Пека о себе, или Футбол начинается в детстве - Петр Дементьев

Кроме того, мне были предоставлены преподаватели, приходившие заниматься со мной прямо на квартиру. Но я оказался неблагодарным учеником, все время стараясь сбежать от них на тренировку. Чтобы было не скучно одному тренироваться, брал с собой брата Николая, также не проявлявшего рвения в учебе.

Партнером он был поначалу неважным. По физическим качествам — полная противоположность мне: вялый, медлительный. Но я не терял надежды, показывал, натаскивал, мечтая играть с ним вместе в «Динамо», и в конце концов добился своей цели.

После окончания сезона футболисты ленинградского «Динамо» обычно отправлялись на юг страны на полтора-два месяца. Приглашали нас для передачи опыта и демонстрации спортивного мастерства создававшимся на Кавказе футбольным командам. Мы демонстрировали, как надо выполнять различные технические приемы (пас, ведение мяча, удары), проводили товарищеские матчи со сборными командами Грузии, Армении, Азербайджана, сборной всего Закавказья. Встречали нас с чисто кавказским гостеприимством. В гостиницу, где мы останавливались, начальник команды Павел Батырев нередко приводил местных руководящих деятелей, которые всегда приносили с собой подарки — фрукты, вина. Бутылки с вином Батырев, конечно, оставлял себе, приговаривая:

— Тебе, Петечка, это нельзя!

Матчи проходили всегда при переполненных трибунах. Многие из моих кавказских почитателей стали впоследствии блестящими мастерами футбола. Среди них — Борис Пайчадзе, который спустя много лет написал: «Появление замечательного мастера обводки Петра Дементьева надо считать, на мой взгляд, явлением в нашем футболе. Помню, впервые увидев его на поле, я уходил со стадиона ошеломленным, влюбленным в маленького изящного футболиста» (Б. Пайчадзе. «Поговорим об игре индивидуальной» // «Советский спорт», 1959).

Выезжали мы и в Прибалтику, и на Украину. Повсюду ленинградцы демонстрировали высококлассный футбол. Недавно в беседе с Николаем Петровичем Старостиным я услышал такое признание: «Ленинград научил всех играть в футбол, даже Москву!»

Свое мастерство мне удалось проверить неоднократно и в играх с зарубежными командами в составе сборной города и страны. В 1931–35 годах особенно прочные контакты установились у нас с турецкими футболистами. В 1933 году я впервые встретился с ними в составе сборной СССР в Москве. Гости произвели неплохое впечатление. За исключением высокорослого капитана и вратаря, турецкие футболисты были среднего роста, отличались хорошей физической подготовкой, быстро перемещались по полю, умело били по воротам, но заметно уступали нам в технике. Тем не менее, играли весьма корректно.

В Ленинграде матчи с турками проходили всегда ярко и торжественно. Всей командой мы приезжали на вокзал с букетами цветов, чтобы встретить гостей. В отличие от нас, одетых, прямо скажем, плоховато и вразнобой, турки были экипированы в элегантные костюмы-униформу, менявшуюся каждый год. Так, в 1933 году она состояла из серых брюк и синих пиджаков. В дополнение — береты, галстуки и коричневые туфли. После торжественной встречи на вокзале их размещали в лучшей гостинице города «Астории». Приезд турок в Ленинград в 1933 году был отмечен выпуском специального фотоальбома, который хранится у меня и поныне.

Культурная программа их пребывания включала экскурсии по памятным местам города, поездки в знаменитые пригороды — Пушкин, Петродворец, Павловск. После игры обязательно устраивался банкет, который я никогда не посещал из-за отсутствия всякого интереса к подобным мероприятиям.

Обескураженная серией поражений турецкая сборная (в Ленинграде мы не проиграли ей ни одной встречи) приехала на следующий год в усиленном составе. Мне же удалось забить в ворота турок очень красивый, по словам очевидцев, гол. Я сделал рывок, обвел несколько соперников, ворвался в штрафную площадку, и мяч, ударившись о штангу, влетел в сетку. Ворота соперников защищал очень высокий вратарь Неждет, с которым я успешно вел единоборство. После игры в газете появился дружеский шарж, подчеркивавший нашу с Неждетом разницу в росте, и очередная порция похвал: «Это не просто игрок сборной Ленинграда, сборной СССР — это действительно необычный по классу игрок, сочетающий в себе все качества: изумительную подвижность, безукоризненную, доходящую до виртуозности технику».

