Агерский лекарь - Наталья Караванова

Вспомнилась ночь после похорон княгини Дорики.

Княжеский кортеж отправился в замок, а он сам сбежал по дороге, препоручив князя доктору Наду. Хотелось спать, но для утренней церемонии еще не все было готово, и в гостиной дожидались посыльные, а дежурный ученик помахал пачкой писем. Ферг махнул в ответ и скрылся в кухню, надеясь, что хоть там удастся остаться в тишине. Она была там. Бела Вораш.

Тогда он увидел ее совершенно с другой стороны. Верней, ему показалось, что увидел. Одна, в чужой стране. В городе, где ей никто не верит и не желает добра. Но тем не менее она не пытается ни обелить себя, ни уехать из Паннонии. Ведет себя так, будто ей все равно, что о ней подумают. Как будто действительно ни в чем не виновна. И не просит помощи… наоборот, сама предлагает помощь. Обязательно ли искать рациональное объяснение всем ее поступкам?

Если бы все обстоятельста так легко не складывались в простой и понятный узор, если бы было хоть одно объяснение, которое подтвердило бы вину любого другого человека…

Может, есть кто-то еще, кто принимал за графиню решения и подсказывал, что и как надо делать. Может.

Вариантов – десятки.

Но все-таки зачем, зачем она рассказала о Лоранте Ладжусу Чордашу?

Полк двигался вперед. Это было уже Загорье – земли, формально относящиеся к Моравии, но на самом деле автономные. До недавнего времени здешние князья были сами себе хозяева и не платили дань никому. Теперь их разделяла четкая граница – линия фронта. Север района был по-прежнему свободен. Однако земли по берегу Тисы и за Еловой горой, территории северо-восточнее Севле – все это теперь принадлежало Мурешу.

Сам Севле оставался пока свободным. То есть войска Муреша туда не входили, никого не убивали и не чинили погромов. Однако, по мнению многих, он был следующей целью их командиров – город методично окружали со всех сторон…

Пожалуй, то, что сбор войск был назначен именно там, давало ему шанс выстоять в войне.

О близости фронта говорило многое. Брошенные поля, на которых погибал урожай. Наполовину опустевшие деревни. Патрули на дорогах…

Везде гусар встречали с ликованием. Мурешская армия занималась в том числе и тем, что реквизировала в свою пользу у населения все, что им понравится, – от продуктов до домотканых полотенец. В лице паннонских солдат люди видели грядущее избавление…

Следующую ночь полк провел подле крохотной деревушки, чье название совпадало с названием ручья, на котором она стояла. А к обеду следующего впереди показался и Севле…

– Ну что, старик? Долго мы здесь будем отдыхать?! Время не терпит!

Проводник мотнул головой, словно отметая аргументы собеседника.

– Этот мир чем-то похож на ваш. Из него так же тяжело найти путь в Междумирье. Но, пожалуй, нам повезло, что мы оказались здесь…

– Шутишь? – Чем дальше, тем больше вещей раздражало Чордаша, и он все чаще срывался на окружающих. Белала старалась, чтобы он ее вообще не видел и не слышал. Благо теперь у нее было на одну заботу больше – Сухмет никак не желал прийти в себя. Его словно зациклило на том, что кто-то его убил, при этом убил ни за что, просто так.

– Нет, не шучу, мастер. Нас ведь могло забросить в такой мир, где и воздуха самого нет… или в такой, где совсем отсутствует всякая магия. Так что нам повезло. Здесь магии много… она, правда, весьма отличается от той, к которой я привык. Зато даже ее остатки вполне сгодятся для того, чтобы восстановить мой амулет.

– И долго ты собираешься его восстанавливать?

– Не знаю. Место здесь нехорошее. Надо бы поискать другое убежище…

– Я не двинусь с места, пока не буду знать, что с Сухметом и Сабо!

Сухмет впал в апатию. Все реже от него можно было услышать монотонное «за что?», все чаще он просто сидел, слепо глядя в огонь.

Бела кормила его с ложки, хотя Чордаш заявил, что тратить на него еду нецелесообразно. Хагр возразил, что хочет попробовать вернуть его своим способом. Так что пока паек ему выделялся. Сыч провожал Сухмета в кусты и присматривал, чтобы тот не убрел куда-нибудь. На ночь решили его привязать. Хотя видимых причин для этого не было – парень вел себя тихо, просто сидел, смотрел в огонь.

Больше внимания и времени требовалось уделять Лоранту. Он все-таки простудился и теперь кашлял приступами. Зато повязки удалось снять почти все – не зажили до конца только две раны. И еще Белале теперь казалось, что Лорант выделяет ее среди остальных. Чаще следит взглядом за тем, что она делает, улыбается, когда она садится рядом. Впрочем, под вечер у него начался жар, и тут уж ни о каком узнавании не могло быть и речи.

