Дни минувшие (Исторические очерки) - Манаф Сулейманов

Пустив в ход фабрику, Тагиев решил расширить ткацкое дело в Закавказье и отправил в Тифлис Алескер-бека Махмудбекова, поручив тому арендовать землю. Вскоре по улице Михайловской выросло здание еще одной тагиевской фабрики, выпускающей бязь. Сырьем ее снабжали западные районы Азербайджана, занимающиеся хлопководством. Транспортные расходы были минимальными, а себестоимость продукций низкой

В начале XX века в Баку насчитывалось уже двести с лишним крупных и мелких заводов, фабрик, всевозможных мастерских. Однако этот крупный промышленный город все еще освещался керосиновыми фонарями. Электрическое освещение имелось на нескольких центральных улицах: Николаевской, Великокняжеской, Ольгинской, Торговой, Телефонной, да еще на набережной. Когда к стачечникам присоединялись рабочие электростанции и уличные фонарщики, продавцы свечей и владельцы керосиновых лавок ликовали: их товар расхватывали с ходу.

Бывший главный архитектор городской управы Зивер-бек Ахмедбеков говорил, что по темпам развития Баку представлял в то время уникальное явление. Он расцветал и хорошел буквально на глазах.

Государственный сенат утвердил герб города. В мае 1900-го года состоялась закладка фундамента Бакинской городской думы (ныне здание исполнительной власти города Баку). Это красивое, величественное здание стало достопримечательностью города. Автор проекта - архитектор Гославский щедро проявил свой талант, а городская управа не поскупилась на средства. Наместник Кавказа утвердил проект. Строительство здания обошлось в 400 тысяч рублей. Чтобы украсить фасад, из Италии доставили красный декоративный кирпич, цветной мрамор. Городская управа, учрежденная в 1870-м году и с тех самых пор помещавшаяся в двухэтажном доме у Двойных крепостных ворот, в 1904-м году переехала в свое новое здание - особняк у Ширванских ворот.

В некрологе, который был посвящен Гославскому, скончавшемуся в том же году, подчеркивалось, что здание городской думы - плод неистощимого вдохновения и блестящего таланта. Маститый зодчий - автор проекта здания мусульманской женской школы в Баку, ряда других представительных бакинских построек конца XIX - начала XX века.

Бакинская управа считалась одной из самых богатых городских управ России. Городской голова в Тифлисе - административном центре Кавказа, где находилась резиденция наместника, - получал ежегодно 4 тысячи рублей жалованья. В то время как бакинские миллионеры из хвастовства перетянули к себе из Курска в качестве городского головы Раева, прельстив его жалованьем в 20 тысяч рублей. Для сравнения заметим, что в Петербурге - столице империи - даже чиновники самого высокого ранга получали не более 15 тысяч рублей. Кичливая щедрость "отцов города" служила неистощимым объектом насмешек фельетонистов.

Раев потянул за собой земляков из Курска, устанавливая для них высокие оклады. Все, что требовалось городскому хозяйству, заказывалось курским заводам. Однажды на заседании городской думы зашла речь о санитарном состоянии общественных туалетов. Решили установить в них традиционные на Востоке кувшины для подмывания - афтафа. Слово взял гласный думы Кербелай Исрафиль Гаджиев, по прозвищу Энгюштер ("Колечко"). "Господин Раев, - сказал он, - хорошо было бы заказать афтафа на одном из заводов в Курске. И кстати, вот уже четыре месяца, как скончался шейх-уль-ислам, мусульмане остались без духовного пастыря, может, вы выпишете из Курска нового шейха?..".

Дом Кербелай Исрафила на Шемахинской дороге, в котором сейчас помещается орган исполнительной власти Ясамальского района, - подлинный памятник архитектуры. Насколько лаконичен и выразителен внешний вид здания, настолько же изящно его внутреннее оформление. Особняк выстроен в стиле модерн.

А прозвище свое Кербелай Исрафиль "заработал" после того, как преподнес супруге губернатора бриллиантовое кольцо. В газетном фельетоне о выборах в Бакинскую думу ему посвятили следующие строки:

В думу выборы идут,

Новый гласный тут как тут.

Получил местечко

Исрафиль Колечко...

