Прятки на осевой - Владимир Васильев

– Может, когда Кекс сканировал окрестности, Псих свое пси не проявлял, – не очень уверенно предположил Покатилов.

– Исключено, – возразил Тараненко со знанием дела. – Пси-возможности не скроешь, они или есть, или отсутствуют, и детекторы это фиксируют по умолчанию. Я знаю, я сам их программировал когда-то, самые первые модели. Теперешние биосканеры – просто грамотное развитие все тех же идей и возможностей, только на новой элементной базе.

Сиверцев мог поручиться за слова Тараненко – хоть сам Ваня непосредственно никогда не занимался ни псионикой, ни программированием детекторов жизненных форм, но и имеющихся у него знаний вполне хватало, чтобы отчетливо понимать: Тараненко абсолютно прав. Пси-активность в пассивной фазе все равно остается пси-активностью и приборами исправно регистрируется. Вроде того, как даже в безветренную погоду, когда воздух неподвижен, тем не менее можно с уверенностью определить: вокруг не безвоздушное пространство, не вакуум, воздух присутствует. Так и с пси: сам факт способности к псионике сродни наличию в некоем объеме воздуха, а пси в активной фазе – особое состояние этого воздуха, ветер, а то и ураган, по той же аналогии.

– Умный ты, Максим, дальше некуда, – недовольно заметил Покатилов. – Только пользы с твоих познаний сейчас – кот наплакал. Лучше детектор включи, что он там кажет?

Тараненко развернул в нужную сторону один из экранов на гибкой штанге:

– А вот глядите сами. Это мы в вездеходе, это мои и ваши люди снаружи, можно пересчитать. Чертова дюжина – семеро моих, четверо ваших и два сталкера, все сходится.

Покатилов сверился с каким-то своим карманным приборчиком, Сиверцев не рассмотрел, с каким именно.

– Правее надо брать, – сказал он. – Они на триста сорок шесть градусов от нас.

Тараненко вопросительно уставился на Покатилова.

– Чего смотришь? – проворчал Покатилов. – У Баграмова на одежде маячок. Цепляли его, правда, для других целей, но отчего бы сейчас не воспользоваться?

Тараненко тотчас расплылся в азартной улыбке:

– Так это ж шикарно, Виктор Палыч! Далеко до них?

– Не знаю, чтобы дальность засечь, нужно два пеленгатора, а лучше даже три. У меня только один. Азимут дает и больше ничего.

– Жаль, но и то хлеб, – вздохнул Тараненко. – Интересно, долго маячок проработает? В Зоне обычная электроника быстро дохнет…

– Будем надеяться, достаточно долго, – поморщился Покатилов. – Слушай, а побыстрее нельзя? Тащимся, словно вши по плеши…

– Это к ведущим. – Тараненко развел руками. – Зона все-таки не проспект. Хоть четыре ночи без выбросов, да и последний совсем слабый был – все равно есть риск куда-нибудь вляпаться. Уж лучше пусть ребята глядят.

– Мы ночами без всяких приборов шастали, – проворчал Покатилов, видимо, имея в виду времена сталкера Лося. – И от патрулей военных только так уходили.

– Ну и много из вашего поколения уцелело? – резонно поинтересовался Тараненко.

Покатилов не ответил, вместо этого снова сверился со своим приборчиком-пеленгатором.

– Еще правее, – сказал он, взглянув еще и на плавающий в глицериново-спиртовой смеси шарик бортового гирокомпаса. – Упреждение я учел.

Тараненко тут же заговорил в микрофон:

– Петро! Директ десять градусов вправо! Даже пятнадцать!

Ответ капитана был слышен только Тараненко, но цепочка зеленых точек на экране детектора жизненных форм чуть-чуть притормозила на правом фланге и занесла вперед левый. Вездеход во время неизбежной остановки вразнобой шевельнул гусеницами и тоже лег на новый курс.

– Фары погаси, – обратился Тараненко к водителю. – Хлопцы просят, говорят – мешают…

Водитель тотчас выполнил приказ. Сразу стало заметно, что уже почти рассвело.

Военсталкеры, охранники Покатилова и Кекс с Батоном растянулись цепью, и на взгляд Сиверцева, перемещались довольно резво, чуть ли не трусцой. Время от времени кто-нибудь в цепи отклонялся от прямой, обходя препятствия и опасности. Старший маршрута чуть поотстал от цепи; он координировал общие действия, а также указывал наиболее подходящий путь вездеходу.

Таким манером отмахали километров пять, не меньше. Судя по карте, примерно на таком же расстоянии и чуть левее курса располагались трущобы на окраине Диких земель, бывшая вотчина группировки «Долг». Все, что от нее осталось, – до сих пор действующий бар «100 рентген» в одном из подвалов да пара десятков схронов к северу от Диких земель.

