Паладин - Симона Вилар

Джоанна, наблюдавшая за происходящим, решила, что оруженосец Мартина просто преподнес дочери шейха подарок, но потом заметила, как Иосиф протолкался к рыжему сквозь толпу, схватил его за руку, попытался куда-то увлечь. Но Эйрик одним движением легко вырвал у еврея свой локоть и, подхватив Эсфирь на руки, высоко поднял улыбающуюся девушку.

— Он сделал мне свадебный подарок, — позже сказала Эсфирь оторопевшей Джоанне. — О, как же я рада! Я стану женой такого сильного воина и ловкого охотника! Послушай, иноземка, ты ведь не откажешь мне в просьбе уложить мои волосы так же, как у тебя, для свадебного пира?

Джоанна в последнее время привыкла удерживать основную массу волос заплетенными у висков косами, увитыми блестящими цепочками с подвесками, которые только и остались у нее после бегства из гарема. Эсфири это нравилось, но сейчас Джоанна резко отказала ей:

— Нет! Это невозможно. И вообще, Эйрик не может стать твоим мужем.

— Отчего же? — надменно вскинула голову дочь шейха. — Такие воины, как Эйрик, нужны в племени. И он сказал, что готов остаться с нами ради меня.

— Но он значительно старше тебя, Эсфирь, — почти умоляюще произнесла Джоанна и взяла ее руки в свои. — И ты его совсем не знаешь. Не знаешь, что он за человек, как жил до встречи с тобой.

Она все не решалась сказать дочери дружественно настроенного к ним Баруха, что Эйрик уже женат, да и просто притворяется евреем, — так объяснил Джоанне поведение оруженосца Мартин, намекая, что делает он это только для того, чтобы быть поближе к красивой Эсфири.

Девушка лишь пожала плечами.

— Что с того, что он старше, если пришелся мне по сердцу? Он могучий муж, прекрасный наездник и ловкий охотник. А то, что было у него в прошлом… Когда племя решает кого-то принять, прежняя жизнь человека уже не имеет значения.

Но оказалось, что и Иосиф восстал против желания Эйрика. Он разъяснял ему:

— Пусть племя эль-тееха и не настоящие иудеи, но все же они следуют многим предписаниям и законам Торы и молятся, как и мы. Мне не по себе, что ты обманываешь их. Ведь рано или поздно ты уйдешь от них, оставишь Эсфирь, как оставлял других своих жен в разных краях. Эйрик, я ни за что не поверю, что ты навсегда захочешь остаться в пустыне с кочевниками. Эсфирь же после твоего отъезда будет считаться агуной, то есть брошенной женой. Она не сможет больше выйти замуж, не сможет иметь детей.

— Ну, ребеночка я ей быстро сделаю, — осклабился рыжий. — Да и не бросаю я своих жен, Иосиф. Навещаю, когда случается оказия.

— О, что ты говоришь, Эйрик! — Иосиф всплеснул руками, и его темные, со следами светлой извести рукава взлетели подобно крыльям птицы. — Ты беспутный язычник, для которого переступить через судьбу женщины ничего не стоит. Поэтому я решительно запрещаю тебе играть эту притворную свадьбу с дочерью Баруха!

Рослый Эйрик с угрожающим видом навис над евреем. Его покрытое веснушками лицо пылало гневом, серые глаза приобрели металлический блеск.

— Это не притворство, Иосиф. Я всем сердцем полюбил Эсфирь и никому не позволю стоять на моем пути. Даже тебе, непокорный сын Ашера. У тебя самого грехов полная сума, чтобы ты смел еще кого-то поучать.

Иосиф втянул голову в плечи, а потом только молча глядел в широкую спину гордо удалявшегося норвежца.

— Я не могу этого допустить, — прошептал он. — Я пойду и переговорю с Мартином. Может, хоть он сумеет образумить этого непутевого сына севера.

Через какое-то время этот разговор таки состоялся. Иосиф отыскал Мартина в одной из расцвеченных наслоениями камня пещер напротив большого амфитеатра Петры. С ним была Джоанна, и, еще подходя, Иосиф по их громким голосам догадался, что влюбленные спорят, причем Джоанна тоже упрашивала Мартина повлиять на Эйрика. Да и сам рыжий был с ними, он сидел в глубине пещеры, прислонившись к пестрой от цветных разводов стене, и невозмутимо чистил кончиком кинжала ногти.

— Да, да, Мартин, попробуй меня уговорить, — хмыкнул он, когда и Иосиф присовокупил свой голос к просьбам Джоанны.

Мартин молчал, и это сердило Джоанну. Иосиф же сказал:

— Эта ложная свадьба может принести немало бед. Ведь шейх Барух, пусть он и невежественен, как всякий бедуин, недаром много лет возглавляет племя. И если он согласился принять рыжего и отдать за него дочь, то только потому, что рассчитывает на его помощь и верную службу. Но когда Эйрик, не оправдав его надежд, однажды исчезнет, Барух будет искать его. В итоге он явится в Антиохию и именно мне придется отвечать за блудливые проделки нашего друга.

— Ну вот, — рассмеялся Эйрик. — Еврей всегда думает только о себе. Нет бы порадоваться счастью приятеля. Но кто знает, может, я и не думаю оставлять эль-тееха? Может, став мужем дочери шейха, я останусь тут навсегда, а со временем сам буду водить племя.

— Немыслимо! — ахнула Джоанна. — Ты ведь достойный человек, Эйрик. По крайней мере именно так я и думала, когда позволила тебе жениться на моей служанке.

— Но я тогда действительно любил Санниву. — На лице Эйрика появилась нежная улыбка, взгляд затуманился. — Она была мне хорошей женой, и однажды я приеду к ней. Ведь как можно жениться на женщине, если не любишь ее? Пока ты с ней, то отдаешь всего себя…. Но если судьба уводит тебя от нее, то почему надо отказываться от других? Я люблю их всех, своих милых женушек. Сейчас же моим сердцем владеет только Эсфирь. И если я не могу получить ее без того, чтобы жениться на ней, то я это сделаю!

— Твоя новая жена очень скоро поймет, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Ты ведь необрезанный… — подал наконец голос Мартин.

— Ну, это дело поправимое, — пожал плечами Эйрик. — Вспомни, некогда ты и сам хотел…

— Замолчи! — резко прервал его Мартин.

— Отчего же? Или ты думаешь, что лучше меня? Хочешь казаться более благородным?

— О чем он говорит, Мартин? — не поняла Джоанна. — И как он смеет быть столь дерзким со своим рыцарем! Он — твой слуга и оруженосец, и ты обязан поучать его, как надлежит господину!

Эйрик громко расхохотался.

— Ну да, слуга и оруженосец. Так она это понимает, малыш? Может, уже настала пора рассказать ей правду? А то меня тут все считают лжецом и исчадием ада, в то время как ты в глазах этой прекрасной дамы ну просто безупречный рыцарь. Но разрази меня гром, если ты наговорил ей меньше лжи, чем я своим женам, сколько бы их ни было. А теперь…

Он резко поднялся, когда Мартин бросился на него. Они сцепились, уставившись друг на друга горящими глазами, руки обоих потянулись к рукоятям кинжалов. Но тут между ними кинулся Иосиф.

— Опомнитесь! Вы ведь друзья и не раз выручали друг друга.