Зимний излом. Том 1. Из глубин - Вера Камша

Братец их выдаст по первому требованию, в лучшем случае выставит, но куда? Опять в Агарис, под хвост Эсперадору? Или в Гайифу? Одно другого хуже! Эх, попадись ей мармалюка, заманившая дурных жеребцов в болото, загрызла бы!

– Ваше Высочество, – прискакавший от Альдо барон Артур Гэвиот приподнял шляпу. – Мы почти прибыли. Недалеко от Барсины вас ждет карета и почетный эскорт.

Твою кавалерию, так она и знала! Через горы перевалили, в Талиг пробрались, теперь надевай, матушка, парик и юбку и лезь в ящик. Потому как вдовствующие принцессы верхом по королевствам не разъезжают. Тем более бабушки.

– А левретка ждет?

– Простите, Ваше Высочество, – забормотал баронишка, – что вы имеете в виду?

– Знатная дама должна путешествовать с левреткой, – отрезала Матильда, – а еще с жаровней, подушкой для коленопреклонений, духовником и дюжиной камеристок.

– Ваше Высочество, – простонал несчастный, – мы постараемся достать все необходимое, но, боюсь, собачку можно будет найти только в Барсине.

– Что ж, – с видом истинной агарисской страдалицы произнесла Матильда, – я готова ждать.

– Я поеду вперед и сделаю все, что можно, дабы облегчить дорогу, – захлопал крыльями посланец дорогого внука. Вот и пусть скачет вперед и без жаровни не возвращается.

– Буду весьма признательна, – томно протянула Матильда, – и не забудьте про Эсператию и муфту из лебяжьего пуха.

– Ваше Высочество, – похоже, бедняга собрался на охоту за жаровней. – Мне хотелось бы знать, могу ли я отпустить проводников? Они не хотели бы показываться в городе.

Еще бы они хотели. Контрабандисты и есть контрабандисты, привезли товар – и назад.

– Заплатите, и пусть проваливают, – повелела Матильда, спохватилась и проворковала: – Передайте сим достойным господам мою признательность.

– Ваше Высочество, не угодно ли вам при въезде в Барсину надеть маску? – со значением произнес Гэвиот, вознамеривавшийся укрыть корову в стоге сена.

– Не угодно. – Еще чего! Дурой она, конечно, всегда была, но ярмарочной обезьяной быть не собирается.

– Я вынужден настаивать, – закатил глазки барон. – Его Величество настаивал на тайне и скорости.

– Твою кавалерию, – прорычала вдовица, теряя остатки терпения, – кони от меня не шарахаются, а люди потерпят.

– Ваше Высочество! – настырный посланец аж побледнел, и поделом. – Как вы могли подумать, что я... Что я мог бы...

– Что вы могли? – полюбопытствовала Матильда, прикидывая, вытащить ей пистолет или это будет слишком. – Я не красавица, но своего лица не стыжусь.

– Речь идет о вашей безопасности.

– Моя безопасность осталась в Сакаци, – отрезала Матильда, – а здесь у вас опасность.

Они все в этой опасности по пояс, а к весне будут по уши, потому что талигойские маршалы, к гадалке не ходи, пошлют войну к кошкам и займутся родимыми мятежниками.

– Я доставлю вас в Ракану живой и невредимой или умру, – вздернул голову барончик, – я поклялся Честью.

В Ракану-то он, может, и доставит. А вот из Раканы ей удирать самой да еще и голохвостое величество на загорбке тащить.

– Я верю вам, молодой человек, – возвестила Матильда и вздернула подбородок, давая понять, что аудиенция окончена. Бочка переступил с ноги на ногу, коварно расплескав очередную лужу. Среди окативших несчастного брызг была и последняя капля. Чаша терпения Артура Гэвиота переполнилась, страдалец дал шпоры хорошенькому линарцу и исчез с глаз долой. Матильда благодарно похлопала Бочку по горбоносой башке. Бочка хрюкнул, давая понять, что спасибо не слопаешь.

– Лаци!

– Здесь, – весело откликнулся доезжачий.

– Дай касеры.

Ласло с готовностью извлек фляжку. Пускаясь в дорогу, Матильда намеревалась вести себя, как положено вдовствующей бабушке, но вдовствующие бабушки сидят по замкам и шипят на невесток, зятьев и внуков, а не разъезжают потайными тропами в обществе контрабандистов.

К вечеру принцесса Ракан решила, что пистолеты будут при ней, а возить флягу будет Лаци. Осенью без касеры монахи и те не ездят, а она не монахиня, что они с Ласло и выяснили на вторую ночь после отъезда. И неплохо выяснили, но в Талиге придется уняться. В Талиге она не сдуревшая на старости лет господарка, а бабушка новоявленного короля, которого следовало бы придушить вместе с его лучшим другом Робером Эпинэ. Не до смерти, но до просветления, потому что лучше быть господарями всю жизнь, чем королями до весны и до Возвращения Создателя – покойниками.

Становиться бабушкой покойника Матильда не желала, потому и сорвалась с места, получив письмо о великой победе. Не надо быть святым Танкредом, чтобы понять, куда вляпались застоявшиеся в конюшне дурни. Король из обормота хуже не придумаешь. Братец Альберт, тот хоть понимает, на каком он свете, Альдо – нет, а Робер идет у него на поводу. Вассал, твою кавалерию! Нет, чтоб за недоуздок да в денник!

Матильда от души глотнула и задумалась. Она с трудом представляла, как станет оттаскивать дорвавшегося до пирога внука, но если не она, то кто?! Не Мэллица же! Эта только ресницами хлопать горазда. Тоже немало, повисни Альдо на этих ресницах, но внучек хочет играть сабелькой, а не куколкой. И почему только Альдо удался в отцовскую породу? Можно было бы взять грех на душу и объявить осла бастардом. Вдовствующая принцесса отхлебнула еще разок и вернула пойло дружку.

– Поехали, а то вовсе застынем.

– Гица, – в глазах доезжачего плясали горячие искры, – вот так вот и застынете?

– В Алати было жарко, – с достоинством произнесла Матильда, – а в Талиге – холодно. Дело мое такое, вдовье, – по ночам мерзнуть.

Тронко казался мирным и радушным, несмотря на перегораживавшие улицы рогатки и патрули на перекрестках. Закутанные в кожаные холтийские и войлочные бакранские плащи солдаты и адуаны сидели у прикрытых навесами костров, напоминая не о мушкетах и шпагах, а о жареном мясе и стаканчике вина. Конечно, попробуй кто без спросу прогуляться по городу, его б отловили у первой же рогатки, но чужие по Тронко не шлялись, и это обнадеживало. Потому что виконт Валме никогда в этой дыре не был и лезть в нее не собирался. Виконт Валме загулял в Урготе, до такой степени загулял, что сам стал урготом, но не до конца.

Для того чтоб окончательно сродниться с Фомой, следовало утрясти кое-какие формальности с батюшкой и любезным отечеством. То, что в любезном отечестве все встало дыбом, бездельника не волновало. Подумаешь, король поменялся. Беды-то! Одни жонглируют коронами, другие развлекаются войнами, ну а с Марселя Валме хватит карт, мистерий и красоток. Особенно красоток, потому что без Марианны не обойтись.