Народный герой Андраник - Г Гарибджанян

§3

Уезд объявляю на военном положении.

§4

Всё население уезда, без различия национальности, должно быть немедленно разоружено.

§5

Не признающие власти правительства республики или способствующие её врагам будут считаться изменниками России и вне закона будут подвергнуты суровому наказанию.

§6

Все предметы вооружения, обмундирования и вообще войскового снабжения, находящиеся в частных руках и в общественных организациях, немедленно должны быть переданы в распоряжение военных властей в двухдневный срок со дня объявления сего приказа»29.

«Безусловно подчиняясь Брест-Литовскому договору, — писал Андраник, — Нахичеванский уезд, где в настоящее время нахожусь и я со своим отрядом, объявил себя неотделимой частью Российской республики. Прошу объявить кому следует, что я со своим отрядом с сегодняшнего дня нахожусь в распоряжении и подчинении Центрального Российского правительства. Вступлению турецких войск в пределы Нахичеванского уезда постараюсь воспрепятствовать. Жду ответа и распоряжения»30.

19 июля 1918 года, тогда редактор органа Бакинского Комитета РСДРП (б) — «Бакинский рабочий», затем один из 26 бакинских коммунаров, Арсен Амирян писал, что «в Нахичеваском уезде. в этом далёком от нас заброшенном уголке, народ чувствует себя связанным с великой рабоче-крестьянской Россией, там крестьянство, во главесо старым революционным партизаном Андраником, охраняет этот советский уголок от нашествия турок.

Горсть нахичеванцев в состоянии отразить наступление турок. Они не нуждаются в помощи англичан! Их мало, но они сильны. Они сильны тем, что у них нет добрых друзей из меньшевиков, эсеров, дашнакцаканов. Они не развращены развратными наёмниками буржуазии»31.

О телеграмме Андраника от 20 июля 1918 г. С. Г. Шаумян известил В. И. Ленина и одновременно радиотелеграммой сообщил в Джульфу Андранику:

«Вашу телеграмму № 574 получил. Полный текст сообщил в Москву Центральному правительству. Со своей стороны приветствую в Вашем лице истинного народного героя. Если бы господа Качазнуни и другие были похожи на Вас, армянское крестьянство не переживало бы сейчас такой трагедии. Передайте привет всем храбрым воинам, страдающим и от турецкого штыка, и от предательства национальных вождей. Несмотря ни на какие трудности призываю Вас не склонять революционного знамени.

Бакинский пролетариат при усиленной поддержке Русской власти ведёт героическую войну в направлении Кюрдамира и Ахсу против турецко-бекских банд. Когда мы победим турок, ханов и беков, грузинских князей и армянскую буржуазию, тогда объединённые крестьяне и рабочие всего Закавказья на общем съезде установят Советскую власть и вновь свяжутся с великой Российской республикой.

Был бы рад возможности оказать Вам небольшую поддержку, может быть Вы изыщете пути для связи»32.

Тогда же орган ВЦИК — газета «Известия» писала о переходе на сторону Советской власти армянского народного вождя Андраника: «Андраник, это имя известно каждому армянину, это имя, которым действительно может гордиться армянский народ. Андраник — один из вождей борьбы армян за освобождение. Его сердце бьётся в такт с сердцем рмянского крестьянина, тёмного, нищего, вдвойне эксплуатируемого и русской (в русской Армении), и турецкой (в турецкой Армении) полицейской государственностыо, и собственной буржуазией, и духовенством. «Наш Андраник» — с волнением и загоревшимся взором говорит о нём обитатель пещерной деревушки, где-нибудь в горах Новобаязетского уезда. О «храбром Андранике» поёт мать, склонившись над колыбелью, её мечта — видеть своего сына иод знаменем Андраника.

«Я солдат, — говорит о себе Андраник, — солдат армии угнетённых и порабощённых, и где борьба за свободу, где борьба с господами, там мой меч».

Андраник оставляет неизгладимое впечатление — небольшого роста, сухощавый, с побелевшей, как вершина родного ему Арарата, головой. Он по внешности не производит впечатления «героя», но взгляните на него, и вы почувствуете огромную волю, напряжение которой безгранично увеличивается сосредоточившейся в нём, как в фокусе, волей многомиллионного народа. Обаяние человека кристальной чистоты довершит это впечатление.

