Серебряная лилия - Сергей Валдимирович Семеркин

– Давно подзатыльников не получал, малой? – охранник отодвинул Лита, откупорил бочку и почувствовал благостный запах…

– Это же ром! Эй, крикните там сержанта! – махнул он двум одинаково нахальным мордам, которые показались из будки. Через малое время на свет белый появилось аж целых пять служивых, старший из них был с брюшком, но представлял собой еще вполне сносную боевую единицу, как говорится, за одного битого, двух небитых дают. Из бочки быстро нацедили пробную чарку. Ром понравился всем, но больше всего сержанту. И тут на сцену цирка появилась Мара.

– На пять минут сына одного оставить нельзя, как откуда ни возьмись туча нахлебников на наше добро!

Сержант собрался возразить, что круче охраны герцога Ардо во всем королевстве никого не сыскать… но у Мары имелось два контраргумента – груди почти как арбузы…

– В глаза смотреть! – рявкнула Маара голосом больше подходящим для капрала гвардии. Так что этот голосящий таран не так легко было остановить даже кирпичной стеной в две сажени толщиной. Мара начала частить охранников и в хвост и в гриву и такими словами, что не каждая торговка на рыбном рынке или грузчик в порту знает. Сержант дал оборотку и предложил компромисс. Ром у Мары купят по вполне рыночным ценам. Тогда они присели на тележку и стали торговаться, и чем дольше они торговались, чем ближе к друг другу оказывались. Грин дал четкое указание: торговаться не более получаса. Мара его выполнила, но не более, так уж и не менее. Ровно полчаса служивых изводила, а потом сдалась на милость победителя. А было ли у неё шо с сержантом… не наше собачье дело.

Главное, партия рома продана и пропита. Конечно же, пьянствовать на боевом посту – а охрана серебряных лилий приравнивалась к службе на фронте, – это прямо конфликтовать с уставом, за такое можно и пострадать. Но соблазн вновь оказался сильнее морали и даже устава. Вот такая вот это всё разъедающая субстанция. К тому же мы не о философии говорим, мы говорим о реальной жизни, которую иногда сравнивают со сном. Так что и устав – сон, да и ром – почти что сон, только приятный, а приятные желания… к тому же во сне… не грех и удовлетворить! Ведь если их долго держать взаперти, то они от этого только растут и звереют, звереют и растут. И царапают глотки и их иссушают… а тут ром, целая бочка – есть чем трубы залить! Весть о секретной тайне – то есть о добытом в неравном бою роме – распространилась на все посты в парке со скоростью молнии. И все приложились к бочке, и не один раз, ведь скинулись на ром всей гурьбой, не оставлять же другой смене, к тому же кто не пьет – тот может настучать, а раз уж все пили, то кто стукнет? Опять же это не просто абы какой ром, а настоящая божественная амброзия, причем ядрёная и убойная, так что не выпить её мог только святой трезвенник, но такие в охране не служат…

Убедившись, что зелье из бочки начало перекочёвывать в глотки и желудки охранников, Грин отправился за колли Нелли. Первый в городе Гиле собачник Йохан не хотел впутывать свою любимицу в явно сомнительное дело. Но Грин сделал предложения, от которого Йохан не смог отказаться – принес добытую вместе с цыганом Яшкой штрульскую ливретку. Штрульскую ливретку! Да таких фиф во всем королевстве всего две (и теперь тоже две, только вот одна у Йохана, а вторая у королевы). И вот уже выменная на суку ливретку сука колли, у которой течка (это важная деталь), шествует на поводке Грина. Обучена она так, что если Йохан ей внушил – слушаться Грина, она будет слушаться этого молодого человека, хотя он ей и не хозяин.

И вот Грин и колли идут по дороге проселочной, никаким твердым покрытием не скованной, дороге свободной, как сама земля… Когда дошли до "точки", потянулись часы ожидания. Грин сидел в кустах, рядом на длинном поводке ходила колли Нелли, запах от неё постепенно ветерком относило в парк. В парк, в который уже выпустили псов, в парк, по периметру которого скоро заснут сном праведников все или почти все охранники. Но это не факт раз, а второй не факт – это колли Нелли. Грин не очень разбирался в собаках, а ну как соблазнительная Нелли на догов не подействует? Но сомнения рассеялись и в груди Грина потеплело. С той стороны решетки в кустах произошло заинтересованное движение и из сумерков (простим сей безграмотный словес полуграмотному юноше, в университетах не обучавшемуся) к решетки вылетала стая громадных чёрных догов. Вся их молодецкая энергия была направлена… ой не на охрану территории! Нет. Эти собаки не взяли бы мясо из рук чужака, они бы откусили чужаку руку. Но вот догокружительный запах… запах колли Нелли. Он сбил эти боевые машины смерти с пути – теперь они хотели только… колли Нелли. И разве Грин им будет в этом мешать?

Если вы думаете, что поднимать колли на веревке легко, то просто попробуйте поднять пятнадцать килограмм на длинной и неудобной привязке. Легко всё равно? Так ведь вы не сидите на решетке с острыми пиками. А Грин балансировал именно на решетке, точнее одной ногой на узком столбике, а другой ногой аккурат на решетке, будь она не ладна! С одной стороны он мог упасть на колли Нелли, а с другой стороны… он никак не мог упасть! Когда колли оказалась в его руках, она лизнула Грина. Кокетство это было или искренняя благодарность за будущее приключение… пусть будет пятьдесят на пятьдесят. Доги уже возбудились так, что почти допрыгивали до юноши. А находился он в четырех саженях над землей. И вот с этой недосягаемой даже для догов высоты он начал спуск колли Нелли, чтобы не испытывать их терпения. И таким сложным путем призер международных выставок, красавица и умница, мягкошерстная рыже-белобокая колли Нелли потихоньку стала опускаться в клубок чёрных догов. И начался естественный отбор. Самцы цвета антрацит стали рвать клыками друг друга из-за самки. Колли Нелли была выше этих крупносамцовых разборок и быстро сбежала с гладиаторской арены. Доги – из тех, кто еще мог передвигаться, – ринулись за ней. Грин убедился, что звуки алчущих и убегающих комков чёрной ртути становились всё тише и тише, и мягко спрыгнул на траву помятую и местами окровавленную. Где озеро он знал приблизительно. А