Империя. Настоящее и будущее. Книга 3 - Константин В. Малофеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гитлер поначалу был подражателем Муссолини. Осенью 1919 года он вступил в Немецкую рабочую партию (НРП), основанную активистами общества «Туле». Задачей «Туле» был поиск мифической прародины арийской расы – Гипербореи – и утверждение превосходства самой «расы господ». Наряду с разработкой языческих мифов члены общества занимались и практическим оккультизмом. В той или иной степени связаны с «Туле» были такие близкие соратники Гитлера, как содомит Рудольф Гесс (близкий к геополитику Карлу Хаусхоферу) и Альфред Розенберг.
Бенито Муссолини (1922–1943)
© Keystone/Getty Images
Один из участников «Туле» Дитрих Эккарт увидел в энергичном ораторе Адольфе Гитлере настоящего арийского мессию. Вскоре Гитлер захватывает безраздельную власть в партии и провозглашает «фюрер-принцип», безоговорочную всеобщую верность вождю. Он переименовывает партию в НСДАП – Национал-социалистическую немецкую рабочую партию. В составе партии появляются боевые дружины – штурмовые отряды СА, а затем и личные телохранители фюрера – охранные отряды СС.
Эмблемой партии становится популярный у оккультистов и масонов солярный языческий символ – свастика. Таким образом, новая организация избавлялась от христианского креста, лежавшего прежде в основе символики консервативных партий и движений. На своих митингах нацисты несут красные знамена, подчеркивая, что являются революционной и пролетарской партией. Однако провозглашают последователи Гитлера не коммунистическую революцию, а национализм, реванш за поражение в Первой мировой войне и антисемитизм, в предельно простой и лозунговой форме эксплуатировавший неприятие народными массами мировой олигархии Ханаана.
Ставший вожаком СА содомит Эрнст Рём обеспечил Гитлеру поддержку военных кругов, включая фактического главнокомандующего Германии в годы войны – убежденного неоязычника Эриха Людендорфа. Осенью 1923 года национал-социалисты предпринимают попытку собственного «похода на Рим» – они пытаются сперва захватить власть в Баварии, а потом упразднить Веймарскую республику. Однако лояльная к официальным властям полиция подавляет так называемый пивной путч нацистов, арестовывает Гитлера, заключает (правда, ненадолго) его в тюрьму, где тот начинает работу над своим манифестом «Майн Кампф» («Моя борьба»).
Штурмовики Рёма в Мюнхене. 1923 г.
© Heinrich Hoffmann/ullstein bild/Getty Images
Внешне идеи Гитлера напоминали взгляды большинства немецких национал-консерваторов того времени – он отрицал Веймарскую республику, требовал реванша за унижение в Версале, проклинал слабость и трусость политиков, контролируемых, по его утверждению, еврейской закулисой, обещал улучшить положение рабочих и нападал на ссудный процент и мировой финансовый капитал. Однако за этими общими местами, которые и подкупали большинство тогдашней немецкой аудитории, стояла расовая теория в духе работорговцев древнего и нового Ханаана, в значительной степени заимствованная у теоретика англосаксонского расизма Хьюстона Чемберлена.
Мир в представлении Гитлера – это непрерывная жестокая и кровавая борьба рас, где одно существо пьет кровь другого и где, когда один умирает, другой им питается[16]. Главным «законом природы», который последовательно утверждал вегетарианец Гитлер, оказывался каннибализм.
Самая высшая из борющихся рас, по учению Гитлера, – арийская. Но этими арийцами он признавал отнюдь не всех немцев, а лишь немногочисленную оккультно-мистическую элиту. Большинство немецкого народа, на взгляд Гитлера, было испорчено «расовым смешением» и нуждалось в «оздоровлении». Это «оздоровление» включало в себя стерилизацию «неполноценных» детей и взрослых. В гитлеровской Германии впервые в истории была узаконена и начала навязываться эвтаназия. Масштабы, которые должна была принять биологическая чистка самих немцев, вполне сравнимы с Холокостом: «Если бы Германия ежегодно получала миллион детей и устраняла 700–800 тысяч слабейших, то в конечном счете это привело бы к увеличению силы»[17], – людоедски провозглашал фюрер, походивший на карфагенских жрецов Молоха, в одной из своих речей.
