Измена - Линда Барлоу

— Можете войти, — сказала она. — Надевайте каски и пойдем внутрь.

— Босс, вы давали разрешение людям из церкви и архитектурной фирмы прийти сегодня на стройку?

Паул Мак-Энерни, владелец и управляющий «Мак-Энерни Констракшн», один из самых крупных строительных подрядчиков побережья, дымил сигаретой, слушая Джека Флетчера, звонившего ему по сотовому телефону со стройплощадки.

— Не нужно никакого разрешения, Флетчер, ты должен сам обо всем позаботиться. — Как руководитель работой подрядчиков он обязан был быть в курсе всех дел.

— Я не знал, что они придут, — сказал Флетчер.

— Брось, парень, ты сам мне тысячу раз говорил, что эта баба, менеджер проекта — как ее там? — Энни Джеферсон — все время на стройке.

— Она-то — да. Она и еще одна женщина — представитель наших заказчиков. Но в этот раз они привели с собой уйму народу и проводят осмотр.

— Они что, отвлекают рабочих?

— Да, в общем, нет, но вы знаете, как такие вещи замедляют работу. Сколько можно осматривать?

— Погоди минутку, Флетчер. — Мак-Энерни отложил трубку и принялся просматривать последние данные на экране своего компьютера. До последнего времени показатели работ по собору были просто отличными, и ничто не мешало ему получать такой кругленький доходец. Он улыбнулся. Вот именно, что кругленький.

Большая часть строительных работ была окончена в срок и без перерасхода. А вот субподрядчики были бездельниками. Внутренние работы шли в последнее время медленно. Зачем-то все делалось так чертовски старательно. Наверное, потому, что это была церковь, этот дерьмовый кафедральный собор, и все трепетали перед славой Господней.

Мак-Энерни не верил в Бога. Он считал религию дурацкой фантазией, придуманной, чтобы ослабить естественный страх человека перед смертью. Но он верил в силу предрассудков и видел, какое они оказывают влияние на рабочих, занятых на строительстве собора. С тех самых пор, как во время земляных работ раскопали кость человеческой ноги, кое-кто из рабочих сразу же начал жаловаться и причитать, что это место проклятое.

Мак-Энерни не любил подобных историй. Они повышали нервозность в бригадах, а чем больше рабочие нервничают, тем хуже идут дела: характеры портятся, начинают назревать конфликты, люди временами становятся невнимательными, и в результате происходят аварии. Строительство — опасная работа. Несмотря на то, что компания застрахована от несчастных случаев, невозможно застраховаться от недобросовестности рабочих, если они не чувствуют себя спокойно на рабочем месте. А множество дурацких историй о монашках, скелетах и древних обрядах, безусловно, не добавляли спокойствия.

Мак-Энерни взял трубку, чтобы продолжить разговор с Флетчером. И тут ему снова пришло в голову, что он, в сущности, плохо знает Флетчера и принял его на работу, положившись на слово Сэма Броди, утверждавшего, что он лично его проверял.

До сих пор Флетчер работал нормально. И следил за тем, чтобы рабочие придерживались графика, а это имело решающее значение в работах такого объема.

— Послушай, Флетчер, мне не нравятся эти последние задержки в работе, — сказал он. — Ты отвечаешь за эти дела, так что, будь добр, наведи порядок.

— Хорошо, сэр.

— Можешь, если нужно, выгонять кого угодно. Эта блондинка — дизайнер из «Броди Ассошиэйтс» — их управляющая проектом, так? Вот вы и должны разобраться между собой и уладить все эти дела.

— Хорошо, я поговорю с ней. Она неплохой работник, ее уважают почти все, кто работает на стройке.

«Теперь уже уважают?» — подумал Мак-Энерни. Подумать только, и это та женщина, которую все считали не очень-то компетентной, а всего-навсего малоопытным дизайнером, ничего не смыслящим в строительстве. Броди недавно тоже отмечал хорошую работу этой бабы. Это показывает, сказал он Сэму, что не стоит недооценивать людей.

— Ну что ж, рад слышать, что вы поладили. Если возникнут проблемы, дай мне знать.

— Хорошо, сэр. Я постараюсь.

«Да уж постарайся, задница», — подумал Мак-Энерни, вешая трубку.

Его распирало от злости не из-за снисходительного тона, которым Мак-Энерни разговаривал с ним, а из-за того, что приходится в ответ лизать тому задницу. Но ему самому нравилось быть главным и командовать людьми, которые ему лижут задницу, желая что-то получить.

Он сидел в своем трейлере-офисе, припаркованном вместе с другими трейлерами, фургонами и машинами на свободной стоянке вблизи стройки. Флетчер любил свой трейлер, который стал для него уютным маленьким домиком. Здесь был компьютер, сотовый телефон, маленький холодильник, где он держал сэндвичи и пиво, и микроволновая печь, чтобы подогревать кофе и замороженную пиццу. Была даже узкая кровать, стоявшая вдоль одной стенки, а в задней части размещалась канистра. Все это он использовал значительно чаще, чем могли вообразить его хозяева. Так было лучше, чем ехать домой, в эту паршивую маленькую квартирку в Кастро. Он сделал глупость, поселившись в этом районе, полном сточных канав и педерастов.

Флетчер прокрутил в голове свой недавний разговор с Мак-Энерни. Этот тип — дерьмо. Но Флетчер знал, что должен заставить себя проглотить злость, быть любезным и почтительным. Но уж конечно, он не собирался забывать, что должен быть предан не «Мак-Энерни Констракшн», а прежде всего архитектору, Сэму Броди.

Вот Броди — парень что надо. Он много для него сделал, и хоть Флетчер и не любил быть чьим-то должником, но он не мог не признать, что обязан Броди всем. Броди знал о его делишках, но готов был закрыть на них глаза, что тогда просто изумило Флетчера. Если учесть, что Броди — золотой мальчик, богатый и хорошо образованный, которого, казалось, должно было только передернуть от отвращения к мерзким эпизодам чужой постыдной биографии. Что мог знать этот мальчик из общества о реальной жизни, этом порочном, грязном мире низменных страстей и алчных лап!

— Думаю, нельзя судить о человеке только по его прошлому, — сказал этот золотой мальчик. — Я хочу знать одно: надежный ли ты парень, такой, которому я могу доверять сейчас — сегодня, через месяц, через год? Это все, что меня волнует.

— Я хочу похоронить свое прошлое, глубоко похоронить, — ответил Флетчер. — Если вы мне поможете это сделать, то сможете убедиться, какой я чертовски надежный малый.

— Хорошо, — сказал Броди, — вы приняты.

Броди сдержал слово. Он ни разу не припомнил Флетчеру его уголовного прошлого, даже не бросил на него ни единого подозрительного взгляда. Он полностью доверял ему и даже замолвил за него словечко перед Мак-Энерни.

Флетчер считал себя человеком Броди. Он был готов на все, лишь бы не разочаровать своего патрона.