Проводники света (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  - Сюда-сюда! - позвал Ичетик и побежал вдоль берега, сверкая синевато-белыми пятками: - За мной, за мной!

  Костя пустился следом, и едва он догнал водного Духа, как тот схватил его в охапку и, увлекая с собой, бухнулся боком в реку - прямо в её самое заваленное корягами узкое место, где бурное течение неустанно облизывало торчавшие вверх острые сучья. Костя вскрикнул и зажмурился, но ни один обломок не пропорол и даже не царапнул его тело, а бурная вода так и не коснулась кожи.

  Почувствовав под ногами твёрдую землю, парень с опаской открыл глаза и обнаружил, что стоит в подводной пещере, а вокруг него - воздушный пузырь.

  Заметив, как встревожился Костя, Ичетик пояснил, ткнув пальцем в границу между воздухом и водой, от чего она взволновалась сонмом микроскопических пузырьков:

  - Обмен, обмен, не надо бояться!

  - Хочешь сказать, этот мой... скафандр? Добывает из воды кислород, а углекислый газ, наоборот, выводит наружу?

  - Говорю: воздух у тебя не закончится, ага-ага!

  - А почему я не всплываю? - удивился Костя. - Такой толстый слой воздуха, а вверх не тянет?

  - Твои глаза выбирают: хочешь подняться - посмотри туда, но зачем? Там, - Дух показал пальцем наверх, - никто тебе не поможет.

  - Ясно... - пробормотал Костя, но вверх всё-таки глянул, из-за чего тут же начал всплывать, но упёрся в потолок пещеры. Он сделал гребок к выходу.

  - Эй-эй, - Ичетик ухватил его за ногу, - если вынырнешь, воздушная шкурка лопнет, и тогда - прощевай! Сделать её второй раз мне сейчас не по силам.

  Костя посмотрел вниз и опустился на дно.

  - Торопиться! - нахмурился Ичетик и замысловато прощёлкал пальцами.

  В ответ откуда ни возьмись возник... конь?! - нет! - плотно сбитая стая рыб, чем-то похожая на тёмно-серебристого скакуна. Водный Дух схватил - прямо через воздушный пузырь! - Костю и забросил его на спину "коня", а сам прыгнул вперёд, оказавшись почти на "шее" стаи. В руках Ичетика ничего не было, но он вытянул их над "головой" рыбного скакуна и стал, как всегда, шевелить своими невероятно гибкими пальцами. "Конь" рванулся во всю прыть, рассекая воду бурлящими полосами.

   Скорость быстро увеличивалась, и, уже спустя секунд десять, всё вокруг слилось в сплошную пенную карусель, внутренности то проваливались вниз, а то подскакивали к самому горлу, словно "конь" совершал в воде одну мёртвую петлю за другой. Перед глазами то и дело мелькал собственный светак и золотое щупальце, которое бестолково металось по сторонам - похоже, каракатица тоже конкретно прибалдела от бешеной скачки по подводным "американским горкам". Пузырь-скафандр, что примечательно, выдержал.

  Когда безумная круговерть закончилась, у Кости кружилась голова, а к горлу подступала тошнота. "Таких не берут в космонавты!" - икнув, мрачно подумал парень и огляделся: вокруг было зелено, чисто и, как видно, не слишком глубоко, ибо воду пронизывали солнечные лучи.

  Это была широкая река или озеро. Костя стоял возле пещеры в стене обрывистого берега. Вход туда густо зарос высокими, словно деревья, водорослями - из них торчала худосочная, бело-зелёная, обтянутая плотным слоем зелёной тины, задница Ичетика, а сам он что-то неразборчиво бормотал, засунув голову внутрь.

  Костя подошёл ближе, как вдруг раздался бешеный рёв, и мелкий водный Дух вылетел из зарослей, словно пробка из бутылки. Парень едва успел увернуться - причём, похоже, исключительно благодаря каракатице - тощее тельце Ичетика ядром пронеслось мимо, разбрасывая вокруг целую кучу пиявок: где, в каких местах его тела, они умудрялись незаметно сидеть в таком количестве, так и осталось загадкой.

