Мальчик, который хохочет. Странные истории - Dmitry Cherepov

нас. В этой комнате было что-то зловещее, что-то, что заставляло сердце биться чаще. Мы решили как можно скорее покинуть это мрачное место, надеясь, что оно не оставит после себя неприятных воспоминаний.

Как только мы собрались выйти из комнаты в её конце раздался жуткий смех. Мы с Катей переглянулись и с криками выбежали наружу, словно ядро из пушки.

Катя предложила выйти на улицу чтобы подышать свежим воздухом. И вот мы уже стоим на улице.

– Ты тоже слышала этот смех? – спросил я Катю. Она кивнула в ответ.

– Что это значит? Может быть, это Ваня нас пугает? – предположил я.

– Зачем мне вас пугать? – спросил Ваня, выходя из кустов и застёгивая ширинку. Мы с Катей отпрянули от неожиданности.

– Ты что тут делаешь? Ты же был наверху, – сказала Катя.

– Всмысле? Я не поднимался на второй этаж. Когда помогал тебе забраться наверх, думал подняться, но потом подумал, зачем мне это и остался внизу. К тому же, мне захотелось в туалет, – сказал Ваня.

– Тогда кто был на втором этаже? – спросил я, заикаясь.

– Понятия не имею. Может быть, это был Гаврик? – предположила Катя.

– Ты думаешь, он сошёл с ума? – уточнил я.

– Всё может быть, – утверждала Катя.

– Может быть стоит вызвать полицию и пусть они сами его там найдут? – предложил Ваня.

– Нет, мы и сами в силах найти Гаврика, – гордо произнес я, высоко подняв голову, но при этом голос мой дрожал.

Я направился к двери, но остановился, чтобы посмотреть идут ли за мной мои спутники. Катя шла рядом, как тень, а Ваня, как обычно, не спешил.

– Ты идёшь? – спросил я, надеясь услышать решительный ответ.

– А надо ли? – ответил он, как будто сомневаясь в смысле нашего пути.

В это время на третьем этаже раздались тревожные крики, и мы, словно под влиянием невидимой силы, поспешили внутрь здания, где нас ждали новые испытания.

8

Мы ворвались в здание с яростью, что казалось, страх был неведом. Но это ощущение было недолгим. Оказавшись внутри, мы замерли в зловещем недоумении, пытаясь разобрать, откуда доносились жуткие крики. Ваня предположил, что звуки исходят со второго этажа и нам пришлось вновь подняться туда. Что сделали мы с трудом, потому что как-никак, нужно было помогать подняться Кате, всё же девочка.

Добравшись до верхнего уровня, мы начали напряженно вслушиваться в зловещую темноту. Я крикнул «Гаврик», но мой голос эхом разлетелся по пустым коридорам, при отдалении становясь каким-то демоническим, не находя отклика. В воздухе витало ощущение тревоги, словно невидимые тени скрывались в каждом углу.

– Ты что делаешь, черт возьми? – прошипела Катя, схватив меня за запястье с неожиданной силой.

Я замер, не оборачиваясь и продолжал кричать в темноту.

– Пытаюсь докричаться до него! Он в беде! – ответил я, стараясь перекричать вой ветра и треск деревьев.

Катя вздрогнула и отступила на шаг, её лицо исказилось от страха.

– А вдруг он там не один? – произнесла она, её голос дрожал.

Я резко повернулся к ней, глаза горели решимостью.

– Поэтому мы должны найти его как можно быстрее и помочь, – твёрдо сказал я, шагнув вперёд. – Нельзя оставлять его там.

В этот момент из конца мрачного коридора донёсся странный гул, похожий на вой нескольких собак на луну в пещере с эхом и пониженным тоном, как у демона. Это было жутко. Мы переглянулись и я понял по их лицам, что Катя, Ваня и я не хотим идти туда. Но ради лучшего друга мы были готовы на всё. Я кивнул Кате и Ване, мол, пошли, и они кивнули мне в ответ, предлагая идти первым. «Трусы», – подумал я про себя.

Я направился к источнику гула, до которого оставалось ещё метров шесть-семь адского коридора. Из любой комнаты могла выскочить нечисть которую я не желал видеть. Катя наступила на обломок плитки и раздался громкий треск. Я цыкнул на неё, она подняла руки вверх, как будто сдаваясь и прошептала: «Извини». Какие красивые губы, подумал я, но тут же одёрнул себя. Нужно было найти друга.

