Наследство для двоих - Джанет Дейли

– Спкойной ночи, Доби.

Бен остался на крыльце.

Как только они вошли в пристройку, Маккрей попытался обнять Эбби, но она уклонилась и, схватив его за руку, потащила дальше, в темноту. Он послушно последовал за ней.

– Куда мы идем?

– Сюда. – Эбби повернула ручку, дверь открылась, и мужчина почувствовал запах кожи. – Здесь был кабинет моего отца. – Она ввела его внутрь и выпустила руку. Вокруг них едва угадывались очертания каких-то предметов. – Подожди здесь.

Он услышал ее шаги. Раздался щелчок, и мягкий свет зеленой настольной лампы осветил помещение. Маккрей быстро осмотрелся вокруг, отметив письменный стол и стулья, стены, увешанные картинами и различными наградами, и кожаный диван – пустой и манящий. Посмотрев на Эбби, частично освещенную светом настольной лампы, он перевел взгляд на наградные ленты, дипломы и грамоты на ближайшей стене.

– Прямо-таки коллекция наград.

– Да. – Эбби скользнула по ним взглядом. – Многие из них получила я – за участие в скачках и выездку.

– Ты, должно быть, классная наездница.

– Я могу на равных соревноваться с лучшими. – Ее кокетливая улыбка придала ответу совершенно другой смысл.

– Я это уже понял.

– Кстати, дверь запирается, – сказала она.

Маккрей закрыл за собой дверь и повернул ключ. Теперь им не сможет помешать ни сосед, ни кто бы то ни было еще. Когда он обернулся, Эбби все еще стояла возле письменного стола. Он нетерпеливо подошел, нагнулся и стал нежно целовать ее, слегка покусывая губы и чувствуя, как сильно бьется ее сердце. Эбби смотрела на него так, будто видела его насквозь – со всеми мыслями и чувствами.

– У тебя самые синие глаза на свете.

Он поцеловал ее веки, и его руки спустились к хрупким плечам. Hе отрывая взгляда от ее высоко вздымающейся груди, словно во сне, он начал расстегивать белые пуговицы ее платья.

– Hет, – возразила она и сделала шаг назад. – Я сама.

Еще секунда – и платье соскользнуло на пол. Окутанная мягким светом, она предстала перед ним полностью обнаженной.

Он выругался. Она засмеялась. А потом все смешалось в круговерти животной страсти…

Они лежали, прижавшись друг к другу на тесном диване, который не позволял им раскинуться в неге блаженного удовлетворения. Он почувствовал покалывание в руке, на которой лежала ее голова. Господи, до чего же не хочется шевелиться!

Hахмурившись, Маккрей рассеянно смотрел на растрепанные волосы женщины, на темную прядь, выбившуюся из косы, пытаясь проанализировать свои чувства и понять, почему с ней все иначе, чем с другими женщинами. Что она дала ему такого, чего не смогли дать – или не имели – другие? А вот что: она отдавала ему не просто свое тело, а все свои чувства, всю страсть. Она отдавала ему всю себя – до последней частички. Hо сейчас в его жизни не должно быть места для жены и семьи.

Женитьба… Господи, неужели он и впрямь задумал жениться? Пытаясь прогнать эти мысли, Маккрей почувствовал, как Эбби трется щекой о его руку, мурлыча, словно кошка.

– После похорон отца я пришла сюда, чтобы прийти в себя. До этого дня я не знала, что у него есть другая дочь. Я всегда была уверена, что я – единственная. С этим было тяжело примириться. Так и осталось, – улыбнулась она. – Она была его любимицей.

– Как ты об этом узнала? – Он почувствовал, как Эбби пожала плечами.

– Я знаю, – только и сказала она. – Ты видел ее, Маккрей, ты видел Рейчел. Ты знаешь, как сильно я похожа на нее. – Его поразило то, что она сказала «я похожа на нее» вместо «она похожа на меня». – Каждый раз, когда отец смотрел на меня, он видел ее. А ты?

– Hет.

До тех пор, пока она не заговорила об этом, он и не вспоминал, что у нее есть сводная сестра.

Зажатая на маленьком диване, Эбби повернулась к нему, и он вновь почувствовал покалывание в руке. Поморщившись, Маккрей перевернулся на спину, чтобы ослабить боль, и Эбби оказалась на его груди. Приподнявшись на локтях, она постаралась заглянуть ему в глаза. При этом в ее собственных светились любовь и тепло, однако он уже не видел ничего, кроме нависших над ним округлых грудей.

– Я рада, что мы занимались любовью здесь, Маккрей. – Она потянулась и поцеловала его в губы. Он почувствовал, как в нем вновь нарастает желание, и попытался одернуть себя. – Теперь, когда это произошло здесь, я это запомню. – Эбби положила голову ему на плечо.

– Эбби… – Он знал, что ему хочется встречаться с ней и дальше. Hо если придется выбирать между будущим его бизнеса и ею, Маккрей не сомневался, что она проиграет. Он ни за что не пожертвует своими амбициями, мечтами, своей свободной жизнью. Он всего лишь взял то, что она сама ему предложила. Хорошо ли, плохо ли, но тут уж ничего не изменишь. Впрочем, пока его никто не заставляет делать выбор, а может, и никогда не заставит.

Она протестующе замычала и крепче прижалась к нему.

– Я знаю, что уже поздно и мне вставать рано утром, но так хочется, чтобы мы провели здесь всю ночь.

– Что ты делаешь на следующей неделе?

– Лейн собирался приехать. Может быть, к этому времени он уже уладит все формальности в связи с наследством.

Настроение Эбби изменилось. Маккрей почувствовал в ней беспокойство.

– Ты говоришь о днях. А как насчет ночей? Они у тебя свободны?

– Hет, я стою очень дорого. – Она села, глядя на него с издевательской улыбкой.

– Даже сейчас?

– Да. И никогда не забывай об этом.

Подняв с пола брюки Маккрея, она швырнула их ему.

15

Лейн Кэнфилд появился в Ривер-Бенде лишь в конце недели. Он сидел в гостиной, и Эбби чувствовала воцарившуюся неловкость. Ее нервы были на пределе. Она не знала, чем закончится эта встреча, но предчувствовала что-то нехорошее. Ожидание и неопределенность сказывались на всех.

Эбби наблюдала за матерью, которая суетилась, изображая из себя радушную хозяйку, и ей хотелось закричать на нее, чтобы та прекратила, но не могла этого сделать. Мать в это утро пребывала в прекрасном расположении духа, и Эбби с ужасом думала о том моменте, когда оно бесследно испарится. Она заметила, что Лейн не прикоснулся ни к кофе, ни к ореховому торту. В чем дело? Может, он переел или страдает несварением желудка? Вряд ли.

– Итак, Лейн, о чем ты хотел с нами поговорить? – улыбнулась Бэбс, сделав глоток кофе. Она не ощущала той страшной напряженности, от которой внутри Эбби образовалась абсолютная пустота.

– К сожалению, то, что я намерен вам сообщить, вряд ли порадует вас, – мрачно начал Лейн, поставив чашку и блюдечко на кофейный столик, стоявший возле дивана.

– Что ты имеешь в виду? – нетерпеливо спросила Эбби. – Не хочешь ли ты сказать, что вопрос о наследовании папиного имущества будет рассматриваться в суде? – Она всегда подозревала, что Рейчел опротестует завещание отца и попытается прибрать к рукам часть его наследства. И вот оно, началось, подумала Эбби.