Живи и ошибайся 3 - Dmitriy Nightingale (Дмитрий Соловей)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И колбас копчёных нужно припрятать в багаже, — принял дед участие в сборах. — А то этот пост…
— Путешественникам можно мясное, — заверил я. — Мы же должны иметь силы на поиски.
— Вот-вот, сало не забудь и яичек варёных в дорогу.
Совсем уж внаглую брать непостное мы не стали, но я в кладовке хорошо ополовинил запасы. Там-то их не так много и было. Супруга Дмитрия Николаевича, которая у нас числится ключницей, бдительно следит, чтобы не залёживалось быстропортящееся. И перед Великим постом почти всё выгребла. Но ничего, я кое-что отыскал и собрал в дорогу. Действительно, когда нам там привалы делать и каши варить? Проще на ходу бутерброд с сальцем заточить… М-м-м…
Поехали мы на двух каретах, которые пока не стали переставлять на колёса. Это как раз и будет той причиной, почему поспешим вернуться домой. Не верили мы, что догоним и быстро найдём старца. Воровали его уж очень умные люди. Такую операцию продумали! Возможно, были и раньше попытки украсть пророка, но меры по его безопасности действительно серьёзные. Двадцать егерей не просто так жили и кушали. Они посменно охраняли и реально ночами не спали в карауле (я сам проверял).
Священников, которых тоже можно рассматривать как телохранителей, в Перовке тусуется где-то с десяток. Не знаю точно сколько. Эти постоянно перемещаются. Одни уезжают, другие прибывают. Слушают проповеди, строчат в Москву письма тире доносы.
Не забываем про личного и самого верного телохранителя — Фёдора. Этот буквально спал на коврике возле ложа старца. Я пытался ему какую-нибудь кровать выкатную приспособить. Видел раньше в фильмах, что были такие у слуг. Но Фёдор мои порывы не оценил. Зимой кидал на пол две волчьи шкуры, а летом прямо на половике ночевал. Пояснял что-то там про покаяние, свои прошлые грехи и прочую чухню. Вмешиваться я не стал. Хочет какие-то муки испытывать, пусть его. Главное, что он точно охранял отца Нестора ночами.
При таком плотном присмотре украсть старца задача непростая. Но нашлись изобретательные люди. Эти стопроцентно приезжали раньше в Перовку. Возможно, что и не один раз. Они отлично ориентировались, знали правила и прибыли заблаговременно, чтобы отсидеть дни карантина.
Между прочим, это дорогая услуга. Не всякий мещанин может себе позволить просидеть в нашей гостинице несколько дней. Большинство становится на постой к крестьянам. Такой вид карантина мы тоже разрешали. А куда деваться от этих паломников?
За последние годы мои крестьяне не только наловчились зарабатывать на сдаче жилья, но и с симптомами простейших болячек стали разбираться. Некоторых паломников сразу переправляли в больницу на лечение. Она у нас, в отличие от клиники, совершенно бесплатная. Содержит её батюшка на свои подношения, попутно ставит эксперименты по лечению травами. Пока никто не помер. Все благодарили и разносили дальше весть о «чудесном исцелении», если таковое имелось. Кое-где, безусловно, Алексей помогал этим «чудесам», но и обычную гигиену не будем исключать из оздоровительных мер.
Рассказываю я о паломниках для того, чтобы вы поняли — каждого этого человека можно считать ещё одним «бойцом невидимого фронта». Они на полном серьёзе готовы отдать свою жизнь за благополучие старца. Это как раз была одна из причин, почему мы не сомневались в безопасности отца Нестора.
— Всё же я склоняюсь к версии, что это иностранцы, — настаивал Лёшка. — Русский народ слишком верующий, чтобы святого старца украсть и принудить к чему-то.
— Не стоит гадать. Верю, что этот хитрый лис в очередной раз извернётся и будет с прибылью. Нам ещё церковь и богадельню в начале лета строить. Сам государь деньги выделил. Давайте по дороге прикинем план строительства, — предложил я.
— Ещё и богадельню строить, — вздохнул дед.
— А куда деваться? Сами затеяли, сами и расхлёбываем, — ответил я. — Но согласитесь, что отец Нестор оказал нам серьёзную помощь.
— Никто и не спорит, — согласился Лёшка.
Глава 20
В сторону Оренбурга мы выехали на двух каретах, заодно трое саней взяли. В одних были припасы. На двух ехало шестеро охранников. Верхом им двигаться не имело смысла. Конкурировать по выносливости с тяжеловозами никакая лошадь не сможет. Итого, включая возниц, нас было пятнадцать человек. С учетом ружей и сабель от любых лихих людей отобьёмся.
Насчёт правильности направления имелись сомнения, но куда-то ведь нужно отправиться. Со мной никто не спорил, а я заявил, что «сердцем чувствую». Вот уж не знаю, как начну оправдываться, если «сердце» не оправдает ожиданий.
Первая остановка была в Бузулуке. Этот населённый пункт уже носил гордое название города. Горел он много раз и его границы регулярно менялись. В том виде, который наблюдали мы, Бузулук существовал всего несколько лет, когда Николай I приказал там строить кирпичные дома.
Кстати, вся закупаемая мной пшеница была отсюда. Царь начал массовое заселение этих плодородных земель государственными крепостными крестьянами, что дало серьёзный экономический эффект. Добавьте к этому наше участие в перераспределении торговых потоков, и вам станет понятно, отчего дворяне и купцы начали активно вкладываться в строительство этого города.
Раньше из достопримечательностей Бузулука можно было назвать только скиты и отшельников, живущих в них. Приходили эти благочестивые старцы и к нашему. Они раньше в пещерах проживали, как оказалось, незаконно заняли земли, принадлежавшие оренбургским казакам, и их вежливо попросили покинуть пещеры. Послонявшись по России, старцы снова вернулись на своё старое место проживания. И разрешение на это они у старца Самарского спрашивали, попутно зазывая батюшку в свою общину. Тот отказался, мотивируя это служением людям. Мол, ему народ просвещать нужно, пророчеством заниматься. Про то, что батюшка любит комфорт и падок на лесть, скромно промолчим.
Не считая пещер с христианскими отшельниками, каких-то значительных церковных сооружений в Бузулуке не было. Городишко смотрелся вообще убого. Моя Перовка не в пример лучше выглядела. Но постоялый двор мы отыскали и даже новости узнали, что отряд военных проезжал, расспросы вел и весь город взбудоражил.
Пока мы устраивались на ночлег, Фёдор «пошёл в люди». И получаса не прошло, как вокруг него собралась приличная толпа. Фёдор, стоя на коленях прямо в снегу, без шапки в одной рубахе, истово крестился и взывал к сознательности православного люда. Описывал, как подлостью выманили и похитили святого старца.
— Как бы не простыл он там, — обеспокоенно поглядывал Лёшка на Фёдора.
— Зато тебе выступать не понадобится. Этот фанатик сам всё расскажет.
Для проформы мы местным вопросы позадавали. Вдруг видели или запомнили