– Стой, а мы точно должны идти туда? – прошептал Ваня, его голос дрожал.

– Да, это единственный путь, – ответил я, стиснув зубы.

– Нет, так не пойдёт. Это ваш друг, я не собираюсь рисковать своей жизнью, – начал ныть он, как капризный ребёнок.

Я подошёл к нему, схватил за футболку и прошипел сквозь зубы:

– Слушай, ты же не хочешь чтобы я рассказал всей школе, какой ты трус?

– Да кто тебе поверит, щенок? – усмехнулся он, его глаза горели злобой.

– Ну, тут ты прав, – сказал я, отпуская его.

Я, конечно, не ожидал от себя такого напора, но попробовать стоило. А вдруг я бы смог этим самым взбодрить его? Но я чуть не взбодрил его на то чтобы побить меня. Чего, конечно, нам всем сейчас не нужно.

– Слушайте, я пас, я возвращаюсь, – истерил без остановки Ваня.

Мы с Катей переглянулись и посмотрели на Ваню.

– Да и вали ты куда подальше, маменькин сынок, – сказали мы хором.

– Да лучше я буду маменькиным сынком, но зато живым, – утверждал он.

Ваня пошёл в обратную сторону, но на его пути прозвучал какой-то треск. Он, как Шегги из «Скуби-Ду», начал бежать в обратную, в нашу с Катей сторону. Бежал он, подняв голову вверх, чуть ли не со слезами на глазах и высоко поднимая колени, как в челночном беге. Прибежал к нам.

– Не, я передумал, – произнёс он.

– ссыкло, – произнёс я с такой желанной надменной ухмылкой.

И вот мы уже приближаемся к концу коридора и вдруг до нас начинают доноситься жуткие, зловещие смешки из последней комнаты. Словно тени прошлого, они обволакивают нас, напоминая о неведомых страхах и тайнах, скрытых за этой дверью.

Мы переглянулись с ребятами, пытаясь понять, стоит ли нам идти туда. В моей душе бушевала буря противоречий. С одной стороны, я жаждал, чтобы это оказался Гаврик, но с другой – боялся, что его появление только усугубит ситуацию. Не хотел, чтобы он окончательно потерял рассудок.

Мы вошли в комнату которая снова была пуста, если не считать густой паутины, окутавшей всё вокруг. Пыльная паутина хоть немного облегчала наше продвижение, не липнув к нам. Пройдя через эти испытания, мы добрались до конца комнаты, где заметили силуэт человека в углу.

– Гаврик, это ты? – спросил я, направляясь к нему. Подойдя ближе, я схватил его за плечо и начал трясти чтобы он обернулся. В ответ он начал жутко смеяться, всё громче и громче, и вдруг резко повернулся к нам.

Это был не Гаврик.

9

Он был всего лишь мальчишкой лет десяти, но его смех был холодным, как ветер, а глаза – бездонными и темными, как ночь. Его лицо и одежда были покрыты грязью и пылью, а паутина на них казалась древней, словно он жил здесь уже много лет.

Мы застыли, словно вкопанные и ужас сковал наши сердца. Мы втроем – я, Ваня и Катя – повернулись и побежали прочь, не оглядываясь. Наши шаги были быстрыми, почти безумными, а пятки сверкали в свете луны.

Но путь преградила лестница, ведущая вниз. Мы остановились, тяжело дыша, Ваня начал спускаться первым чтобы помочь Кате, которая шла следом. Я же задержался наверху, пытаясь разглядеть в темноте, гонится ли за нами этот странный мальчик.

Тени плясали вокруг и ветер шептал что-то зловещее. Я услышал, как Катя и Ваня продолжают спускаться, их голоса становились все тише. Но вдруг я почувствовал чье-то присутствие за спиной. Я резко обернулся, но там никого не было. Только тьма и холод.

Я спрыгнул с лестницы и побежал вслед за друзьями, но каждый шаг давался мне с трудом. Я не мог избавиться от ощущения, что кто-то смотрит мне в спину. Кто-то, кто никогда не отпустит.

Но в коридоре не было никакого силуэта. Я выдохнул, подумав, что мы им