Так подходил к концу второй день на этой странной земле.

Вечером поднялся ветер. И то ли у Белалы от усталости и переживаний разыгралось воображение, то ли в голосе ветра действительно слышались далекие протяжные голоса. Она даже припомнила, что во вчерашних снах они присутствовали тоже. Но если вчера ей не помешало бы уснуть даже поднятое некромантом-недоучкой и усердно завывающее над ухом кладбище, то сегодня эти голоса как будто о чем-то предупреждали. Или звали куда-то. Или угрожали.

Чордаш мотался от разведчика к проводнику, требуя немедленных действий от обоих: время шло, а никаких шагов для скорого возвращения в Муреш никто не предпринимал.

Хагр вычерчивал на песке какие-то линии, шептал под нос резкие неприятные слова и на мечущегося командира обращал внимания не больше, чем на стволы деревьев, укрывающих поляну своими кронами.

Подошел к Сухмету, коротким, изукрашенным непонятными символами лезвием полоснул по его запястью. Покрыл кровью блеснувшие темным металлом палочки, которыми расчерчивал землю. Коротко велел Белале перевязать рану и вернулся к своим чертежам.

Говорят, помимо обычной магии, орки владеют неким одним им ведомым шаманством, древним, как их племя.

Белала сильно заподозрила, что как раз и наблюдает орочьего шамана за работой. Все то, что она знала об этой магии, наводило на мрачные размышления. Правда, в основном это были слухи, которые невозможно проверить…

Орки обращаются не к силам земли и потокам магии напрямую. Они призывают духов из тех мрачных и пустынных мест, куда те переселяются после гибели их телесной оболочки. А духи – существа капризные. Могут помочь, а могут и вовсе не явиться. А то и обмануть неопытного шамана…

Ветер разыгрался не на шутку, и голоса, звучащие с ним слитно, стали более отчетливыми. А потом Бела поняла, что различает их не только она: Жосан, дежуривший у края поляны, внезапно подхватил взведенный арбалет и выстрелил в темнеющую чащу. А потом вытащил из сумки новый болт и принялся поспешно натягивать тетиву.

Белала подбросила в огонь веток. Конечно, пламя костра – укрытие ненадежное, и опытный путешественник, ожидающий нападения или лесных тварей, или врага, всегда сидит к костру спиной, чтобы глаза не привыкли к свету пламени и успели различить опасность. Но ничего с собой поделать она не могла – огонь успокаивал.

Лорант полностью был во власти болезни, лишь изредка возвращаясь в сознание. Тогда Бела разговаривала с ним – просто так, для собственного успокоения. Мальчик по-прежнему ничего не помнил и не отзывался на собственное имя…

Когда совсем стемнело, Хагр разложил три костра на равном расстоянии друг от друга – получился равносторонний треугольник. Три обмазанных Сухметовой кровью и тщательно просушенных металлических стержня оказались воткнуты в центре каждой из сторон.

Орк взял за руку своего подчиненного и провел три раза вокруг костров против солнца, после чего заставил войти в центр.

Другие мурешские воины, кроме дежурного Жосана, даже вид перестали делать, что продолжают обустраивать лагерь, – все собрались у шаманских костров. Правда, на почтительном расстоянии. Хагр не обратил внимания. Он весь был увлечен собственным колдовством.

А меж тем тьма вокруг полнилась движением. Как будто тени скользили по самому краю зрения. Одновременно и далеко, и совсем близко…

Хагр завершил долгое и совершенно непередаваемое человеческой гортанью заклинание, и одновременно с этим от леса задул холодный резкий ветер.

– Сухмет! – крикнул орк в лицо парню так, что даже Белала, сидящая дальше всех, вздрогнула. – Сухмет, отвечай!

Повисла пауза, затем неуверенный голос Сухмета:

– Я здесь…

– Слышишь меня? Узнаешь? Кто я?

Молодой разведчик чуть покачал головой:

– Не помню. Так давно… командир.

– Соберись, парень. Что было, когда вы пошли в горы? Вы пошли в горы с Сабо. Разведать местность. Что там случилось?

– Там тропа. Мы шли вверх. Мы охраняем храм.

– Кто это «вы»? – взорвался Чордаш. – Что он несет?

– Кто вы? – даже не обратив внимания на вопль мага, уточнил Хагр.

– Стражи…

– Кто ты?

– Моряк.

– Как твое имя?

– Не помню. Я – страж. Нам не нужно.