Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону - Виктор Васильевич Петелин

Неожиданное назначение Николая Петровича на дипломатическую должность вначале озадачило его, но вскоре он понял, что императрица узнала подробности жизни малого двора и пресекла дальнейшее развитие событий; впрочем, он получил весьма важное и ответственное назначение.

В «Биографическом словаре» говорится: Николай Петрович «обязан был следить за соблюдением Германской конституции, т. е. охранять в равной мере как фюрстов, так и власть императора в своей столице».

В Иностранной коллегии стали готовить Николаю Петровичу инструкцию для отправления его служебных обязанностей, а сам Николай Петрович, не раз побеседовав с Александром Андреевичем Безбородко о предстоящих ему поручениях, отбыл в одну из деревень к графу Румянцеву, чтобы поблагодарить его за содействие в получении дипломатической должности.

Как только Николай Петрович вернулся в Петербург, ему тут же поступило приглашение на беседу к императрице перед отъездом во Франкфурт-на-Майне, где определено место для его канцелярии.

В рабочем кабинете императрицы его уже ждали. Как только он вошел в приемную, тут же доложили Екатерине Алексеевне, она вышла к графу.

– Я давно, граф, задумала эту должность…

После того как граф Румянцев приложился к ее ручке, она повернулась и жестом пригласила графа последовать за ней. После того как императрица вновь села на свое место, она возбужденно заговорила:

– Эта миссия, Николай Петрович, откроет перед вами широкий круг вопросов. История XVIII века – это великая борьба между королевствами, Петр Великий начал эту борьбу, он сокрушил, казалось бы, непобедимого шведского короля Карла ХII, раздвинул свои границы, а в это время мелкий фюрст Бранденбургский собрал стотысячную несокрушимую армию и стал поглядывать на доступные ему польские земли. Вы, граф, знаете историю Петра Великого, вникали в ход происходивших событий?

– Государыня, история – это моя любовь, я давно изучаю русскую историю с древнейших времен…

– Николай Петрович, о наших союзах с Пруссией, Австрией, противоречиях, о баварском конфликте, Тешенском мирном договоре вы, конечно, знаете. Россия, Николай Петрович, поворачивает свой дипломатический руль на сто восемьдесят градусов… Раньше – Фридрих II, Семилетняя война, Петр III, перечеркнувший все наши достижения, потом – немецкие принцессы в качестве жен нашего наследника. Не будем преуменьшать роль Фридриха II в историческом процессе… Но после совещаний в Могилеве в прошлом году, путешествия графа Фалькенштейна в Петербург, разговоров императора Иосифа с великой княгиней о предстоящем браке ее сестры и племянника императора все изменилось. И даже с внешней стороны. Мы вместе с Австрией и Францией укрепим наше положение на юге России. Граф Румянцев так расположил свои войска в Крыму, что вычистил остатки турецких отрядов с полуострова, Крым для Турции стал недоступен, а русские войска полностью контролируют татарского хана, которого избирают с помощью наших денежных ресурсов. Вы, граф, надеюсь, внимательно следите за происходящим?

– Я недавно был у отца, внимательно изучил обстановку и в Крыму, и в окрестностях. Князь Потемкин развернул обширную деятельность в окрестностях Крыма и вообще на юге России. Отец говорил, что ближайшая цель нашего государства – возвращение Крыма в лоно своего Отечества, ведь Крым – это в прошлом российское княжество.

– Вот-вот, мы ничего не стремимся завоевать, мы лишь отбираем ранее утраченное, как земли Белоруссии в ходе польского раздела. Я очень рада, что вы, граф, в курсе событий. На юге России началось большое строительство, закладывают корабли, возводят дома, возникают целые поселения…

Екатерина II на мгновение замолчала. Она пришла на трон быть решительницей судеб Европы, с захватом власти дала себе обязательство быть в дружбе со всеми державами, чтобы всегда сохранять возможность стать на сторону слабейшего, держать руки свободными и ни за кем хвостом не тащиться. Императрица тут же вспомнила Петра Великого, который обязался развивать новую систему Германии, и сама Екатерина II стремилась установить в Германии столь нужное для интересов своей империи равенство сил. Две державы – Пруссия и Австрия – держали это равновесие, отсюда постоянные колебания и противоречия между ними, а Союз немецких князей – это опора для баланса противостоящих сил. Чуть ли не вся история последних лет промелькнула перед Екатериной II.

– Хочу вам кое-что объяснить о баварском деле. Как вы знаете, переговоры о баварском наследстве тянулись долго, князь Репнин со своим отрядом прибыл в помощь этой тяжбе. Фридрих II подумал, что князь Репнин прибыл в его распоряжение, а император Иосиф II – в его распоряжение, но князю было поручено наблюдать за ходом переговоров, не вмешиваясь. Мелкие фюрсты – пфальцский, цвейбрюкенский, саксонский, мекленбургский – выступали один за другим с заносчивыми феодальными притязаниями, думая получить что-нибудь на свою долю при ссоре великих немецких держав. Одновременно с этими переговорами Франция хлопотала о том, чтобы в дополнение к Канарджийскому миру Россия получила возможность свободного плавания в Черном море, протекторат над Молдавией-Валахией и независимость Крыма от Порты. В итоге Австрия получила крошечный кусочек Баварии, а затем Бавария должна была отойти к Карлу Цвейбрюкенскому. И еще вы, граф, должны запомнить, что Россия, Франция, Германская империя поручились за незыблемость Тешенского договора, который лишь подтвердил обязательства Вестфальского мира, заключенного в 1648 году, как итог многолетней войны, следовательно, эти три государства есть и гарантия имперской конституции.

– Я заметил, ваше величество, как резко изменились разговоры о нашей политике в Германии при российском малом дворе. Если чуть раньше слова «Берлин» и «Фридрих» с почтением произносили, то с приездом посланника Пруссии графа Гёрца, который не скрывает своей главной дипломатической цели: Фридрих II предложил ему уговорить Россию заключить союз с Пруссией и Турцией, тон поскучнел.

– Ваше сиятельство Николай Петрович! Вы еще не вступили на этот шаткий дипломатический мостик, а уж верные мысли возникают у вас… Граф Гёрц и мне изложил этот план прусского короля Фридриха, вздорный, конечно, план. Прусский король после Тешенского мирного договора подумал, что Россия поддерживала Пруссию в этом конфликте, но он ошибся, как ошибся и австрийский император. У России есть свои интересы, и вы, граф, будете отстаивать их. При большом и малом дворах открыто говорили, что русская императрица, старая союзница Фридриха, стала высказывать чувства раздражения и ненависти к Потсдаму, вот, дескать, даже запретила своим детям бывать в Берлине во время их длительного путешествия. Бедный граф Гёрц, повинуясь Фридриху, оказался в комичном положении, я объяснила ему всю нелепость этого союза с Турцией, у нас Крым, там наши войска, которые берегут татарского хана, чтобы не вышел из-под нашего контроля… Никита Иванович Панин очень болен, он семнадцать лет поддерживал интересы Пруссии в России, я с ним была во многом