  Откинув занавесь из водорослей, на пороге пещеры возник здоровенный дед с острыми, как у щуки, зубами, белым, словно рыбье брюхо, лицом и налитыми кровью болотно-серыми глазищами. Голова была лысой, а на крепко сбитой груди колыхалась то ли шерсть, то ли тонкие, зеленовато-седые червячки. Руки и ноги покрывала мелкая блестящая чешуя, роль коротких штанов играла густая ярко-зелёная тина.

  - Какая такая девочка, что это ещё за хреновина?! - ревел, вращая очами, дед.

  - И-ик-и-и, ик, Водовик, там-ик-тут-вот, - завершив полёт кульбитом и растянувшись на дне, проблеял мелкий Дух.

  Взгляд выпученных от ярости глазищ остановился на Косте - тот замер с открытым ртом, пока каракатица золотым щупальцем срывала с него пиявок. Одна отлетела прямо деду в пасть. Удивлённо моргнув, он клацнул зубами, и между губ потекла красная струйка - пиявка явно времени зря не теряла. Облизнувшись, Водовик поймал ещё одну и закинул за щёку, явно смакуя свежую человеческую кровь. Каракатица уже отрывала последнюю пиявку, когда водный дед с необычайной скоростью рванулся вперёд - Косте даже показалось, он на миг превратился в огромную рыбу! - и ухватил щупальце в кулак.

  Парень ахнул от острой, ослепляющей и обжигающей боли. Дед засмеялся и хотел дёрнуть ещё раз, но щупальце вывернулось из кулака, будто скользкая рыбёшка.

  - Эй! - Водовик схватил Костю поперёк туловища, прижав ему руки к телу, а второй лапищей полез прямо в рот, вероятно собираясь оттуда добраться до золотого щупальца.

  - Нет-нет-нет! - подбежав к главному Духу пресных вод, Ичетик белкой вскарабкался по его ноге вверх, прыгнул на оттопыренный локоть, с него - на плечо и жарко забубнил что-то огромному деду на ухо.

  Костя мычал и извивался всем телом, пытаясь освободиться от вторжения в глотку скользких пальцев, до слуха донеслось сказанное Ичетиком слово "сломаешь".

  Водовик поднял седые брови, волосы в которых тоже, как и на груди, находились в непрерывном движении и, вытащив руку изо рта гостя, спросил:

  - Правда?

  Костя зашёлся кашлем, заглушив очередное бормотание мелкого Духа. Перед глазами снова мелькнул собственный светак и золотое щупальце, которое попыталось уязвить огромного деда со спины, но расчёт, что тот не заметит манёвра, не оправдался. Водовик молниеносно забросил руку за спину, и Костю будто пронзило мощным электрическим разрядом. Мышцы отказались повиноваться, и он обмяк, безвольно повиснув в огромной дедовой лапище. Водовик аккуратно положил парня на дно.

  Мелкий водный Дух тем временем взмахнул ладонью, и та рыбья стая, что была водным скакуном, а теперь разбрелась и паслась в водорослях неподалёку, мгновенно собралась в единое целое. Ичетик пощёлкал пальцами, и рыбы рванулись сквозь заросли, чтобы через пару секунд притащить гигантскую, густо обросшую мягким зелёным ковром корягу. Дед опустился в неё, словно в кресло, и к ногам его тут же подплыл, вынырнув из спальной ниши, красивый, жёлто-песчаный с зеленовато-оливковыми пятнами, сомик, килограмм на пятнадцать.

  Весьма крупный с точки зрения человека, рядом с Водовиком он казался маленьким, будто комнатная собачка. Дух ласково потрепал сомика по плоской голове, за жаберными плавниками и возле длинных усов, после чего рыба закружилась на месте и забила хвостом, тычась мордой в ладонь хозяина. Дед улыбнулся и, порывшись в своих тинистых безразмерных штанах, извлёк оттуда горсть мелкой живности: головастиков, водных жуков и мотыля. Получив угощение, сомик радостно прокрутился на месте и выполнил ряд кульбитов, так порадовав Водовика, что тот отдал ему самую крупную и сочную, явно припасённую для себя, пиявку.