Место встречи назначает пуля - Алексей Макеев

– Да, общеизвестный случай, – произнес Гуров.

Ткаченко, довольный, что его внимательно слушают, продолжал:

– Короче, я выбрал другую стезю, но эта тяга у меня так и осталась. Знаете, так бывает, что вроде как бы занимаешься делами, крутишься… Часто успешно, но что-то истинное в тебе как будто дремлет, как будто все не то. В общем, ты понимаешь, что главное вовсе не то, чем ты занимаешься, а то, чем ты бредил в детстве, а потом сказал себе, что все уже умерло. Но нет! Живо! Оно все равно живо в тебе. Так и у меня получилось. Короче, я и еще несколько моих компаньонов решили попробовать и… У нас получилось. Через три года дело раскрутилось так, что приняло масштабы, сопоставимые с ежегодными официальными ралли.

Ткаченко замолчал и потянулся к бутылке с коньяком, которая уже на треть опустела.

– Кто участвует в гонках? – поинтересовался Гуров, перехватив движение Ткаченко.

Тот, уже слегка осоловелый, приостановился и вместо того, чтобы взять коньяк, переложил пачку сигарет к себе в карман.

– Разные люди. Есть молодые. Те, которые что-то могут за рулем, и за них платят спонсоры. Есть бизнесмены и политики, когда-то увлекавшиеся ралли, но кто по разным причинам не смог или не захотел идти в официальный спорт. Их дети…

– А какие были отношения у Михайловского с остальными гонщиками?

– Разные. Он ни с кем не дружил. Но и не враждовал особо.

– Вспомните, может, были какие-нибудь ссоры между участниками или… – Полковник не успел закончить фразу.

– Были. В день заезда Михайловского он едва не подрался с одним парнем. С Антоном Верницким.

– Вот как? А что произошло? – поинтересовался Гуров.

– Точно не знаю, – замялся Ткаченко. – Я, как обычно, встретился перед гонкой с Виктором… Мы всегда обсуждали заезд, некоторые мелочи относительно трассы, еще кое-что. А затем Михайловский пошел к своей машине, проверять готовность систем. Он всегда сам смотрел автомобиль перед стартом… Я не видел, кто из ребят проявил инициативу, но когда обернулся, несколько человек уже обступили Виктора, а Антон ближе всех стоял к нему. Он толкнул Михайловского в грудь и…

– А кто этот Антон? – спросил Крячко.

– Ну, в общем, довольно талантливый малый. Сын одного из правительственных чиновников. Отец, кстати, тоже у меня гоняется…

– Сколько всего их было? – прервал Ткаченко Гуров. – Тех, что обступили Михайловского?

– Человек семь. Но, должен сказать, я был совершенно спокоен. Михайловский был не из робкого десятка. Он так отпихнул Верницкого, что тот отлетел в руки стоявших у него за спиной ребят. И пыл того сразу как-то поугас. Дальше я только слышал, что поссорившиеся выкрикивали друг другу что-то, но что именно, я не мог разобрать.

– Думаю, нам придется поговорить с ними. Когда это можно сделать?

– Да хоть сегодня. Сейчас как раз идут полуфинальные заезды, – сказал Ткаченко, посмотрев на часы. – Все участники там.

– Вы сказали, будто что-то еще обсуждали с Михайловским? – спросил Гуров. – Что?

– Да, это… Ставки… Скажу честно, на гонках есть тотализатор. Вот это действительно не вполне легальная вещь, но она и не гласная. Мы договариваемся друг с другом… Кто причастен к тотализатору, знает явки, пароли, адреса, людей, которые за это отвечают, и так далее.

В разговоре повисла небольшая пауза.

– А есть какие-то первичные материалы? Я бы просмотрел их по пути, – обратился Гуров к Орлову, который наблюдал за беседой из-за своего письменного стола.

– Да, вот они. – Генерал похлопал ладонью по папке, лежащей на столе. – Кое-что собрали на месте преступления, и рассказы очевидцев. Очень странное убийство, надо сказать… Николай Алексеевич, вы не возражаете, если мы немного обменяемся информацией? – обратился он к Ткаченко.

– Да, конечно, – согласился тот.

И тут же, как только Гуров и Крячко встали из-за стола и направились к Орлову, Ткаченко потянулся к бутылке с коньяком и наполнил рюмку, оставив ее стоять на столике перед собой. Он молча смотрел на переливающийся перламутром коньяк и слушал разговор оперативников.

– Так вот, – начал Орлов, положив перед собой толстую книгу, которую извлек из ящика стола. – Человека убивают во время гонки выстрелом в голову. На месте преступления нашли патрон «СП10». Пуля прошла через тело убитого и попала в металлическую конструкцию, оставшись внутри автомобиля. Стреляли из «Вектора» – «СР-1». Я тут посмотрел справочники… Этот пистолет стреляет двумя типами патронов. «СП10» и «СП11». «СП10» имеет пулю со стальным сердечником. Это мощное оружие. Предназначено для поражения живых целей, в том числе защищенных бронежилетами. Подходит и для небронированной техники при условии, что стреляют на расстоянии в сто метров.

