Мальчик, который хохочет. Странные истории - Dmitry Cherepov

И он начал рассказывать – эта кампания раньше называлась «Санинхол». В ней работали сотни ученых, ставивших различные эксперименты и проводивших опыты.

– Надеюсь, не над людьми? – перебила его Катя.

– Нет, не над людьми, над животными. Но в журнале, который я нашел, говорилось, что все было безопасно и никаких вирусов там не создали. Странно, что работники просто начали сходить с ума. А самый главный ученый, Кирил Анатольевич Посторов, вам эта фамилия ничего не говорит?

– Что-то знакомое, – попытался понять я.

– Я вспомнила, да, точно такая фамилия была у мальчика, его звали Геной. Гена Посторов который пропал пять лет назад, – говорила Катя.

– Да, верно. И вы его видели, возможно, он живет в той заброшке уже пять лет.

– Но это невозможно. Нам говорили, что у него умер отец и что его забрали родственники и что они переехали в другой город, – утверждал я.

– Ну, видимо, нет, – продолжил Гаврик, его голос дрожал, как осенний лист на ветру. – Его отец словно потерял рассудок, превратился в тень прошлого которую не смогли удержать стены. Он начал убивать как безумец, его шаги эхом разносились по зданию, а кровь стекала по лестнице, как река забвения.

В старом журнале писали, что он убил двадцать человек, оставив за собой лишь тени воспоминаний. Те, кто смог спастись, бежали, словно испуганные птицы, а здание, когда-то живое, теперь молчало, словно немое свидетельство его трагедии.

И в конце концов, его отец, словно устав от собственной жестокости, убил себя на глазах сына. Говорят, его глаза были пустыми, как у мертвеца, а кровь, стекавшая по его лицу, казалась расплавленным стеклом.

После этого сын остался жить в этом здании, словно пленник своих кошмаров. Он был словно дерево, корни которого сплелись с его прошлым, а ветви тянулись к пустоте, не находя покоя.

– И что мы будем делать? Мы же не пойдем туда снова? – жалобно протянул Ваня.

– Пойдем, – сказал я.

– Зачем? Вы нашли своего друга, точнее, он даже не терялся, а этому мальчику вообще все равно. Пусть и дальше живет там сам по себе, – продолжал ныть Ваня.

– Мне кажется ему нужна наша помощь, – попытался убедить я друзей.

– А чем мы ему можем помочь, Вась? – спросила Катя.

– Пока не знаю, но нужно вытащить его оттуда и отвести в больницу для начала, – ответил я.

– Может, рассказать полиции и они сами все сделают? – настаивал Ваня.

– А они нам поверят? – добавил Гаврик.

– Это полиция, они должны поверить, а нам это не нужно, – буркнул Ваня.

Я знал, что он прав. Полиция может не поверить нам, а если и поверит, то это может привести к новым проблемам. Но я не мог оставить мальчика в том месте. Он выглядел таким потерянным и испуганным.

– Тогда давайте попробуем сами, – предложил я. – Если у нас ничего не получится тогда уже обратимся к полиции.

Ваня вздохнул, но кивнул. Катя и Гаврик тоже согласились. Мы знали, что это будет непросто, но мы должны были попытаться.

– Давайте проведём голосование. Я возьму две палочки – длинную и короткую. Как самый эмоциональный из нас, Ваня, ты вытянешь одну из них. Если вытянешь длинную, мы все идём туда, а если короткую – то в полицию. Ты согласен с таким планом? – предложил я. Осталось только найти палочки.

В воздухе повисло напряжение, словно невидимая паутина, натянутая между нами. Я нашел веточку в метре от себя и, будто художник, создающий шедевр, поломал её на две одинаковые части. В руках у меня оказались две палочки, но их было не отличить друг от друга. Я протянул их Ване, чувствуя, как сердце бьется в груди, как часы.

Ваня, словно завороженный, смотрел на палочки. Его взгляд был острым, как лезвие ножа, и в нем читалась смесь любопытства и недоверия. Он медленно протянул руку, будто боялся, что палочки вот-вот оживут и укусят его. Его пальцы коснулись одной из них и на мгновение мне показалось, что он почувствовал что-то странное.

