Младший наследник - Волопас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как обычно, Мёбиус, как обычно — ни одной спокойной минутки! И что какую духовную болячку я мог подхватить, а? Надеюсь, меня это не убьёт. Я только начал привыкать к новому телу!
Эй, с чего ты взял, что тебе позволено умирать?
У тебя есть задача.
Желание.
Желание, желание, желание, желаниежеланиежеланиежеланиежеланиежелание…
Перед глазами пелена. Холодно, но на руках что-то горячее. Я что-то рисую на полу. Больно. Страшно. Когда это закончится? Почему я так хочу умереть?
Мне надоело.
Я так всех ненавижу.
Я хочу умереть.
Я хочу сдохнуть.
Сдохнуть, сдохнуть, сдохнуть…
Почему так больно?
В венах бурлит злость и обида. Кто-то оскорбил меня? Кто-то меня смертельно обидел?
Ненавижу, как же я их ненавижу.
Как же мне за них стыдно!
Всё должно быть иначе! Основатель семьи не стал бы это терпеть!
Перед глазами промелькнуло лицо Таро, жестокого и насмехающегося. Затем я вдруг понял, что моё тело маленькое, совсем крохотное. Оно ощущается слабым и беспомощным, и у меня даже не получается нормально дышать — может, кто-то другой и не услышал бы эти хрипы, но я отчетливо чувствую их при каждом вдохе.
— Маленький ублюдок, — цыкает голос отца за дверью. — Лучше бы она от него избавилась. Сколько бы жён я не завел, ни одна из них и в половину не так красива, как его мать. На кой чёрт мне ребёнок? Теперь я даже не могу снова взять её! А ведь она всегда так смешно кричала.
— Ну-ну, дорогой, у тебя же есть я, зачем тебе эта мёртвая сучка из дома Минами? Её уже давным-давно нет… зато у тебя есть я.
— Брысь! — сплюнул Орочи. — Ещё будет какая-то баба мне указывать. Чёрт, заберу их вторую дочь, когда она созреет — не считая цвета волос, они на одно лицо!
Я зажмурился. Затем открыл глаза. Всё изменилось — это был я, Мёбиус, обычный деревенский мальчик, сидящий на деревянной скамье на нашей маленькой кухоньке. Мама, как обычно бледная, со слегка желтоватой кожей, одетая в своё привычное серое платье из грубой ткани, склонилась передо мной, тщательно промывая моё разбитое колено тряпкой с водой.
Сколько мне лет, всего шесть? Какое беззаботное время.
— Ну как же ты так, — покачала головой она. — А если опять штаны порвёшь, глупый ты мальчишка, кто будет их зашивать? Денег на тебя не запасёшься — ещё и растёшь и растёшь, маленький сорняк.
Мама не была грубой — скорее, она просто ворчала от недовольства. Конечно, ведь ещё вчера ей пришлось пришивать к моей штанине заплатку.
Я растянул губы в яркой ребяческой улыбке и потянул руку, чтобы поправить прядь тонких, ломких волос, выбившихся из маминой причёски. Но не успел я до неё дотянуться, как понял, что стою на возвышении и напряжённо оглядываю долину. Холодно — на мне только дешёвая тёмная мантия с гербом страны да тонкая одежда. Снабжение у нас не очень. А магам и вовсе будто ничего не надо — мы же стоим в стороне и колдуем, куда ж нам нормальная форма?
— Идут, — прошептал чей-то голос — голос человека, которого мне уже и не вспомнить.
Я прищурился. Впереди виднелись тёмные человеческие силуэты. Где-то батальон, но вполне возможно, что я просто не вижу их всех.
Впрочем, мне не приказывали думать. Напротив, так и сказали: «Увидел — тут же стреляй».
Я открыл рот и начал монотонно зачитывать заклинание, вытягивая магию из своего резерва. Он был почти истощён, но для этого удара должно быть достаточно — в конце концов, моей магии всегда было поразительно много.
Ярко-красный шар начал формироваться в воздухе. Он рос, становился больше и освещал всё больше пространства — должно быть, его вот-вот заметят на той стороне. Впрочем, уйти они уже не успеют.
Вспышка. Шар стремительно понёсся в нужном направлении, так быстро, что походил на мелькнувшую алую линию.
Взрыв.
Я открыл глаза, лихорадочно хватая ртом воздух. Что за чёрт?
«Посплю и станет легче,» — думал я.
«Ничего страшного не случится,» — думал я.
Ага, конечно! А это что ещё за странный сон был, а?
Отдышавшись, я понял, что у меня на лбу что-то мокрое и холодное. Хотел поднять руку, чтобы проверить, но ужасная слабость не позволяла — сначала нужно было окончательно проснуться и прийти в себя.
Но прийти себя в моём доме — надежда сильная и пустая. Потому что уже через пару секунд мне на живот приземлился огромный тяжёлый снаряд, я со стороны двери послышался вскрик Роберта:
— Нет, Эклер, что ты делаешь?!
О, так у него тоже есть своё мнение насчёт имени этого пушистого дьявола.
Я думал, что на этот раз всё-таки помру. Кота я не просто так зову Жирдяй — его и за шкирку-то поднимать тяжело, и ходит он из-за своих размеров исключительно переваливаясь. Правда, как он умудряется запрыгнуть и сесть на забор в особенно солнечные дни, ума не приложу — как ни посмотри, провернуть такое совершенно невозможно.
Живот ужасно болел от удара, и меня чуть не вырвало, но я мужественно сдержался — не настал тот день, когда я погибну от лапы этой блохастой твари. Зато от шока мне наконец хватило сил приподняться и попытаться ударить тут же ускакавшего кота, а потом подхватить мокрую тряпку, скатившуюся со лба на глаза.
— Что происходит? — выдавил я. — Откуда эта тряпка?
Затем я понял, что и одежда на мне не та же, что раньше. Я поднял гудящую голову и посмотрел на Роберта с немым вопросом. Тот явно понял, о чём я подумал в последнюю очередь, ухмыльнулся и протянул:
— О-о-о, ты думаешь милая мисс Хара переодела тебя, пока ты спишь? Думаешь, она снимала с тебя одежду своими тонкими пальчиками? — протянул он. — Нет, обломись, это я сменил тебе рубашку.
Неужели всё парни помоложе только об этом и думают, или мне просто кажется? Я фыркнул, игнорируя ужасный ответ Роберта, и повторил:
— Скажи мне, что случилось?
— Ладно, — пожал плечами он. — Ты не спустился к ужину, мисс Хара разволновалась и пошла тебя проверить, а у тебя лихорадка. Знаешь, как давно это было? Позавчера вечером. Долго же ты провалялся. А тебе
