Дни минувшие (Исторические очерки) - Манаф Сулейманов

На третий день пребывания в Баку царь с членами семьи отправился осматривать нефтепромысла. Нефтяные магнаты встретили их в Сабунчи хлебом-солью. Царская фамилия прошла под пышной разукрашенной аркадой. Одну из арок изготовили из промыслового оборудования. Августейшие гости осмотрели нефтехранилище братьев Нобель, затем насосную станцию и три мощные нефтяные скважины Шамси Асадуллаева. Подле одной из них громоздились выброшенные фонтаном куски породы. Не верилось, что эти камни выброшены из недр земли силой газа.

Нефтяные тузы соорудили для приема императора и его семьи два специальных павильона - один был убран на европейский манер, другой сделан в виде восточного шатра. Невдалеке от павильонов выстроили рабочих и местных жителей. Они приветствовали августейших особ ликующими возгласами. Когда гости уселись за роскошно сервированным столом, полог откинули, чтобы продемонстрировать фонтанирующую скважину. Выпив чаю и отведав сладостей, царь с семьей направился к восточному шатру. Дорогу, которая вела к нему, устилали редкие, бесценные ковры. Внутри шатер был увешан золотой парчой.

По возвращении в город состоялся торжественный обед. Александр III поблагодарил бакинцев за прием и еще раз особо наказал соорудить собор достойным образом. На следующий день он покинул Баку.

Производитель работ по возведению церкви, архитектор Гославский, трудился денно и нощно, не жалея сил. Однако строительство затянулось на десять лет. Церковь освящали уже после кончины Александра III.

Интересная деталь: для того, чтобы соборные колокола издавали звучный, внушительный и в то же время мелодичный звон, потребовалось сплавить с бронзой, из которой они отливались, несколько пудов золота и серебра. Опять начался сбор "даров" от местного населения. Женщины отдавали пояса, браслеты, кольца, броши, ожерелья, мужчины - наборные уздечки, золотые и серебряные ножны для кинжалов и мечей, дарили серебряную утварь. В результате мусульмане опередили всех по количеству "даров" для православного собора. Колокола отлили на уральских заводах. Самый большой колокол весил сотни пудов. С большим трудом за несколько месяцев доставили его в Баку. С не меньшими усилиями подвесили на колокольне. По кромке колокола славянскими письменами были выгравированы строки из священного писания, в верхней части - изображения апостолов с крестом, евангелием, голубем, факелом в руках. Внутренность колокола блестела, как зеркало, глазам было больно смотреть. Меньшие колокола также представляли собой подлинные произведения искусства. Все колокола - от мала до велика - подвесили геометрически пропорционально.

В дни церковных праздников - Вознесения, Пасхи - могучий колокольный звон разносился на многие версты от собора, его подхватывали колокола Других храмов и церквей, придавая торжественному богослужению еще большую величавость.

В пасхальные дни главный купол собора освещался иллюминацией. Во время этой церемонии вокруг собора скапливались толпы горожан. Останавливалось движение на улицах. Верующие и просто любопытствующие заполняли проезжую часть улиц, тротуары, балконы и крыши домов.

Начинался колокольный звон, православные становились на колени, крестились, произносили вслух слова молитвы. Звонарь, человек весьма искусный в своем деле, старался вовсю. Колокола вызванивали протяжно-печальную, умиротворяющую мелодию. Она проникала в самое сердце, наполняя его тихой, светлой грустью.

Во всем городе был только один человек, который мог, взобравшись на главный купол храма, почистить его и развесить электрические гирлянды. Никто, кроме него, не смел браться за это рискованное дело. Он медленно взбирался наверх по железным скобам, закрепленным в стене во время сооружения "Гызыллы килсеси". Поднимался неторопливо, с остановками. Когда он достигал купола, народ приходил в волнение. Затухал колокольный звон. На площади воцарялась напряженная тишина. Словно хоронили кого-то.

Человек проходил по скобам под купол и продолжал, невидимый, карабкаться по его внутренней стороне. Казалось, вот-вот сладится он вниз с головокружительной высоты. Женщины, девушки, старики вставали на колени и, крестясь, возносили к господу слова молитвы.

Когда человек наконец показывался из-за маковки купола, у огромной толпы вырывался непроизвольный вздох. Люди приходили в шумный восторг, осеняли себя крестным знамением. Снова принимались звонить в колокола, величавая музыка разносилась окрест. Протерев ветошью купол, человек развешивал на нем гирлянды электрических лампочек.

Затем он проходил свой смертельно опасный путь в обратном направлении. И вновь с восторгом и страхом следили за ним тысячи глаз.

