Позывные из ночи - Исаак Бацер

Скоро патруль, прихватив с собой Семена, отправился к старосте, чтобы через переводчика передать ему приказ финского начальства: «При появлении в деревне чужих, немедленно докладывать».

Тем временем Орлов и Галина хоть на несколько минут смогли покинуть свое тесное убежище.

— Дай-ка воды, бабуся, — сказал Алексей Таниной матери. — Жарковато что-то.

Принимая полную кружку, он пролил несколько капель.

— Ого, труса празднуем! Руки уже дрожать начали. Ну-ка, Галочка, пей первая. Держалась ты молодцом.

— А мне ничего другого не оставалось.

— Вот уж что верно, то верно. Да, видно, нельзя нам больше отсиживаться. И хозяев подведем, и сами ни за грош погибнем.

Действительно, последнее время фашисты все чаще и чаще появлялись в школе. Они облюбовали большой класс для танцев, и Орлову то и дело приходилось, сидя в шкафу, корчиться от ярости, поневоле слушая шарканье и топот солдатских сапог, выделывающих пируэты под звуки старого расстроенного аккордеона.

«Эх, шарахнуть бы по танцорам гранатой!» — не раз думал он.

На десятый день вечером, когда Семен вошел в маленький класс, Орлов сразу понял: есть важные новости.

— Говори, Сеня, не томи душу.

— Говорить, так говорить. Плацкарты приобретены. Сегодня ночью отправляемся.

— Порядок, Галя! — воскликнул Орлов. — Собирай-ка вещички, а мы тут кое о чем побеседуем.

— Вот что, Семен, — продолжал Алексей, когда они уселись в дальнем углу комнаты. — Собранные тобою сведения об укреплении Клименицкого острова и о силах противника я передам нашему командованию. Понимаю, что тебе не легко, но сбор данных надо продолжать. Ты у оккупантов на хорошем счету, язык знаешь. Наши обязательно установят с тобой связь. Так что жди гостей, дорогой, и не грусти.

Было далеко за полночь, когда кто-то три раза негромко стукнул в окно. Семен вышел и сразу возвратился.

— Пошли!

Невдалеке стояла лошадь с санями, которой правил двенадцатилетний сын Калганова Саша. Первым рейсом он доставил на Олений остров лодку. Теперь очередь была за людьми. Орлова и Галю прикрыли сеном и благополучно отвезли туда же. Все по-братски обнялись на прощание. Галя в обе щеки поцеловала раскрасневшегося Сашу.

— Запомни, Семен, — сказал Орлов, — как будет до тебя нужда, знак такой: полено дров уронят на дворе у вас. — И он сильно оттолкнулся веслом.

Глава 4 В СТРОЙ

— Живем, Галочка! — сказал Алексей. — Скоро на пружинных матрасах спать будем. А книжный шкаф, если уж и понадобится, то только по прямому назначению. — И, пользуясь веслом, как шестом, стал выталкивать лодку на глубину.

Хрупкий береговой ледок сменился густой шугой, затем — салом. А вот и свободное озеро зачернело впереди. Алексей приналег на весла и тихо пропел: «Из-за острова на стрежень…» И тут взгляд его остановился на дне лодки:

— Эге, воды-то порядком набралось. Может, не вычерпал ее, когда отплывал?

Нет, воды становилось все больше, а впереди — нелегкий сорокакилометровый путь. Орлов греб, Галя консервной банкой вычерпывала воду за борт, но она все прибывала, грозя затопить лодку.

Пришлось повернуть обратно. Метров сто, не меньше, оставалось до берега, когда борта почти сравнялись с поверхностью озера. Дорога была каждая секунда. Спасая Галю, Орлов осторожно выбрался из лодки. К счастью, здесь уже было неглубоко. И все-таки он по пояс погрузился в ледяную воду и медленно потянул лодку за собой. Но вот и берег. Непослушными, окоченевшими руками они с трудом закрепили полузатонувшую посудину.

Обсушиться удалось в одном из оставленных хозяевами домов. А потом Орлов внимательно осмотрел свое утлое суденышко. Трещина в лодке оказалась солидная — метра полтора длиной. Нашел фанеру, паклю, гвозди и приступил к ремонту.

Еще было темно, когда они снова пустились в плавание. Двенадцать часов пробирались к противоположному берегу. Сколько раз, совсем выбившийся из сил, Орлов готов был бросить весла, но тут же брал себя в руки и снова греб и греб, изредка смахивая с лица ледяную бахрому.

Когда до цели, казалось, было уже рукой подать, ледяное сало за бортом все теснее окружало лодку. Озеро замерзало буквально на глазах.

— Врешь, не возьмешь! — говорил Орлов, до крови кусая губы. Он разбивал веслом ледяной панцирь, метр за метром сокращая расстояние, отделяющее их от берега.

Вечером 23 ноября они высадились в районе Ялгандсельги и впервые за последние пятнадцать дней смогли вздохнуть спокойно.

Алексей и Галя постучались в первый же дом. Хозяева тепло встретили их: обогрели, напоили, накормили. Старикам не верилось: в такую непогодь пробиться с той стороны!

— Теперь в Песчаное, — сказал Орлов. — Там — пограничный батальон.

Отправились. Но, не дойдя до цели, были задержаны пограничным нарядом. Документы, которые предъявил Орлов, показались старшине с зелеными петлицами подозрительными: почему это участковый уполномоченный милиции пробирается с той стороны? У тещи что ли загостился. Однако тут же все выяснилось: в Песчаном было немало людей, которые хорошо знали и Орлова и обстоятельства его исчезновения. А вот для начальника милиции Пеночкина появление подчиненного было как гром среди ясного неба. Ведь он доложил по начальству, что Орлов, якобы, добровольно остался на той стороне.

Прибыв в Песчаное, Алексей явился в штаб батальона и попросил зачислить его в ряды действующей армии. Эта просьба была удовлетворена. Его определили в разведывательное подразделение.

Потекли дни боевой учебы, за днями — недели, и Алексей, недавно избавившийся от смертельной опасности, почувствовал себя так, будто он находится в глубоком тылу. Но это был лишь прифронтовой тыл. Там, за озером, окопался враг.

— И долго мы будем здесь прохлаждаться? — спрашивал Орлов как-то вечером своего давнишнего знакомого Степана Гайдина, в прошлом оперуполномоченного милиции.

— А что тебе не нравится? — решив позлить Алексея, ответил Гайдин. — Каша вон какая густая: ложка стоит. Жилье прекрасное. Тепло, и мухи не кусают.

— Шуточки шутишь! — вдруг вскипел Орлов. — А шутка, сам знаешь, с правдой в ногу ходит. Серьезно говорю: руки дела просят. Другие воюют. Вот Зайков, тот, что участковым работал, говорят, у партизан действует. А мы…

— И наш черед придет! — уже совсем иным тоном заговорил Гайдин. — Вот увидишь, Алексей, скоро перемены нагрянут. Еще пожалеешь, что каши мало поел…

Гайдин оказался прав. Через пару дней обоих пригласил к себе старший лейтенант, командир батальонной разведки.