За каменной стеной - Аля Кьют

Я усмехнулся.

– Мне кажется, ты к себе строга.

– Не надо быть милым, Костя. Я та ещё заноза в жопе. У меня все нормально с самоопределением.

– И с самоиронией, – добавил я, удивляясь ей в очередной раз.

Лена махнула пальчиком над бокалом, намекая, чтобы я добавил ей вина. Пришлось сходить за бутылкой.

Лена вытянула ноги и ждала меня, рассматривая последние всполохи заката. Я притормозил, чтобы рассмотреть ее. В душе меня больше интересовали родинки на ягодицах. Но в одежде она была не менее интересной и привлекательной.

А еще моя внезапная гостья вдруг напомнила Настю. Тоже блондинка, стройная со светлыми глазами, лет двадцать пять.

А, глупости все. Так можно всех светловолосых девушек сравнивать с бывшей женой.

Нет смысла. Нельзя жить прошлым. Я усвоил этот урок, но ассоциации все равно крутились в голове.

Пытаясь избавиться от них и перестать разглядывать Лену, я вернулся к ней на траву, налил вина в бокал.

– Зачем вообще люди женятся? – спросила Лена после доброго глотка. – Вот ты. Зачем женился?

Этот вопрос никак не помогал мне перестать думать о жене. Пришлось вспомнить время, когда свадьба казалась обязательной. Сейчас все те мотивы были смешными, нелепыми.

– Потому что так принято, – тихо проговорил я.

– А развелся почему?

Отвечать совсем не хотелось. Я отшутился:

– Это соцопрос?

– Мне интересно, – вроде бы даже искренне пояснила Лена. – Не понимаю смысла в браке. Кроме финансовых отношений, которые регулирует закон. Но это ведь не про любовь.

Я молчал. Сказать мне было нечего. Разговоры о любви никогда не были моей сильной стороной.

– Ты любил ее? – спросила Лена.

– Да.

– И она тебя?

– И она меня.

– Почему тогда вы расстались? Разлюбили?

Можно было согласиться, но я не стал. Почему-то.

– Было много других проблем. У меня. Она не хотела больше…

На этом месте следовало закончить, но я продолжил:

– Она просто не хотела больше меня.

– Значит, не любила, – беспощадно приговорила мою жену Лена.

Бить себя пяткой в грудь и доказывать, что Настя меня любила, и я сам виноват, я, конечно, не стал. Но и промолчать не смог.

– Ей лучше без меня, – проговорил я и допил свое вино одним глотком.

– Как и проклятой Москве, – неожиданно засмеялась Лена. – Бабы, да? Что за подлые существа?

– Считаешь, что Москва тоже моя баба? – хохотнул я.

– Конечно.

От ее аналогий я начал косеть.

– Москва – та еще стерва. И шлюха. С ней хорошо, когда есть деньги, но со временем даже затейливый секс надоедает. За деньги ведь. Но стоит уехать, становится скучно. Как будто все у вас было по любви. Тоска жрать начинает.

– Откуда ты можешь знать? Ты девушка и Москву не любишь.

– Мой брат – фанат Москвы. Его оттуда выманила только приличная девчонка.

Я качал головой, поражаясь, как точно девушка из Калифорнии описала мои отношения со столицей. Да и с Россией, наверное.

Лена поднесла бокал к губам, но вина там снова не было. Она скривила алые губы, перевела на меня мутный взгляд.

– Знаешь, по любви должен быть не брак, Костя.

– А что? – спросил я, не представляя, как она ответит.

– Секс.

Глава 3. Падение

Алекс

Как только я заявила, что по любви должен быть не брак, а секс, лицо Кости вытянулось, как на известной картине Мунка.

Блин, слишком просто и примитивно троллить этого здоровяка эпатажными заявлениями. Примерно так же Климушка в детстве пугал родителей словом «жопа». Но я не могла остановиться. Костя слишком искренне офигевал от каждого моего слова. Это тешило самолюбие и веселило.

Я смеялась, пока Костя хмурился.

– Это шутка? – выдал он в конце концов.

– Господь с тобой. Кто шутит про секс? Мой папа разве что. Но у него вообще полно причуд.

Вино кружило голову и побуждало накидывать на закостенелого русского еще и еще провокационных заявлений.

Кроме секса я собиралась заявить, что не умею готовить, что Сталин не лучше Гитлера, а Земля имеет форму чемодана. Мысленно уже составила хит-парад наиболее шокирующих заявлений.

Не удивлюсь, если победит утверждение, что женщина не обязана рождаться с желанием варить борщ.

– Хочу еще вина, – заявила я, обнаружив, что мы выпили всю бутылку.

– Тебе хватит, – по-хозяйски отказал мне Костя.

Он был прав, ибо закат расплывался и напоминал пурпурную яичницу перед глазами. Но я, конечно, не собиралась подчиняться какому-то Косте. Какому-то мужчине.

Попытавшись подняться, я пошатнулась. Костя вскочил, чтобы поддержать меня. Оказавшись в его объятиях, я невольно подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

Собиралась сопротивляться, ругаться и обязательно послать куда подальше. Но его хватка неожиданно оказалась не жесткой, а нежной. Совсем не так он держал меня в ванной. Хотя и тот захват был по-своему возбуждающим. Но сейчас…

Он положил вторую руку мне на талию, удерживая крепче, но не скручивая, почти не применяя силу.

– Лен, ты немного качаешься, – сообщил Костя спокойно.

Черт. Запрещенный прием.

Я вдруг поняла, что он гораздо моложе, чем показался мне при первом осмотре. И очень симпатичный. Его делали старше здоровенные плечи, высокий рост и вечно суровое выражение. Возможно, еще морщина меж бровей, что стала сейчас заметнее. Когда он смеялся, то выглядел молодо. Но не сейчас.

Склонив голову, я бессовестно изучала его лицо в свете фонарей и догорающего заката.

Мне очень нравилось то, что я видела. Его волосы казались почти огненными в таком освещении. Как проклятое солнце, что никак не могло свалить за гору. Волевое лицо Кости было спокойным, глаза добрыми. Он показался мне самым красивым мужиком на земле.

Что на меня нашло? Наверное, закат и вино виноваты. Просто держаться за него казалось преступлением.

Я встала на цыпочки, обхватила ладонями его лицо и впилась поцелуем в приоткрытые от удивления губы. Мне послышалось, или я действительно услышала приглушенный стон?

Его губы были неподвижны, и я ждала, что он возьмет меня за плечи и просто оттащит от своего лица. Это были мучительные мгновения, а потом он ответил.

Почувствовав, как Костя забирает у меня инициативу, я словно сошла с ума. Мой язык скользнул в его рот, пробуя на вкус все. Но в ответ Костя лизнул мою губу и заставил отдать ему права управлением поцелуем. Я не возражала.

Мои руки скользили по его плечам, поднимаясь выше, зарываясь в волосы и поглаживая затылок. Костя крепче прижимал меня к себе, его руки шарили по моему телу, сжимая, поглаживая и изучая все изгибы. Наши языки жили отдельной жизнью, ведя свой диалог, встречаясь,