Как только он спускался на землю, православные с ликованием окружали своего кумира. На лицах сияли улыбки, у многих из глаз катились слезы радости. Люди не верили тому, что видели своими глазами. Человек поднялся по отвесной стене и, облазив весь купол, благополучно спустился на землю. Будто свершилось чудо. Будто сам Иисус Христос, распятый на кресте, ожил и вознесся в небеса, а затем спустился с небес и предстал перед народом. Каждый старался подобраться поближе к смельчаку, побывавшему под куполом, прикоснуться к нему, поцеловать полы его одежды. Сыпались пожертвования.

В церковные и прочие праздники священнослужители в парчовых и шелковых ризах шествовали в собор во главе с архиереем. Соборный причт жил неподалеку. До самого входа в собор от ворот их дома был положен асфальт. По асфальту тянулись ковровые дорожки. В Баку было тогда всего два заасфальтированных участка: один - у "Золоченой" церкви, другой - перед зданием, где расположилось градоначальство. Длина каждого участка составляла примерно 500 метров.

Собор имел свои лавки, гробовую мастерскую. Здесь продавали убранство для погребения усопших, иконы, лампадки. лампадное и деревянное масло, свечи, восковые цветы и пр. Внутреннее убранство собора поражало роскошью: множество икон божьих угодников в золотых и серебряных окладах, иконостас, алтари и царские врата отчеканены из серебра с позолотой. Все это лучилось, сияло, мерцало, когда во время вечернего богослужения загорался свет золоченых люстр и бесчисленных канделябров. Пели женский и мужской хоры.

Когда с наступлением сумерек на главном куполе собора вспыхивали электрические лампочки, по небу разливалось чудесное, разноцветное сияние. Кресты на куполах сверкали в вышине, пронзая бесконечную темноту золотыми лучами. В недосягаемых просторах небес рождалось зрелище, похожее на сказку, на поэтическую легенду. Раздавался колокольный звон. Казалось, наступило второе пришествие, и сам Мессия, Иисус, сын непорочной девы Марии, созерцает землю, окутанный божественными лучами. Все это было чрезвычайно красиво и возвышенно.

В непосредственной близости от собора разрешалось строительство зданий, выразительных в архитектурном отношении. Однако они не должны были превосходить собор по высоте. Кстати, в свое время, еще в самом начале восьмидесятых годов, городская управа предложила построить на месте старого мусульманского кладбища мечеть. Дума даже вынесла по этому поводу специальное решение. Но дело затянулось, и в конце концов на этом месте поставили Александро-Невский собор.

Позже, на значительном расстоянии от православного собора, поднялась мечеть с двумя минаретами "Таза пир" ("Новое святилище"). Она была построена на средства Набат-ханум, дочери Ходжа-бека, оставленные ей в наследство отцом и мужем. Профессор Рагим-бек Джафаров поведал любопытную подробность из истории сооружения Тазапирской мечети. В ту минуту, когда оставалось завершить кладку, заделать последний камень на главном куполе мечети, каменщик отложил в сторону свой мастерок. Послали за Гаджи Зейналабдином Тагиевым, рукой которого был уложен первый камень в фундамент мечети. "Первый каменщик" заложил ее, ему же принадлежала честь ее завершения.

Гаджи приехал, завершил кладку и щедро одарил строителей: дал пять сотенных мастеру, по полсотни - подмастерьям, по четвертной - чернорабочим.

Набат-ханум похоронена здесь же. Ее могила - справа от главного входа. Набат-ханум широко занималась благотворительностью и не скупилась на пожертвования. Значительную денежную помощь она оказала при сборе средств на строительство Бакинского водопровода.

Голубую мечеть по Красноводской улице построили на средства Аждар-бека. Ее возвел известный архитектор Зивер-бек Ахмедбеков.

На углу Персидский и Первой Ганлытепинской в переулке напротив бани возвышается ахундовская мечеть без минарета.

РАСПОЛОЖЕНИЕ БАКУ И ЕГО ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ

Берег Бакинской бухты на востоке начинается с Зыхской косы и тянется до Шиховской косы на западе общей протяженностью 24 километра. Между ними располагались десятки причалов, несколько судоверфей и судоремонтных заводов. С городских причалов, что находились в средней части береговой бухты, грузили на пароходы всевозможные товары - мануфактуру, зерно, муку, соль, чай и сахар, кишмиш, сухофрукты, орехи, миндаль, фрукты и овощи, дерево, железо, медь, уголь. В этой же части располагались таможня и пассажирские причалы. Здесь отстроили свои судоверфи и ремонтные мастерские братья Дадашевы и компания "Кавказ и Меркурий". На несколько километров протянулись их торговые склады, нефтехранилища, лавки.