Зимний излом. Том 1. Из глубин - Вера Камша

Госпожа Арамона задумалась и прохлопала, как Айрис бросила читать и что-то спросила у Катарины. Что именно, зазевавшаяся дуэнья не расслышала, за что себя немедленно обругала, одновременно навострив уши.

Помирающая кошка потянулась и прикрыла ротик платочком.

– Герцог Алва, – промяукала страдалица, – и этот юноша... Давенпорт... Они были единственными, кто не предал моего супруга.

Что же спросила Айрис? И что сейчас будет?

– И вы, – выпалила честная дурища, таращась на недавнюю врагиню, – вы тоже не предали!

– Милая Айри, – простонала Катарина, – они сделали больше... Неизмеримо больше... Не хочу лгать, если бы я была на свободе и Его Высочество Ракан потребовал в обмен на жизнь Фердинанда меня, я бы не решилась. Нет... Не решилась бы...

– Но вы же его не любите! – утешила дочь Эгмонта. Семнадцать лет – они и есть семнадцать лет. Ради любви сожжешь город и пошлешь к кошкам весь мир и матушку, а не любишь, значит, и не должен ничего.

– Не люблю, – покорно согласилась королева, – но мой супруг был добр ко мне, и не только ко мне... Фердинанд поступил, как король, Айри. Глупый, неумелый, но король. Он не сбежал из своей столицы, а, как мог, попытался защитить ее и своих подданных. Я его понимаю.

Я понимаю Его Высочество Ракана, он хотел вернуть трон предков и вернул. Я понимаю своего кузена. Он поднял шпагу вместе с твоим отцом и не опустил до победы, но есть другие... Они брали все, что им давали, и продали. Их я не пойму никогда...

– Как мой брат! – прошипела девица Окделл. – Он тоже брал и жрал. И у короля, и у... герцога Алва.

– Айри, милая, – Катари прикрыла глаза, сегодня она выглядела еще хуже, чем вчера, и это вызывало подозрения, – не равняй Ричарда с Рокслеями или Приддами. Ричард всецело предан делу Раканов и памяти отца, он не мог иначе.

– Ничему он не предан. – Глаза девушки сверкнули, а пальцы сами собой скрючились в поисках подходящей морды. – Он сам говорил, что Раканы никому не нужны, отец ошибался, а Монсеньор – хороший человек.

– Это правда, – кивнула королева, – герцог Алва – хороший человек, хоть и пытается это скрыть.

– Ваше Величество, – щеки Айри пошли багровыми пятнами, – Ваше Величество, вы его любите?

– Кого его? – хрипло переспросила Катарина Ариго.

– Монсен... герцога Алва?

– Не знаю, Айри, – тихо произнесла Катарина, – женщине трудно любить человека, который ее не любит. Вернее, не ненавидеть, ведь наша ненависть – это тоже любовь, только обиженная... Или страх за тех, кого любишь.

– Значит, вы его ненавидите? – серые глаза вцепились в голубые, но Катарина не дрогнула.

– Ненавижу? За что? Если мужчина не любит женщину, дело не в нем, а в нелюбимой. Если ты не нужна, этого не исправишь.

Тут лисичка права, если тебя не любят, ничего не поделаешь. Ты можешь перетравить всех женщин и искупать любимого в касере. Переспать он с тобой, может, на безрыбье и переспит, но от такой «любви» лучше повеситься.

– Ваше Величество, – похоже, Айрис решила колотить в чужую дверь не только ногами, но и головой. – Вы поможете герцогу Алве?

– Как? – пролепетала Катарина Ариго. – Если б я могла, я бы постаралась... Но я не могу. И ты не можешь. Герцога может спасти лишь он сам. И, возможно, Лионель Савиньяк, только он далеко.

– Ну нельзя же, – Айрис отпихнула книгу, та свалилась на затканный белыми маками ковер, – нельзя же просто сидеть и все! Мы должны что-то сделать! Должны!

– Мы можем молиться, – покачала головой королева, – поверь, это немало.

– Нет, – Айрис Окделл явно не собиралась уповать на Создателя, – то есть... Вы моли́тесь, а я... Ну почему Дикон такая дрянь неблагодарная?!

– Ричард еще очень молод, – Катарина вздрогнула. – Дай мне шаль, пожалуйста.

Айрис Окделл с готовностью бросилась за расшитой тряпкой. Она умела только любить и ненавидеть. Не прошло и полугода, как Катари добилась любви, а братец – ненависти.

– Вот, Ваше Величество, – девушка сунула благодетельнице белый комок, – только все не так. Я младше, и я никого не предам. Никого и никогда!

– Ты другая. – Катарина сморщилась, как от боли, и вновь улыбнулась сухими губами. Белая шаль с лиловатыми гиацинтами шла ей поразительно. – Совсем как мой кузен Эпинэ. Он тоже никогда не предаст, даже тех, кого следовало.

– Герцог Эпинэ спутался с Раканом, – упрямо тявкнула Айрис, – он тоже изменник.

– Айри, милая, – прошелестела королева, – не надо об этом кричать. Этим ты никому не поможешь и ничего не исправишь. И потом, что плохого сделал Альдо Ракан? Он честно воевал за корону, которая принадлежала его семье, а Робер ему помогал. Твой отец считал так же, иначе б он не восстал, неужели ты считаешь предателем и его?

– Я не все помню, – Айри нахмурилась. – Мне было десять лет, но отец был генералом, а генералы не должны предавать своего короля.

– Конечно, – улыбнулась королева, – но жизнь спутает любые нити. Эгмонт Окделл был лучшим из людей, которых я знала, добрым, благородным, честным...

– Отец был добрым, – согласилась дочь, – это правда. Но он был глупым, иначе он... Он никогда бы не женился на матушке.

– Девочка, – королева поплотней запахнулась в шаль, ее и в самом деле трясло, – девочка моя, только крестьяне женятся по любви, да и то не всегда. Мы любим одних, а жизнь проживаем с другими, с этим ничего не поделаешь, ничего...

По лицу Катарины текли самые настоящие слезки, Луиза невольно шмыгнула носом, ощупала собственную физиономию и поняла, что она ничем не лучше королевы. Вот ведь бред...

– Я выйду замуж за того, кого люблю, – отрезала Айрис, – или умру.

– Мне тоже так казалось, – пролепетала Катарина, комкая белую бахрому, – но пришлось... Ты же знаешь, мной заплатили за жизни тех, кого я любила. Правда, я не понимала до конца, на что иду.

– А я – понимаю, – выпалила Айрис. – Ричард – предатель, а его Ракан – никакой не король... Я так этому кукушонку и сказала. И еще скажу!

Дом был не просто роскошным, он был необычным, элегантным и при этом уютным, а хозяйка превзошла самые смелые ожидания. Марианна Капуль-Гизайль походила бы на Матильду, стань Матильда пониже, помоложе и взгляни на мужчин не мориском, а ланью. Робер галантно поцеловал пахнущую розами и персиком ручку.

– Я счастлива принимать в своем доме герцога Эпинэ и графа Гонта. – Марианна улыбнулась алыми губами, в маленьких ушках качнулись топазы, золотистые, как глаза Мэллит.

– О, дорогой маршал, – невысокий человечек в желтом и коричневом широко раскинул руки, распространяя запах померанцев и чего-то еще, – мы не просто счастливы, мы безумно, невероятно, непередаваемо счастливы. Такой сюрприз, не правда ли, дорогая?