Лицом к лицу со зданием думы, на противоположной стороне Николаевской улицы стояла русская женская школа святой Нины. Перед Губернаторским садом возвышалось семиэтажное владение Мирзабекова. Он отстроил его всего за несколько лет. Ранее здесь лепились друг к другу полуразвалившиеся лачуги. Их владельцам щедро заплатили, переселив на новое место. Лишь один - Гаджи Зульфугар Манафов, наследник Гаджи Гарабалы, наотрез отказался продавать свой отцовский дом. Мирзабековы пустили в ход уловки, стали подыскивать посредников, сулили немалые деньги. Все оказалось тщетным: домовладелец заявил, что настоящий мужчина никогда не продаст пришлому люду дедовский очаг. Деньги - грязь. А на этом месте я мол, построю такой дом, который затмит ваши семь этажей. Он действительно выстроил вместо старого дома трехэтажный особняк, который смотрелся лучше мирзабековской громадины. С улицы особняк кажется узеньким, зато он широк и просторен со стороны двора. Там, где сейчас двор, стояла баня Гаджи Зульфугара. В растворе на первом этаже, выходящем на улицу он держал небольшую лавку, предлагая покупателям самые свежие ягоды и фрукты - яблоки, груши, лимоны, апельсины, чарджойские дыни, виноград.

Многоподъездное владение Мирзабековых, развернувшееся по фасаду почти на целый квартал, - построено в ренессансном стиле с широким использованием элементов классицизма. Фундамент дома был заложен в 1911 году, а строительство завершено в 1915-м. Увидев, что первая мировая война затягивается и обстановка становится все более сложной, непредсказуемой, хозяева продали дом Мусе Нагиеву за миллион двести тысяч рублей золотом, деньги перевели в американские банки, а вскоре и сами перебрались в Нью-Йорк.

Жилой дом по другую сторону переулка возведен в течение одного года 1893-1894. В этом трехэтажном особняке останавливался иранский шахиншах Музафереддин, посетивший Баку по пути в Европу. Дом выстроен в стиле классицизма с элементами модерна. А замыкает этот квартал каменное чудо, подлинный памятник архитектуры начала XX века. Это дом братьев Садыховых, возвышающийся у крутого спуска к морю по Садовой улице. Дом находился перед старым кладбищем, и, говорят, многие недоумевали: "Ай Кербелай, что за неудачное место ты выбрал, швырнул на ветер целое состояние". Садыхов отвечал друзьям: "Не мелите чепухи, место преотличное, вон губернатор разбил для меня сад под окнами дома". В архитектуре дома органично использованы восточные и азербайджанские национальные традиции.

Немного выше, на скалах Чемберекенда, построил свой трехэтажный особняк, похожий на корабль, Казиев. На следующий день после переезда слуга сообщил хозяину, что кто-то открыл ночью ворота, забрался во двор и унес колеса с фаэтона. Услышав об этом, Казиев заспешил на биржу, нашел маклера и в тот же день продал особняк... Его спросили: "Не жалко дома? С таким старанием строил". Тот ответил: "Хотелось привести околоток в божеский вид, убрать отсюда скотные дворы, открыть лавки, мастерские. Занять людей ремеслом, дать им кусок хлеба. Но уж коли в махалле* воруют колеса, которые ничего не стоят, то и жить там не стоит".

______________

* околоток, квартал.

Неподалеку от особняка Казнева возвышалось одноэтажное, с высоким бельэтажем и террасой, здание школы "Сафа" ("Благодать"). Здесь, в Чемберекенде, сосредотачивалась едва ли не треть всех двухколесных арб, на которых развозили по городу грузы. В любом дворе было по две, по три, а то и по пять таких телег. Они выстраивались под вечер бок о бок, нескончаемыми рядами. Не успевали сгребать навоз. Здесь же держали крупный рогатый скот, коз и овец. На склонах за Чемберекендом колосились пшеница, ячмень.

Там, где начиналась Большая Чемберекендская улица, возвышался трехэтажный доходный дом и баня Ага Гадирова. Нижний этаж дома занял под лечебницу доктор Мамед-Рза Векилов. По четвергам он принимал бесплатно, с бедняков денег не брал, выписывал им лекарства за свой счет. В прилепившемся к этому особняку двухэтажном доме находилась школа "Саадет" ("Счастье"), потом ее перевели в другое помещение. В этом районе выделялись две улицы, имеющие жизненно важное значение для всего города, - Водовозная и Колодезная. Отсюда из колодцев, пробитых в скальном чемберекендском грунте, брали питьевую воду и развозили ее в бочках по городу. В непосредственной близости от этих улиц привлекают внимание два известных строения: дом Абдулхалыга Ахундова на пересечении улиц Мехти Гусейна и Буньят Сардарова и особняк Миронова, выходящий в сад Мирзы Фатали Ахундова. Оба дома великолепные архитектурные образцы.

Для развлечения "сливок" бакинского общества построили павильон из дерева. Его оштукатурили, выбелили и назвали "Белым клубом". Помещался он близ Ширванских крепостных ворот. Как-то ночью, когда дул сильный "хазри", знаменитый бакинский норд, случился пожар и павильон сгорел дотла. Подозревали, что "Белый клуб" подожгли нарочно. Здесь собирались заядлые картежники. Богатей, щеголи, гочу, шулера всех мастей собирались под крышей клуба и развлекались тут до утра. Конечно, не обходилось дело без потасовок.