Галера для рабов - Кирилл Казанцев

– Леди мэр? – удивился Желтухин.

– Ладно, не бомж, – пошловато хрюкнул полковник.

– Это вы так съязвили? – предположила дама. – Да, если угодно, «леди мэр», – произнесла она с нажимом, испепелив взглядом развязного Кострового. – В моем подчинении, к вашему сведению, серьезный город, большой производственный и научно-технический центр, в который вкладываются колоссальные инвестиции. А я тут…

Она вздрогнула, и все остальные тоже. Дружно повернули головы. По лестнице, сбегающей на палубу от кают-компании, нескромно виляя бедрами, спускалась худенькая официантка в легкомысленном кружевном переднике и с забавной мордашкой. Такое ощущение, что она нарисовалась прямо со съемок немецкого порнофильма, посвященного нелегкому бытию официанток. Девушка помахивала пустым подносом. Юбочка на ней была такая короткая, что короче просто некуда. Легкая, воздушная, с точеной сексуальной фигуркой – она спрыгнула на палубу и, ничуть не смущаясь, аппетитно покачивая чреслами, направилась к компании. Задорно цокали высокие каблучки. Девушка улыбалась. Возможно, она и не была красавицей в обычном понимании, но с такой фигуркой, с такими экспрессией, обаянием, шармом, летящих на крыльях впереди нее… быть красавицей просто излишество. Люди застыли. Приверженцев нетрадиционной сексуальной ориентации (во всяком случае, среди мужчин) в коллективе не было.

– Вот черт… – потрясенно пробормотал Желтухин.

– О, страна тысячи улыбок… – как-то невпопад промямлил Костровой, машинально освобождая даме проход. Она очаровательно улыбнулась полковнику, изобразила что-то вроде благодарного книксена. Забрала со столика пустые бокалы, составила их на поднос и удалилась с гордо поднятой головой. Люди провожали глазами убегающие аппетитные формы. И лишь когда захлопнулась дверь в кают-компанию, они вернулись к привычному «деловому» ритму.

– Нужно было попросить что-нибудь выпить, – посетовал Глуховец. – А то уставились на нее, языки проглотили…

– Шлюха, – презрительно высказалась «госпожа мэр» Есаулова.

– Да пошла она… – фыркнула блондинка из налогового управления.

– Отличное непуганое дитя, – усмехнулась прокурор Евгения Дмитриевна. – Когда-нибудь поймет, что жизнь – не только кокетство и виляние задом. Боже правый, а вы еще кто такой? – она от неожиданности отпрянула, обнаружив под боком на плетеном стуле постороннего мужчину.

Все дружно в изумлении повернули головы.

– Какого черта? – возмутился полковник Костровой. – Вы чего тут подкрадываетесь, словно оппозиционер какой-то?

– Это я-то подкрадываюсь? – возмутился мужчина. Он сидел напряженный на стуле. – Это вы шары закатили, пялясь на эту шалаву – слух и зрение, блин, потеряли. А я поднялся на палубу и сел. Ну, извините, – развел он дрожащими руками, – сирену и проблесковый маячок с собой не захватил.

Он выглядел не очень здоровым. Помятый, в топорщащейся сорочке, в домашних (!) брюках с серебристыми лампасами. Обут был в шлепанцы с пряжками на босу ногу. Довольно молодой, хотя и не сказать, что мальчик. Асимметричная физиономия, под которой подрагивали лицевые мышцы, беспокойный, мечущийся взгляд. Он то и дело вскидывал руку, чтобы глянуть на наручные часы, словно торопился на важную встречу.

– Представьтесь, мил-человек, – предложил Бобрович.

Тот дернулся, сглотнул.

– Только воздержитесь от повествования, как вы тут оказались в пустой каюте, как вас опоили, ограбили, вся фигня, – хмыкнул полковник. – Это понятно и уже оскомину набило.

– А заодно просветите нас, какую государственную должность вы занимаете и из какого города прибыли на отдых, – проворчал Желтухин.

– Почему я обязан занимать государственную должность? – нервно среагировал прибывший.

– Вы не обязаны, – сказала, побледнев, Евгения Дмитриевна. Похоже, она тоже начинала вникать в общую направленность «темы». – Но вы ведь занимаете, верно?

