. — Ты не продержишься долго, если не научишься заставлять людей зависеть от тебя. Что, по-твоему, здесь происходит? Думаешь, ты теперь в безопасности? Если эти рабочие — или мятежники, сидящие в тюрьмах, — заподозрят, что ты повел их по неверному пути… если ты дашь им хоть на мгновение основание подозревать, что произошедшее на Бронестроительном комбинате не было необходимо или, что еще хуже, это сделало их жизнь практически невыносимой, они вытащат тебя на улицу и без всякой жалости перережут тебе глотку как предателю.

— Я знаю! — взревел Тибус, затем с усилием понизил голос. — Я стараюсь сделать эту корпорацию образцовой, и ненавижу зависеть от тебя или получать советы, как мне поступать!

— Тогда что именно ты можешь сделать сам? — небрежно спросил Брокер. — Ты установил, что можешь броситься в бой и что ты — умелый публичный оратор. Какие еще знания и умения ты можешь предъявить?

Тибус был в ярости, он так стиснул наладонник, что тот готов был треснуть.

— Ты — боевой ветеран, — продолжал Брокер. — Ты когда-нибудь прекращал наступление, когда удача была на твоей стороне?

— Нет! — рявкнул Тибус. — Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю — если ты на сей раз позволишь мне договорить — продолжать взращивать семена, которые ты посеял своей речью. Обвинение представителей элиты калдари в некомпетентности стоит пока отставить, ибо правда состоит в том, что ты нуждаешься в них прямо сейчас. И они с готовностью помогут тебе, если ты отведешь от них народное негодование.

Тибус сразу сообразил, о чем речь.

— Галленте…

— По последним подсчетам приблизительно двести миллионов из них живут на Калдари Прайм, в окружении исконных реликвий калдари. Среди них живет почти столько же калдари, чей темперамент столь же изменчив, как твой.

— На что ты намекаешь?

— Иногда, Тибус, небольшое святотатство — лучший способ подогреть кастрюлю.

— Святотатство?

— Существуют святые для калдари места, исторические памятники, даже хранилища, которые имеют существенное значение согласно заявлениям…

Сознание Тибуса было захвачено идеей.

— И ты хочешь представить дело, чтоб это выглядело, будто заявления делают галленте.

— В точку. Помни — не все калдари страдают как те, кто живут под властью «Констракшнс» или «Лай Дай». Нужно нечто большее, чтобы заставить остальную часть населения следовать твоим замыслам.

— Я заинтригован, — признал Тибус. — Как мы сделаем это?

— Смотри, — сказал Брокер, в то время как на экран наладонника наконец поступило изображение. Тибус отошел, чтоб оказаться вне поля зрения рабочих.

На экране появился находящийся под наркозом мужчина-калдари. Он сидел в наклонном медицинском кресле, и над ним нависли подобные щупальцам руки хирургического дрона.

— Перед тобой специалист Девинс, храмовник-драконавр. Ты ведь помнишь его, Тибус?

У Тибуса сперло дыхание, когда он признал татуировку на предплечье солдата, идентичную его собственной.

— Что ты с ним делаешь?

— Специалист Девинс в полной безопасности, здоров и согласился на эту процедуру, — сказал Брокер. — В конце концов, он так же яростно ненавидит галленте, как ты, и фанатически движим идеей очищения калдари.

Пока он говорил, щупальца принялись работать над лицом мужчины, производя разрезы вдоль его скул, под глазами, на подбородке и лбу.

— Что, черт возьми, ты с ним делаешь?

— Чтобы эффективней бороться с врагом, ты должен стать врагом, — ответил Брокер. — Час назад специалист Девинс пожертвовал образцы своей кости, мускульной ткани и крови, и все они были использованы, чтобы ускоренно вырастить заменители, которые применяются прямо сейчас. Эта процедура физически преобразит его в галленте, начиная с генетических характеристик его крови.

На взгляд Тибуса, это выглядело так, будто машина потрошила человека.

— Это работает?