Андраник вышел из самой глубины деревенской Армении и спаян с нею кровною связью. Он чутко прислушивается к стону страдающего народа и делает своё дело. По существу, творит волю выдвинувшего его крестьянства. И не случайно его решение

работать в согласии с Советской Россией. Это решение рвущегося из вековой кабалы рмянского крестьянства, распознавшего своих врагов и друзей» .

Будучи верным сыном своего гуманного народа, поборником дружбы народов, Андраник неоднократно заявлял: «Против мирного турецкого населения не имею никакой вражды. Я сражаюсь только против беков и их правительства». В 1918 г. в одном из своих приказов генерал Андраник писал: «Армянские войска воюют только против турецких вооружённых сил, а мирное мусульманское население должно находиться под защитой армянских властей» .

Перед превосходящими силами турецких войск и мусаватистских банд Андраник был вынужден оставить Нахичеван и перебраться со своим отрядом в Зангезур, чтобы через Горис и Нагорный Карабах продвинуться к революционному Баку. С ним вместе под защитой ударного отряда шли до 30 тысяч армянских беженцев.

На своём пути Андраник стремился предотвратить межнациональные столкновения. С этой целью 23 ноября 1918 г. он обратился с призывом к армянскому и мусульманскому населению о прекращении враждебных действий друг против друга. «Как известно, — сказано в обращении, — моё движение в Шушу было приостановлено приказом командующего союзными войсками в Баку генерала Томсона. Приказ этот был основан на ходатайстве председателя азербайджанского правительства г. Хана Хойского.

Поэтому я приостановил своё движение в Шушу и прекратил всякие боевые действия. На основании этого приказа требую прекратить всякие враждебные действия друг против друга, предупреждая, что всякие самочинные выступления, от кого бы они ни исходили, будут в корне подавлены и виновные наказаны по законам военного времени»33.

Отряд Андраника сыграл большую роль в защите Зангезура, обеспечении безопасности его населения, предотвращении межнациональных столкновений.

Бакинская коммуна не могла в тех сложных условиях оказать необходимую поддержку отряду Андраника, и Нахичеван был оккупирован турецкими интервентами. Продвигаясь в направлении Баку, турецкие войска подошли к Нагорному Карабаху. Командир находившейся в районе Агдама 2-ой турецкой дивизии в ультимативной форме потребовал от сил обороны Армянского Нагорного Карабаха подчинения мусаватистскому Азербайджану. 25 сентября (8 октября) 1918 г. турецкие войска, руководимые Нури-пашой, в сопровождении уполномоченного мусаватистского правительства крупного помещика Зиатханова ворвались в столицу Нагорного Карабаха г. Шушу.

В связи с поражением немецко-турецкого блока в первой мировой войне и согласно Мудросскому перемирию 30 октября 1918 г. турецкие войска стали покидать Закавказье, в том числе Нахичеван и Карабах. Их место заняли английские войска. В ноябре 1918 г. Андраник со своим отрядом направился в Карабах. Однако уполномоченные командующего английскими оккупационными войсками Томсона уговорили его не вступать в Карабах, обещав решить вопрос о Карабахе и в целом об Армении на Парижской мирной конференции. Тем не менее, при их попустительстве, в январе 1919 г. в Карабах был направлен губернатор-уполномоченный мусаватистского правительства помещик Хосровбек Султанов. Армянский национальный совет Карабаха не признал его назначения и не раз представлял протесты уполномоченным Антанты против попыток мусаватистского правительства включить Карабах в состав Азербайджана. Харак теризуя сложившуюся обстановку в области в это время, член Военного Совета XI Армии С. М. Киров 3 июня 1919 г. сообщил В. И. Ленину: «Карабах и Зангезур не признают азербайджанского правительства»34.

Английское командование не раз требовало, чтобы Андраник оставил Карабах. Об этом ещё в декабре 1918 г. он писал: «Моё продвижение к Шуше было приостановлено по распоряжению главнокомандующего союзными державами ген. Томсона.

Я принял предложение и вернулся в Зангезур, дав честное слово, что на всей территории моих военных полномочий будут приняты все меры к умиротворению страны и к восстановлению добрососедских отношений населения различных национальностей.