Одиссея одинокого волка - Владимир Лиштванов

– Ну, чё, командир? – спросил Николаич.

– Всё, замполит, ставлю все зачёты, – взволнованно, от не прошедшего ещё нервного стресса, проговорил командир, – а сейчас будем возвращаться домой.

Вот так они вернулись с того света. Недаром у военных моряков есть поговорка: «Кто в море не ходил, тот Богу не молился».

Глава четвёртая. Будни между дежурствами

За воспоминаниями былого, время пролетело незаметно. Больше за это дежурство никто не приезжал и кап-два, с чувством выполненного долга, в восемнадцать часов вышел из будки, спустился к воротам и закрыл их на висячий замок. После этого он прошёлся между рядами машин, убедившись, что всё в порядке, вновь поднялся в будку.

На улице уже стало темно, и он включил освещение периметра площадки хранения новых автомобилей. Вскоре пошел снег. В свете фонарей хорошо были видны снежинки, плавно опускающиеся на землю. Это навеивало покой и умиротворение в душе.

Николаич достал провизию и решил подкрепиться. После ужина он немного полистал журнал с кроссвордами. На улице снег так и не перестал валить крупными хлопьями, и кап-два решил почистить дорожку к воротам от снега.

В двадцать три часа он позвонил на центральный пост, сообщил, что на объекте без происшествий и договорился, что больше не будет звонить до утра.

Повозившись ещё некоторое время, он выключил в будке свет и лёг спать.

Утром он встал, убрал постель, надел куртку охранника и вышел из будки.

Ещё не рассвело, но от свежевыпавшего снега и освещения ламп, на улице не было так темно. За ночь снег замёл весь его вечерний труд. Он взял под будкой лопату и снова стал очищать ступеньки и дорожку к воротам от снега. Закончив работу, Николаич поставил рабочий инструмент на место, поднялся в будку и, сняв куртку, позвонил по мобильнику на центральный пост.

– На отдалённой площадке без происшествий, – доложил он.

– Хорошо, – ответил старший смены, – готовься к сдаче дежурства.

Николаич отключил мобильник и стал переодеваться. Затем он подмёл в будке пол, протёр его влажной тряпкой, заполнил журнал сдачи дежурства и стал ждать сменщика.

Сменщик пришёл вовремя, и Николаич сдав дежурство, отправился домой.

Дома он оставил вещи в обычном месте, прошел в свою комнату, переоделся в домашний костюм. После чего отправился на кухню завтракать.

Приготовив себе еду, он полез в хлебницу, а там нет хлеба. В это время в кухню заглянули внуки.

– Чего хлеба-то нет? – удивлённо спросил дед у них.

– Бабушка ходила в больницу и купила только полбуханки хлеба, – ответил один.

– Она сказала, – добавил второй, – что нам этого хватит, а ты придёшь и сам себе купишь.

– Вы уже завтракали?

– Да.

– А собак кормили?

– Да.

– Сейчас я поем, и мы все пойдём очищать снег со двора. Если, хотите, то можете идти, начинать.

– Хорошо, дедушка.

Больше ничего не стал говорить внукам кап-два, а принялся завтракать без хлеба.

Закончив есть, он убрал со стола, помыл посуду. После этого подошел к вешалке, надел старую телогрейку, шапку, взял лопату и вышел из дома.

Внуки во дворе уже активно расчищали дорожки от снега. Две собаки, кобель и сучка, с интересом наблюдали за происходящим. Дед подошел к ребятам и принялся помогать им.

Николаич жил с семьёй в частном одноэтажном доме с мансардой. Это давало много плюсов и ему это нравилось. Но были и минусы. Одним из них был тот, что если во дворах многоэтажных домов зимой снег с тротуаров дворов убирали дворники от ЖЭУ, то в частном секторе приходилось это делать самим.

С одной стороны это было обременительно, но с другой – это позволяло немного физически размяться. Активно помахать лопатой, удаляя выпавший снег, ему доставляло удовольствие.

Закончив уборку снега, ребята пошли продолжать заниматься своими делами, а дед вернулся в дом, переоделся и отправился в ближайший торговый центр купить хлеб и продуктов.

Подойдя к продуктовому отделу торгового центра, он вспомнил, как около двух лет назад, как раз в этом месте, к нему подошла худенькая, молоденькая девчушка. На дворе был тогда сильный мороз, а она в лёгкой курточке, капроновых колготках и тонких полукедах.

– Дядь, дай закурить, – попросила она.

– Да я не курю и тебе не советую, – проговорил Николаич, и ещё раз окинув её изучающим взглядом, произнёс, – а что ты в такой мороз и в полукедах?