– Да, я занимаю ответственную должность в государственной компании «Военсервис», непосредственно связанной с Министерством обороны Российской Федерации… – как-то судорожно, но в целом пафосно возвестил господин. – Моя фамилия Зуев, зовут Павел Гаврилович, я проживаю в Москве на Мосфильмовской улице… Объясните, пожалуйста, что здесь происходит? Я всего лишь вышел из номера гостиницы, чтобы купить сигареты…

– Дерьмо… – пробормотал Желтухин. – Вы как хотите, господа дорогие, а я бы сейчас чего-нибудь хлопнул… в смысле, выпил, – он отметил краем глаза белое пятно у ограждения, решил, что это опять стюард в униформе. – Эй, милейший, – небрежно бросил он, – тащите-ка сюда всю выпивку, что есть в этом доме, и немедленно зовите капитана. Боюсь, у нас накопились вопросы…

– Ничего себе, – прозвучал насмешливый голос. – Вы, наверное, занимаете серьезную должность, если хотите, чтобы вам прислуживал заместитель губернатора. Вы не замещаете президента Российской Федерации?

И теперь уже взоры всех присутствующих обратились в другую сторону. На палубу, держась за поручни, поднялся представительный подтянутый мужчина в белоснежном летнем костюме, прислонился к фальшборту и скрестил руки на груди. Он внимательно, с затаенной усмешкой наблюдал за собравшимися. Этот тип заметно отличался от остальных, осанистый, из породы тех, что нравятся женщинам, на вид вполне спокойный. Впрочем, если присмотреться, и у этого товарища были проблемы. Пребывание в образе давалось с трудом. Густые волосы были не расчесаны, а приглажены пятерней. Мешки под глазами выдавали потрясение и плохое самочувствие. С пиджака оторвалась пуговица, и в складках благородной ткани просматривалась грязь. Элегантные туфли с остроносыми носками покрывало ненавязчивое напыление.

– Вы как песец, – проворчал полковник, – тоже подкрадываетесь незаметно. Отрекомендуйтесь, раз пришли. Из какого дерьма вы такой нарядный вылезли?

– Потрясающе, – пробормотала Евгения Дмитриевна. – Всегда считала, что в мужчине должна быть какая-то загадка…

– Альфонс напыщенный, – фыркнула мэр Есаулова. – Все в дерьме, а он, блин, на белой лошади.

– Ну, это, по крайней мере, лучше, чем предыдущая кочерга, – с какой-то нехарактерной задумчивостью произнесла блондинка Статская, и все обратили к ней взоры.

– Потрясающая реакция на появление человека, желающего выглядеть прилично в любой ситуации, – сухо рассмеялся прибывший. – А вам, дамы, требуется хороший психотерапевт. Причем всем троим. Ваши комплексы как на ладони. Спешу представиться – Вышинский Роман Сергеевич, заместитель губернатора Омской области, руководитель департамента транспорта и дорожного строительства. Если вас не устраивают мои молодые годы, то лично меня они устраивают, – он как-то вымученно улыбнулся. – Стыдно признаться, господа, но когда я обнаружил, что не один такой несчастный, мне стало значительно легче. Простите. Но этот мужчина, по-видимому, офицер полиции, – он кивнул на мрачнеющего Желтухина, – решительно прав – выпить нужно.

– Фамилия у вас какая-то зловещая, – заметил Желтухин.

– Не выбирал, – пожал плечами Вышинский. – И к карательным органам, в отличие от вас, отношения не имею. Хотя всемерно с ними сотрудничаю. Попробуй только с вами не посотрудничать… – добавил он неприязненно, понизив голос.

– Мне кажется, что все собрались, – медленно произнесла Евгения Дмитриевна. – Других не будет. Этот человек прав – в толпе как-то спокойнее…

– Где капитан? – взревел полковник.

– Думаю, появится, – предположил Желтухин и принялся исподлобья обозревать всех собравшихся. Люди ежились от дурной энергии, исходящей от его колючих глаз, чувствовали себя неловко, нервничали – даже те, кто лез из кожи, чтобы сохранить независимый вид. Разволновался толстяк Аркадьев под прицельным взглядом, заблестела от жирного пота плешивая голова.

– Теперь мы знаем, с кем нам посчастливилось оказаться на одном борту, – сказал Желтухин недобрым голосом. – И только с вами, Зиновий Филиппович, полная неясность. Сообщите, пожалуйста, аудитории, где вы работаете.

– Но вы же сказали, что вам плевать, где я работаю! – возмущенно выкрикнул толстяк.

– Мне – возможно, но вот другим…

– Господи, да какая теперь разница, – отмахнулся Аркадьев, и плечи его обмякли. – Не такая уж у меня и заоблачная должность. Я работаю начальником управления муниципального земельного контроля сочинской городской администрации…

– Не столь заоблачная должность, сколько хлебная, – отозвался полковник Костровой.

– На что вы намекаете? – взвизгнул Аркадьев, становясь пунцовым.

– Да помилуйте, – фыркнул полковник. – Мне ли намекать? Я вас впервые вижу. И еще бы лет триста не видел.

Настала тишина. Люди уныло разглядывали друг дружку.

– И вот их стало десять? – вдруг как-то надрывно констатировала блондинка Статская.