Идеи Гитлера напоминали манихейство, жизнеотрицающее учение, сыгравшее огромную роль в борьбе Ханаана против Христианства и Империи. Арийская кровь, подобно «частицам света» у манихеев, в представлении нацистов была смешана с кровью множества разных «неполноценных» народов. Задачей же гитлеровского рейха провозглашалось выкачивание этой «благородной крови» из всех порабощенных народов, чтобы влить ее в правящую германской нацией элиту. Рейх будет вбирать в себя отовсюду хорошую кровь и потому станет неуязвимым. Такие сатанистские вампирические идеи проповедовал Гитлер.
Главным направлением экспансии нововыведенных миллионов «арийцев» должен был стать Восток, территория уничтоженной не без помощи германского генерального штаба Российской Империи. Именно в теории германской геополитической экспансии Гитлер оставил свой особенно оригинальный след. Если большинство немецких империалистов считали главным врагом Британию или Францию, а историческим направлением демографической экспансии немцев – Балканы, то Гитлер, вопреки заветам Бисмарка, выдвинул идею освоения «пустых» пространств России. Гитлер требовал остановить германскую экспансию на юг и запад Европы и предлагал обратить завоевательные устремления к землям на востоке. Вместо создания колоний в заморской Африке и Азии Гитлер думал прежде всего о России и образовавшихся на ее месте государствах-лимитрофах.
Вождь нацистов выдвинул теорию государственной и культурной неполноценности русских – якобы Российская Империя существовала только за счет вклада немецкой элиты. В результате большевистской «еврейской» революции (роль в организации этой революции германского генштаба и немецких денег он не упоминал) Россия, в представлении Гитлера, лишилась арийского ядра. И теперь она, на его взгляд, представляла собой легкую добычу, пустыню, где могут быть размещены десятки миллионов немецких колонистов. Поход на Восток должен был быть организован так же, как экспансия немецких орденов в Средние века. Однако для осуществления этого похода фюреру был необходим союз с Англией.
Нацистский антикоммунистический плакат
Англофилия вообще была одной из ярчайших особенностей Гитлера, выделявших его на фоне других германских правых, ненавидевших засевшую в Лондоне мировую олигархию. Фюрер полагал, что немцы должны брать пример с английского Ханаана и превратить захваченный у России Восток в свою Индию, подражать английской надменности и дерзости, воспроизвести у себя на большом пространстве островную замкнутость англичан. При этом Гитлер был глубоко убежден, что конечной целью мировой геополитики должен стать совместный поход Лондона и Берлина на большевистскую Россию с целью ее захвата и подчинения.
Неудивительно, что политик со столь не вписывающимися в обычный немецкий национализм взглядами – идея похода на Восток, англофилия, расизм в духе Карлейля и Чемберлена, ненависть к Христианству – не мог не получить сочувствия сил Ханаана. Гитлер обзавелся влиятельными союзниками и спонсорами. Экономический кризис, с особенной жестокостью поразивший Германию, сделал страну почти неуправляемой, а ее внешнюю эксплуатацию победителями при помощи военных репараций – проблематичной. Потребовалась сила, которая переведет Германию на рельсы тотальной военизириванной экономики, полупринудительного дешевого труда и роста военных заказов.
Большую роль в финансировании нацистов играли влиятельный промышленник Альфред Гугенберг, партнер Круппа, и сталелитейный магнат Фриц Тиссен. Крупнейшие немецкие олигархи Крупп и Тиссен были тесно связаны с американским капиталом – с Рокфеллером и Морганом. А решающую роль в политической победе Гитлера сыграл Ялмар Шахт, крупнейший германский финансист, многолетний директор Рейхсбанка и представитель в Германии финансового холдинга Дж. П. Моргана (главного спонсора русской революции 1917 года).
Ялмар Шахт (1877–1970)
© George Grantham Bain Collection / Library of Congress, Prints & Photos Division
Шахту вместе
