Фенрир. Рожденный волком - Марк Даниэль Лахлан

— Ты поклялся служить нам.

— И я держу слово, — заверил Жеан. — Вы сейчас нуждаетесь во мне, поэтому не позволяйте гордыне ослепить вас. Я послужу вам лучше всего, если сам вас поведу. Первое, что вам требуется сделать, — купить здесь одеяла и, если повезет, палатку или даже две. Местные крестьяне такое продают. Если в горах нам негде бу­дет укрыться, мы замерзнем насмерть.

Офети поглядел на исповедника и согласно кивнул. Затем повер­нулся к Фастару.

— У этих монахов в голове дерьма больше, чем в коровнике, — заметил он, — однако суть они улавливают прекрасно. Пусть ко­мандует нами до тех пор, пока от него есть польза.

На берегу их встретили недоверчивыми взглядами, однако ры­бак, сидевший тут же, проявил благоразумие и, заботясь о бла­гополучии семьи, не стал задавать северянам лишних вопросов. Жеан снова пояснил, что это его телохранители, нанятые сопровож­дать его на пути в Рим. Рыбак кивнул норманнам и забормотал, как сильно он благодарен Богу за то, что этих людей можно купить, по­тому что, если бы их нельзя было купить, вся страна лежала бы в ру­инах. Потом он взял их деньги и отправил своего сына за одеялами и двумя небольшими палатками.

Когда мальчик вернулся, берсеркеры пустились в путь во гла­ве с Жеаном направляясь к ледяным горам и долине черного святого.

Глава тридцать пятая

ДОЛИНА ЧЕРНОГО СВЯТОГО

Путь через горы был нелегок. Когда они немного поднялись, дождь сменился мокрым снегом, затем повалил настоящий снег. Снегопад прекратился, и новые потоки воды полились на холодные зеленые долины. На нижних склонах снег не лежал. Зато чуть выше все го­ры были укутаны белым саваном.

Они обогнули большое озеро с домами на берегах. Останавли­ваться на ночлег не стали, но Жеан срезал палку и сделал из нее крест, который понес высоко над головой. По этим дорогам посто­янно ходили пилигримы, пусть и не ранней весной, и местные жи­тели, кажется, ничего не заподозрили. Викинги трубили в свои ро­га и надеялись на удачу. Никто на них не нападал, им даже удалось купить немного хлеба. Переговоры вел Жеан, а норманны помал­кивали. По совету местных они нагрузили мулов дровами. Идти по горам будет холодно, и на стоянках им потребуется костер.

Тело мертвого монаха тащили на грубо сколоченных салазках. Запах гнили викинги переносили с трудом, хотя Жеан не находил в нем ничего отвратительного.

— Надо сварить его, чтобы мясо отвалилось, — предложил Эгил.

— А где нам взять такой большой котел? — поинтересовался Офети.

— Тогда сожжем его, — сказал Эгил. — Слушай, монах, а жаре­ный святой стоит столько же, сколько сырой?

Жеан ничего не ответил.

Когда они повернули на юг к перевалу, снег повалил хлопьями, а река, вдоль которой они шли, начала покрываться коркой льда. Бер­серкеры были северянами, и их одежда вполне подходила для такой погоды, однако днем им приходилось идти без остановок, чтобы не замерзнуть. Ночи у костра они проводили пусть без особенных удобств, но более-менее сносно, а вот еды было совсем мало, только рыба, которую викинги наловили в реке, и купленный хлеб.

По счастью, мертвое тело промерзло и перестало вонять. Горы подступали все ближе, темные стены вздымались до самого серого неба. Казалось, будто они находятся в нижней точке между двумя гигантскими волнами, которые зависли над ними на мгновение, прежде чем обрушиться. Пять дней пути — и волны исчезли, рас­творились в снегах. В долине было негде укрыться, и дрова подхо­дили к концу. Палатки стали настоящим спасением, хотя их бока раздувались, когда воины набивались внутрь. Зато в тесноте было теплее.

Северяне упрямо двигались вперед, глядя в землю под ногами. Если бы не дорога, натоптанная многими поколениями торговцев и паломников, они вряд ли смогли бы идти, они и так все время спо­тыкались и падали. Никто из викингов не жаловался, хотя Жеан видел, как они страдают. Исповедник никак не мог забыть лицо де­вочки, смотревшей на него с берега реки. Ему представлялось, что она до сих пор наблюдает за ним, просто он ее не замечает. Когда из тумана выступали скалы или водопады, ему порой казалось, что он видит ее лицо.

На шестой день погода сжалилась над ними. Тучи по-прежнему висели низко, но снег поредел, и они различали дорогу впереди. Же­ан заметил, что Офети смотрит на него.

— Ты сильный мужчина, монах.

Жеан молча шел вперед.

— Когда ты ел в последний раз?

— Не помню.

— Недели две назад. И ты все равно идешь так, будто только что плотно позавтракал. Ты даже ноги тряпками не обмотал. Что при­дает тебе сил?

— Господь.

Офети кивнул.

— Расскажи мне о своем боге.

И Жеан рассказал ему. Как родился Иисус Христос, как появил­ся на свет в хлеву среди животных, как Его воспитал плотник и как Он умер на кресте, чтобы человечество могло жить вечно.

Норманны любили слушать разные легенды, поэтому все они внимали ему с большим интересом. Особенно Офети был зача­рован.

— Я испытаю этого вашего бога. Он будет жить в моем сердце рядом с Тюром, и я посмотрю, принесет ли он удачу.

— Христос не живет рядом с ложными богами. Ты должен отка­заться от идола.

— Этого я делать не стану. Неужели твой бог настолько ревнив, что не потерпит рядом другого?

— Да, — сказал Жеан. — Если бы ты был крещен, однако не от­казался при этом от дьявола, то Господь наказал бы твоих потом­ков до третьего колена.

— За что? — изумился Эгил. — У меня есть жена, но разве я не могу лечь с другой женщиной, если захочу? Разве моя жена прокля­нет меня, если узнает об этом?

— Твоя жена должна проклясть тебя. Потому что ты должен быть привязан к одной женщине.

— Я и привязан, но не настолько крепко, чтобы не повеселить­ся на сеновале с другой, если захочется. Какая женщина станет ру­гать за это мужа, ушедшего в поход? Разве бывают такие ведьмы?

— Господь говорит нам: «Не прелюбодействуй». Я расскажу те­бе одну святую историю, посмотрим, сможет ли она поколебать твое языческое сердце.

И Жеан рассказал о Моисее, о том, как тот принес десять запо­ведей с горы Синай.

Офети и другие берсеркеры смеялись.

— Так вы, франки, верите, что исполняете заповедь «не убий»? Сколько же северян полегло бы, если бы вы не исполняли ее?

— Врагов Господа разрешено убивать. Существует справедливое и несправедливое убийство, и тексты ясно об этом говорят. Запо­ведь означает, что нельзя убивать просто так.

— А как вы узнаете, кто враг Господа?

— Простым людям нет нужды думать об этом, им указывают священники, — пояснил Жеан.