Библейская истина в современном мире - Джон Паулин

Заключение

Этот обзор книги Энджела дает лишь частичное представление о тех важных соображениях, которые читатель может в ней найти. Кратко охарактеризованные здесь основные темы дополняют материал, содержащийся в 9-й и 10 главах. Дальнейшая информация, касающаяся практических советов по осуществлению служения в секулярном мире, представлена в библиографии.

Приложение Б. АДВЕНТИСТСКОЕ РУКОВОДСТВО В СЕКУЛЯРНОМ МИРЕ

Это Приложение я пишу с немалым трепетом. У меня небольшой опыт административной деятельности, и я не считаю себя особо одаренным в этой области. Пожалуй, гораздо проще было бы избежать этого аспекта, однако многолетний опыт позволил мне сделать вывод, что административная политика и практика сильно влияют на способность народа Божьего осуществлять конструктивные перемены. Дело, однако, не только в этом: по опыту знаю, что если административная структура не стремится к постоянному обновлению (основываясь на реальных переменах в мире), она в конечном счете обречена на провал. Надеюсь, что все нижеизложенное будет способствовать возникновению конструктивных дискуссий.

Одни советы я даю в надежде как-то рационализировать наш подход в работе с секулярными людьми, тогда как другие, по-видимому, продиктованы условиями, в которых находится наш мир, захлестнутый информатикой. Тем, кто несет на себе административные обязанности, я могу сказать лишь одно: воспользуйтесь всем, что покажется вам полезным, и забудьте про остальное.

Век информатика

Сегодня в обществе происходит социальная революция, не уступающая той индустриальной, которая разгорелась 200 лет назад. Вплоть до XVIII века большинство населения было занято в сельском хозяйстве. Благодаря прогрессу, характерному для промышленного века, сегодня менее трех процентов американцев производят гораздо больше продуктов, чем мы можем потреблять.

Однако, подобно тому как какое-то время назад завершилась эра земледелия, индустриальный век, по-видимому, тоже подходит к концу[1]. Менее 10 процентов американцев способны производить все материальные ценности в США[2]. По сути дела, все недавно созданные рабочие места касаются сферы обслуживания и особенно получения, обработки и распределения информации[3]. Сегодня благосостояние общества — это не деньги или ресурсы, а информация[4].

В доиндустриальную эпоху сила и влияние обусловливались собственностью на природные ресурсы и их добычей. Работа была изнурительной и предполагала, что те или иные блага обретут свою цену в зависимости от времени и энергии, потраченной человеком на создание определенного продукта (выработанного вручную). Как правило, политическая мощь была сосредоточена в наиболее плодородных и хорошо орошаемых регионах мира, таких, например, как древний Средний Восток, в частности Египет и Вавилон.

Что касается века индустриализации, то здесь влияние обусловлено собственностью на энергетические ресурсы и их использование, благодаря чему время и энергия человека могут быть умножены в массовом производстве материальных благ. Совершаемая работа стала ориентироваться на капитал, и это означало, что ценность материальных благ зависит от того, сколько денег будет вложено в обеспечение и эффективное использование упомянутых энергетических ресурсов. Политическое господство перешло к тем государствам, которые добились высокого уровня производительности труда (Германия, США, Япония) и создали крупные банковские центры (такие, как Нью-Йорк и Лондон).

В век информатики влияние обусловлено собственностью на информацию, а также способностью ее обрабатывать и распределять. Теперь работа ориентирована на получение знания, и это означает, что те или иные блага обретают ценность в зависимости от того, насколько они сопряжены с самыми передовыми и широкомасштабными идеями. Политическое господство будет переходить к тем государствам, которые сумеют создать атмосферу свободомыслия и обеспечить беспрепятственный обмен идеями, поскольку именно в процессе такого обмена эти идеи и рождаются[5].

Как эти и другие тенденции общественного развития должны сказываться на тех, кто в 90-е годы и далее будет нести ответственность за состояние адвентистского администрирования? Какие перемены помогут Церкви более эффективно выполнить свою миссию?

Административный стиль

Век индустриализации способствовал установлению авторитарного стиля управления. В сфере массового производства идеальными работниками считались те, кто, не думая о себе, уподоблялся взаимозаменяемым винтикам и, почти не конфликтуя и не выражая какого-либо несогласия, работал в огромных централизованных учреждениях по жестко составленному графику.

Однако складывается впечатление, что прежняя стратегия массового производства уже не действует так хорошо, как прежде. Информационное общество процветает тогда, когда контроль децентрализован. Теперь самым ценным служащим считается не тот неразмышляющий исполнитель, типичный для века индустриализации, но человек, готовый сомневаться и бросать вызов. Большим спросом пользуется творческая инициатива, нестандартность, высокий уровень образования и воспитания, и нередко умение работать с людьми ценится гораздо больше, чем умение работать с техникой[6].

Похоже, что самые лучшие идеи появляются снизу, а не сверху[7]. Самые успешные корпорации — те, в которых не только царит атмосфера терпимости, но и где умеют подбадривать людей творческих и трудных. Ведь люди хотят участвовать в принятии решения, а творческие и сложные индивидуумы стимулируют появление новых идей, если находятся в атмосфере, где поощряется открытая и свободная дискуссия.

Таким образом, мы видим, что наблюдается тенденция перехода от представительной демократии к демократии непосредственного участия[8]. Если люди, жизнь которых затрагивают те или иные решения, начинают участвовать в процессе их принятия, это их весьма вдохновляет. В политике это проявляется в распространении массовой инициативы и растущем стремлении к управлению посредством референдума.

В контексте церковного служения все перечисленное может восприниматься как угроза, особенно там, где приверженность исповеданию или традиции является решающим фактором при приеме на работу или увольнении. Я вовсе не призываю ослабить критерии нашего вероучения или нормы жизни (надеюсь, я однозначно подтвердил это в основной части данной книги). Тем не менее есть средства помочь искренним, но обладающим трудным характером пасторам или простым членам общины почувствовать себя среди нас