– В бар они чешут, что ли? – напряженно спросил Покатилов. – Странно, я вообще-то расспрашивал бродяг, которые туда захаживают.

– И чего?

– Да ничего в общем-то, – пожал плечами Покатилов. – Никакой связи с нашей… темой.

«Чего это Покатилов так разоткровенничался? – удивился Сиверцев. – Вслух рассуждает при мне, при водителе. Вроде раньше только с глазу на глаз мог что-нибудь сообщить».

Сиверцев покосился на Флэша – тот жадно уставился в экран-панорамник на переборке кабины. Ну, да, по первому разу оно интереснее всего!

«Забавно, – подумал Сиверцев. – Похоже, я уже не главный салага на борту: как минимум в экран успел насмотреться за двое суток».

– Это не они, а? – спросил Тараненко, сосредоточенно колдуя над монитором, изображение на котором он все время то увеличивал, то уменьшал.

Сиверцев привстал и глянул на монитор перед Тараненко, но увидел мало что: увеличенное изображение сильно дергалось и прыгало, он вообще ничего не понял и не разобрал, только мельтешение темных пятен. Как-то это надо было сопоставить с курсом, с данными биосканера, ну и с пеленгатором Покатилова тоже.

Биосканер четко показывал вездеход, наружную цепь и несколько красных точек слева от вездехода; Сиверцев сразу понял, что это не то – просто какие-то твари Зоны шастают по каким-то своим недобрым делам.

– Далеко, детектор пока не берет, – буркнул Тараненко с досадой. – По-моему, все-таки они. Двое, и примерно на азимуте баграмовского маячка.

Покатилов буркнул что-то неразборчивое, Сиверцев не расслышал – вездеход как раз тряхнуло на очередной неровности почвы.

– Ага, – оживился Тараненко. – Петро говорит, они тоже видят эту двойку. Чешут в направлении бара! Надо чуть левее теперь взять, наперерез.

– Берите, – согласился Покатилов, в очередной раз сверившись с пеленгатором.

Тараненко заговорил в гарнитуру, цепочка бойцов придержала левый фланг и подстегнула правый. Вездеход плавно подкорректировал курс.

Прошло еще минут пять.

– А это у нас кто? – озадачился Тараненко при виде новых сигналов на биосканере.

Биосканер Сиверцеву теперь был виден с ребра – Тараненко протянул руку и развернул монитор к себе.

– Четверо, – заметил Покатилов. – Уж не Мухомор ли с Федой, Жучарой и Дунаем? Вечно они рядом отираются, стервецы! Четыре, блин, мушкетера!

– Это их Кекс вчера повстречал перед тем, как на нас выйти?

– Их, – с досадой подтвердил Покатилов. – И сдуру с Жучарыного пэ-дэ-а в сеть полез, почту читать. Ну они потом все письма в его ящике и проглядели.

– За ними стоит кто-нибудь? – холодно поинтересовался Тараненко. – Или кустари, художественная самодеятельность?

– Вроде кустари… Между прочим, та фотка из «Ать-два» – их работа. Многим разослали, а кое-кому еще на флэшках подкинули. Развели, мать его, профсоюз, за права сталкеров решили бороться! А как запахло деньгами – моментально в ловцов за сокровищами перековались.

– Вот этому я как раз не удивлен. – Тараненко усмехнулся. – Это как раз очень по-человечески. Я другого не пойму: если это они на перехвате, на что они рассчитывают? Что мы монстра положим, а они снимут сливки? Бред ведь, наив и цветочки…

– Когда охотятся тигры, – буркнул Покатилов, – рядом всегда отираются шакалы. Уж извини за пафос, Максим.

Тараненко хмыкнул и наклонил голову:

– Правда всегда чуточку пафосна. Лучше скажите, Виктор Палыч, вы уже придумали, как улов делить будем?

– Сначала надо поймать, – отрезал Покатилов. – Шкура неубитого медведя обычно очень плохо делится, тебе ли не знать!

– Да все равно хорошо бы представлять собственные перспективы. А то получится, что вложился я по максимуму, а добыча, как обычно… тиграм.

Покатилов с неудовольствием обернулся и глянул в дверной проем. Прямо на Сиверцева. Тот попытался выглядеть меланхолично, но насколько это удалось, проконтролировать, увы, не мог.

Сиверцеву показалось, что Покатилов сейчас захлопнет дверь в кабину, он вроде бы и руку уже протянул. Но потом посмотрел влево от себя, туда, где сидел Тараненко и чуть дальше – водитель. И убрал руку.

– Не сейчас, – глухо произнес Покатилов, так и не закрыв дверь. – Что-то мы многовато треплемся, Максим. Займемся лучше делом.

Разговор прервался. В пассажирском отсеке звучал только гул двигателей да слабые голоса из чьих-то наушников – вероятно, переговоры солдат.