Ваня закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Он стоял, словно на краю пропасти, не зная, куда шагнуть. В его глазах я увидел смятение и разочарование, как будто он ожидал увидеть что-то другое. Я чувствовал, что время замедлилось и каждый миг казался вечностью.

Наконец, Ваня вытянул палочку. Он открыл глаза и его взгляд встретился с моим. В его руках была большая палочка, но в его глазах читалось что-то, что я не мог понять. Это был не просто выбор между двумя путями, это был выбор между жизнью и смертью, между светом и тьмой.

– Ну что ж, придётся идти, – с широкой улыбкой на лице произнёс Гаврик.

– Тогда после школы мы встретимся у себя дома и возьмём с собой фонарики, – ответил его собеседник.

Ко мне подошел Гаврик, предварительно плюнув себе в руку, – ну что, на этот раз пожмешь мне руку?

Я посмотрел на него, затем на его руку и снова на него. – Хорошо, – сказал я, плюнул в его руку, на что Гаврик был шокирован. Я начал смеяться и затем он начал тоже, мы пожали руки.

На фоне зазвенел звонок на урок и мы все поспешили в школу. В здании мы разошлись по своим классам.

На уроке мы с другом обсуждали какие вещи нужно взять с собой в путешествие.

12

После уроков мы собрались вместе и Ваня предложил развезти нас по домам чтобы мы могли быстрее собраться. По дороге мы с Гавриком продолжали обсуждать наш план.

– Может, я возьму из папиной машины аптечку? – предложил Гаврик. – Вдруг пригодится для помощи тому парню?

– Хорошая идея, – ответил я. – А я возьму все фонарики, что найду дома, и попрошу у брата перцовый баллончик на всякий случай.

– Но мы же идём помогать ему, а не причинять вред, – заметил Гаврик.

Я наклонился к его уху и прошептал:

– Это для Вани, на случай, если он начнёт чудить.

Гаврик рассмеялся и тут Катя спросила:

– Может у кого-то есть верёвка чтобы нормально забраться на второй этаж?

– У меня есть, – сказал Ваня.

– Хоть какая-то польза от тебя, – вставил я, но он посмотрел на меня в зеркало заднего вида с осуждением.

По пути мы высадили Гаврика и затем с Катей вышли возле её дома. Ваня крикнул, что через полчаса заедет за нами. Мы с Катей переглянулись и разошлись по домам. Зайдя в дом, я понял, что никого нет и это было как благословение. Не придётся объясняться перед мамой, почему я такой шумный и беспокойный и не придётся у брата клянчить перцовый баллончик. Я просто возьму его.

Следуя в гараж, я нашёл три небольших фонарика и направился в комнату брата. У него я собирался найти ещё один фонарик и баллончик. Зайдя в комнату, я почувствовал, как меня окутала адская вонь, словно смесь не стиранных вещей и чего-то смрадного. Повсюду был бардак, вещи валялись на полу, как сломанные игрушки в детской комнате, где никто давно не играл. Я не мог понять, где искать, словно оказался в лабиринте, где каждый угол скрывал новую загадку.

Залез под кровать и ощутил, как пыльные монстры, словно тени из прошлого, обступают меня со всех сторон. Но я не сдавался. Передвигая коробки, я искал то, что было спрятано в этом хаосе. Каждый раз, когда я заглядывал внутрь, меня встречала лишь пустота. В темноте я нащупал полотенце которое вдруг стало твёрдым и холодным как камень. Я с отвращением отбросил его в сторону, словно это было живое существо, преградившее мне путь. «Вот же поганец!» – подумал я, но тут же замолчал, вспомнив, что в темноте слова теряют силу. Вдруг я заметил фонарик. Он был как луч света в конце туннеля, ведущий меня к выходу из этого лабиринта. Я взял его в руки и, наконец, смог выбраться из-под кровати, оставив позади