– Хорошее оружие. Неплохая кучность стрельбы, но для профессионалов, – заключил Гуров, выслушав генерала. – Скажите, а вы были очевидцем убийства? – неожиданно спросил он Ткаченко.

– И да и нет. Убийства как такового никто не видел, – прозвучал ответ. – Никакого выстрела или шума. Просто машина Михайловского сошла с трассы. Я был рядом и все видел. Хотя выстрела мы могли не слышать за ревом двигателей.

– Выстрела не было, значит. Наверняка стреляли с глушителем и расстояние было менее чем сто метров, – вслух произнес Гуров, не обращаясь ни к кому конкретно, а скорее что-то уточняя для себя. – Я прав, Стас?

– Ну да, – не слишком охотно откликнулся Крячко.

– Понятно. Ну что ж? Вы нас отпускаете, Петр Николаевич? – спросил Гуров, забирая со стола генерала папку с оперативной информацией по делу.

– Да, конечно. Я думаю, и Николая Алексеевича можно отпустить. Мне кажется, мы получили достаточно информации для первого раза.

– Если показания господина Ткаченко засвидетельствованы в протоколе, то конечно. У меня вопросов больше пока нет. Только один. Сможет ли кто-то на месте показать нам, где было совершено преступление? – спросил Гуров, обращаясь к Ткаченко.

– Если хотите, я и сам могу поехать с вами, но думаю, что нужды особой в этом нет. Любого попросите – и вам покажут.

– Хорошо. Будем поддерживать связь по телефону. – Гуров быстро продиктовал свой номер телефона, а затем номер Крячко. – А сейчас мы поедем. Хотелось бы успеть переговорить с очевидцами.

Сыщики попрощались с Ткаченко и Орловым, после чего, прихватив с собой материалы дела, вышли из кабинета.

Крячко разбитной походкой, засунув обе руки в карманы, неспешно шагал к машине, раскидывая на ходу ногой мелкие камешки на асфальте.

– Слушай, Стас, что с тобой сегодня? У тебя проблемы? Не первый раз замечаю твою кислую мину, – поинтересовался Гуров, открывая дверцу своего «Пежо».

Крячко пропустил реплику напарника мимо ушей.

– Лева, а ты считаешь, что здесь может быть что-то, кроме наркотиков? – спросил он, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья.

– Не знаю. Надо проверить, Стас. Полистай, пока едем, протокол. Нужны фамилии. Верницкий – раз. Кто еще?

– Да ладно тебе, успеешь, – сказал Станислав, усаживаясь в автомобиль и откладывая папку на заднее сиденье. – А, черт!

– Что? – Гуров даже вздрогнул от неожиданности.

– Зуб. – Крячко схватился за щеку. – Со вчерашнего дня ноет, гад. Ночь не спал. С утра таблеток наглотался, но уже, видимо, действие прошло. Надо снова принимать.

Крячко открыл свою барсетку и, покопавшись в глубине, извлек пачку таблеток.

– Я не понимаю, почему мы должны заниматься этим делом? – заявил он. – Гонки – левые. Это факт. Парень был наркоман. Думаю, это тоже факт. При чем тут наше управление? Орлову спускают всякий отстой, он отказаться не может, а нам – занимайся этой чушью.

– А ты знаешь, Стас, мне это не показалось такой уж чушью. Меня заинтересовал этот человек. Ткаченко. Он увлечен своим делом. Видно, что он искренне переживает. Я бы и так ему помог, если бы случай представился.

Крячко молча слушал и, наклонив голову набок, стараясь, чтобы охлажденная жидкость не попадала на больной зуб, потягивал из баночки напиток.

– И вообще, хватит бухтеть. Давай лучше музыку послушаем, – предложил Гуров, убедившись, что Крячко сегодня не способен на конструктивный разговор.

Всю дорогу до Сергиева Посада, где проходил полуфинал соревнований гонщиков, сыщики ехали молча. Когда вдалеке показались флаги и баннеры соревнований, Крячко немного встряхнулся и, как всегда, по-дружески доверительно обратился к Гурову:

– Ты не обращай на мою хандру внимания. Я просто вчера с девушкой поссорился. Кретин. Виноват был, а наехал на нее. Ну, меня и отшили. Должен признать, справедливо… Да тут еще этот зуб проклятый.

Крячко снова схватился за щеку. «Пежо» вкатился на огороженную территорию для автомобилей зрителей соревнований.

Припарковавшись, сыщики вышли из машины и пошли по направлению к трассе, где проводились заезды. У огражденного специальными пластиковыми и резиновыми щитами трека на повороте показался автомобиль. «Восьмерка», корпус которой был сплошь покрыт рекламными наклейками. Автомобиль с ужасающим ревом пронесся мимо двух одиноких зрителей в лице Гурова и Крячко.