– Я тут недалеко живу, и на минутку выбежала в магазин.

– Ты что, бухаешь?

– Нет, я не пью.

– Так ты что, одна живёшь? Чего родители так выпустили?

– Я сирота, живу с подружкой. Ей уже дали квартиру, а мне ещё нет.

– Ну а кушать то у вас что-нибудь есть?

– Да вот хлеба сейчас куплю, а так картошка у нас ещё есть, и больше ничего нету.

Жалко ему стало сиротку. Наши новоявленные толстосумы покупают себе яхты, самолёты, заграничные футбольные клубы, а здесь сирота ходит зимой полуголая, да есть ей особо нечего.

– Как звать то тебя? – спросил Николаич, доставая деньги.

– Наташа.

– На, – протянул он ей три тысячи рублей, – купи себе штаны, чтоб теплее было, да сапоги. Не гоже в такой мороз полуголой ходить.

– Спасибо, – проговорила Наталья, беря деньги.

– У тебя мобильник есть?

– Есть.

– Дайка мне его номер.

Девушка продиктовала номер мобильного телефона, и они расстались.

Так они стали общаться. Через некоторое время кап-два снова встретился с Натальей. Оказалась, что она купила сапоги в магазине «Пятёрочка», но они развалились буквально через месяц. Понесли в мастерскую, а сапожник говорит:

– Ну а что я буду их клеить, они опять развалятся. Это их прибивать надо, или ещё что-то делать, а здесь всё очень хлипкое. Всё снова развалится.

Николаич пошел в «Second hand», там у него были знакомые девчонки – продавщицы. Они подобрали для неё хорошие сапоги на меху, до колен и кожаную куртку. Так он сделал Наталье подарок к Новому году.

Наступил Новый год. Сидя с женой за праздничным столом, на котором была красная икра, хороший коньяк и другие деликатесы, Николаич грустно подумал:

– Вот мы сидим, празднуем, а эти девчонки – сиротки ничего не имеют….

Снова ему стало их очень жалко.

При очередной встрече с Натальей, он поинтересовался:

– А чего ты не идёшь работать?

– Я паспорт потеряла, сейчас восстанавливаю.

Кап-два снова дал ей немного денег на одежду и еду. Вскоре Наталья поступила на работу в магазин. Вначале работала по два часа, как стажёр, а потом начала работать полный день. Девчонки – продавщицы принесли ей кто сапожки, кто колготки, кто шубейку небольшую. Немного приодели девчонку.

В магазине Наталья проработала недолго. Её вскоре выгнали то ли за воровство, то ли ещё за что. Особо она не вдавалась в подробности, но деньги клянчила регулярно. Это быстро надоело Николаичу.

Однажды она снова позвонила:

– Вы когда будете возвращаться с работы домой?

– Вечером.

Наталья встретила его по дороге и сразу стала плакаться:

– Хлеба не за что купить, обувь прохудилась.

– А чего ты не работаешь?

– Так меня ж выгнали.

– Тогда иди, становись на биржу, или ещё куда устройся. Ведь работать надо. Я ж не миллионер! Где я тебе столько денег возьму?

Наталья достала пачку тонких дамских сигарет и вынула одну, решив с горя закурить.

– Говоришь, что денег нет, а куришь, – возмутился Николаич, – бросай курить!

Затем достал сто рублей и проговорил, протягивая деньги:

– Возьми на хлеб, но чтоб я тебя больше не видел, пока не начнёшь работать, иди отсюда.

Летом Наталья с подругой ездили в Москву, пытались там найти работу, но ничего не нашли и вернулись. Сейчас она стала работать на швейной фабрике.

Как-то Николаич рассказал об этих подругах родственнику.

– Давай их отдрючим, – предложил тот, – пусть хоть так отблагодарят тебя за финансовую поддержку.

Наталья как женщина не нравилась Николаичу. Слишком худа и страшненькая. А вот подруга была фигуристой и на мордашку смазливая. С ней бы он не отказался провести приято время в интимной близости. Да тут и повод подвернулся. Наталья, наконец, получила квартиру. Кап-два договаривался с подругами, те были не против встречи в узкой компании, для взаимного удовольствия. Как назло, в это время родственник сломал ногу и интимной встречи не получилось.

Вспоминая Наталью, Николаич взял хлеб, хорошего кофе, шашлыков из свинины, баклажку пива, две бутылки перцовки, и ещё по мелочи. Расплатившись у кассы, он отправился домой.

Дома его радостно встретили собаки. Открыв входную дверь, он отогнал кобеля, а сучу, решил впустить.

– Надо дать что-либо собакам. Сделаю я им бутерброды, – подумал он, ставя пакеты с провизией на стол.