Джеймс Хэрриот. Биография - Джим Уайт

Альф поговорил с местными фермерами, и Алекс с Линн, которые поженились в мае того же года, в скором времени поселились в Олдстеде у Томми Бэнкса, славного, уважаемого фермера с большим стадом молочных коров. Работникам на фермах платили очень мало, но Алекс получал средства к существованию и к тому же приобретал ценный практический опыт.

До внедрения механизации, когда большую часть работы выполняли вручную, каждая ферма нанимала работников. Им приходилось косить траву, собирать урожай и чистить загоны для скота, — все это требовало тяжелого физического труда. Старое слово «батрак» имело именно такое значение. Тело у работников становилось крепким, как тиковое дерево, и хотя Алекс считал себя сильным и здоровым — за пять лет службы в армии он прошел много километров по горам Италии, — он был не готов к типичному рабочему дню йоркширского фермера.

Для начала Томми Бэнкс поручил ему перетаскать стокилограммовые мешки с зерном к дверям амбара. Сыновья Томми, Фред и Артур, легко взбегали по лестнице с тюками на плечах, но когда Алексу на плечи взгромоздили первый мешок, у него подогнулись колени, и он рухнул на пол, дрыгая руками и ногами под своей огромной ношей, будто придавленный жук. Парни на ферме повеселились от души.

После ухода с фермы Бэнкса Алекс и Линн сняли жилье в Тирске, где провели три года. Альф сумел подыскать для Алекса работу еще у нескольких фермеров, которые были хорошими клиентами ветеринарной практики.

После Томми Бэнкса Алекс устроился на работу к Бертраму Бозомуорту. Эта работа оказалась не легче, чем в Олдстеде. Она была тяжелее. В пору расцвета Берт — он жив до сих пор, — был воплощением жесткого йоркширского фермера, человека, вся жизнь которого проходит в тяжелом труде. Он работал «от заката до рассвета» и ждал того же от своих работников. Строгий, но справедливый человек.

Алекс с оттенком сухой иронии вспоминает, как в колючий мороз вставал в шесть утра и ехал за пять километров на ферму Берта на старом проржавевшем велосипеде Джоан. Там, помимо обычного каторжного труда — дойки коров, кормления животных и чистки коровника, он часами выдергивал свеклу из мерзлой земли. Каждый вечер Алекс возвращался домой в состоянии полного истощения. Он, еле волоча ноги, вваливался в дом и падал на стул, и так сидел, уронив голову и бессильно свесив руки. Когда Альф смотрел на его обмякшее тело, на потрескавшиеся руки с окровавленными пальцами, то часто думал, хорошую ли услугу оказал другу, познакомив его с жизнью фермера.

Однажды Альф приехал по вызову на ферму Берта Бозомуорта, и тот сказал ему:

— Мне нравится Алекс. Отличный малый. Знаете, я не думаю о нем как о работнике, он скорее компаньон!

Алекс Тейлор, «компаньон» Берта, от души смеется, когда мы вспоминаем те старые времена, но пятьдесят лет назад ему было не до смеха.

Есть старая поговорка: «Тяжелая работа еще никого не убивала». С этим можно поспорить. Тяжелая работа искалечила многих фермеров и ветеринаров, но такие люди, как Берт Бозомуорт, пожалуй, служат подтверждением этой поговорки. Неудивительно, что отец глубоко уважал йоркширских фермеров своего времени; некоторые из них казались ему несокрушимыми.

Хотя изнуряющий труд на йоркширских фермах едва не сломал Алекса Тейлора, он стал первым шагом молодого человека на пути к успешной карьере в области управления недвижимостью. Он никогда не забудет, какую помощь ему оказал его друг Альф Уайт в те тяжелые, суровые дни в Тирске.

9 мая 1947 года стал памятным днем для Альфа и Джоан. В тот день на свет появился их второй ребенок — дочь Рози. Альф, Дональд, Алекс и еще несколько друзей решили с размахом отметить ее рождение. Они собрались в тирском пабе «Черный конь» (питейное заведение, которого, как и многих других, больше не существует), и Альф впоследствии описал эту бурную вечеринку в своей седьмой книге «Всех их создал Бог».

Продажа спиртных напитков после определенного часа была строго запрещена, и пирушку грубо прервал местный полицейский, который внезапно ворвался в паб, угрожая всех вызвать утром к магистрату. Однако под воздействием тонкой дипломатии Альфа и его друзей служитель закона решил поучаствовать в празднике и спустя несколько часов все еще сидел в пабе. Только на рассвете компания отправилась по домам в машине Альфа, зигзагами катившей по рыночной площади Тирска. Алекс сидел сзади, отчаянно пытаясь утихомирить пьяного полицейского, выкрикивавшего непристойные ругательства в адрес машины полицейского инспектора, припаркованной под городскими часами.

Рождение Рози ознаменовало начало периода, в течение которого Альф все больше времени проводил с семьей. Несмотря на напряженный рабочий ритм, он всегда находил время для нас, особенно летом, когда в практике наступало относительное затишье. Он возил нас на море, ходил с нами в походы по холмам в окрестностях Тирска, а еще мы много ездили вместе с ним на фермы. Этот период он часто называл «одним из самых счастливых в своей жизни». Альф Уайт был не только прекрасным ветеринаром, он был любящим мужем и отцом.

С 1945-го по 1950 год в его жизни, однако, доминировала работа. Став полноправным партнером, Альф все силы отдавал практике. То были годы не только тяжелого труда, но и колоссальных перемен в его профессии, когда новые технологии и лекарства постепенно вытесняли старые методы лечения. Хотя жизнь ветеринара стала чуточку легче, это все равно была работа не для слабака.

Однажды — я тогда еще учился в начальной школе, — отец сидел напротив меня за столом. Глаза его запали от усталости. Он полночи провозился с тяжелым отелом и выглядел более изможденным, чем обычно.

— У тебя измученный вид, Альф, — заметила мать.

Он откинул голову, посмотрел в потолок и глубоко вздохнул.

— Так и есть, — ответил он. — Утром мы попали в настоящую мясорубку!

Неудивительно, что он устал. После тяжелой ночи в коровнике они с Дональдом пережили мощный стресс, который так часто случается в жизни ветеринара. Их вызвали на ферму близ Бидейла кастрировать огромного коня. В те дни Дональд и Альф делали эту работу «стоя» — оперировали животное под местной анестезией. Этот метод требовал большой осторожности и сноровки. Многие ветеринары получали серьезные увечья и даже погибали от жестоких ударов, нанесенных пациентом.

Потеря семенника, естественно, не входила в планы этого животного, и он оказался трудным пациентом. Дональд только приступил к делу, как почувствовал легкое дуновение ветерка у своего лица. Нож, который он держал в руке, волшебным образом испарился. Молниеносный удар, выбивший нож из рук Дональда, прошел всего в нескольких сантиметрах от его головы. Вот тогда и началось настоящее представление.