В 1934 году сборную Ленинграда пригласили провести серию товарищеских матчей в странах Скандинавии. Сначала мы отправились поездом в Финляндию. Хельсинки, где проходила первая игра, очень походил на Ленинград своей архитектурой и зеленью парков. Трибуны 50-тысячного стадиона, сходного по конструкции с нашим стадионом имени Ленина, были переполнены. Финские болельщики восторженно приветствовали футболистов, хотя их соотечественники играли слабовато. После игры нам предоставили возможность совершить двухчасовую прогулку по городу, и я истратил суточные, рассчитанные на все турне по Скандинавии, на весьма полезные для себя покупки: прекрасное драповое пальто с кушаком, которое можно было носить во время холодной ленинградской зимы, серую шерстяную кепку и предел моих мечтаний — черные лакированные туфли.

Из Финляндии мы отправились в Швецию, которая произвела на меня самое сильное впечатление. Игра со шведской сборной проходила на Королевском стадионе в Стокгольме в присутствии титулованных особ и нашего посла Александры Михайловны Коллонтай. Они сидели в закрытой ложе, которая была только здесь. Остальные скандинавские стадионы выглядели гораздо проще. Игра получилась очень интересной, потому что сборная Швеции была самой сильной из команд, с которыми нам пришлось встречаться во время поездки. Играли шведы грубо и резко, впрочем, как и остальные скандинавские команды. Несмотря на небольшой рост, мне удавалось в той игре обыгрывать сразу по нескольку противников за счет финтов, обводки, высокого прыжка при игре головой. Хорошо запомнился эпизод в штрафной площадке противника. Я обманул одного шведского защитника и готовился пробить по воротам, но тот, уже лежа на земле, схватил меня рукой за ногу. Последовал пенальти, который я спокойно реализовал. А к моему «обидчику» подбежал другой швед, наблюдавший за этим эпизодом, и, смеясь, похлопал его по плечу. Мои действия высоко оценила шведская пресса, назвав меня «бриллиантом» футбола и подчеркнув, что «отобрать у Дементьева мяч так же трудно, как и провести мимо него».

Пребывание в Швеции закончилось банкетом в честь нашей команды, на котором присутствовала Коллонтай. Я сидел от нее не очень близко, но помню, что выглядела она, как королева — красивая и величественная. Во время банкета один из шведских бизнесменов вдруг поднялся из-за стола и сказал, указав на меня:

— Этого парня мы покупаем за любую цену!

Я испугался, вскочил, чтобы отказаться. Но сидевший рядом со мной Бутусов сразу же одернул меня:

— Сиди!

А за меня ответила Коллонтай:

— Мы людьми не торгуем!

Замечу попутно, что большие суммы предлагали за меня различные зарубежные футбольные клубы Ленинградскому комитету по физкультуре и спорту (об этом доверительно поведал мне уже после войны близкий родственник тогдашнего его председателя), но неизменно получали отказ. От меня же подобные предложения просто скрывали.

Последним пунктом нашего Турне была Норвегия. У сборной страны мы выиграли 2:0, и оба гола забил я. Сборную Драммена победили со счетом 9:2, а напоследок обыграли сборную Осло тоже крупно — 9:0. Из Осло отправились обратно в Ленинград пароходом. Мой старший товарищ по команде Петр Григорьев, совершавший подобное турне уже во второй раз, позвал меня на палубу полюбоваться выступавшими из темно-синей глади океана айсбергами. Зрелище, действительно, было захватывающим.

Если со скандинавскими командами мы справились довольно легко, то в игре с чехами, состоявшейся в Ленинграде 5 сентября 1935 года, фаворитами были гости. В состав сборной Праги входили игроки нескольких профессиональных клубов, считавшихся одними из лучших в Европе. Первый тайм принес успех гостям, когда мощным ударом чешский форвард Сильны послал мяч в ворота Шореца. Но второй тайм прошел при полном преимуществе нашей команды. Я непрерывно атаковал ворота чехов, которые защищал Тихи. Наше единоборство с Тихи выглядело, по мнению журналистов, как дуэль Давида с Голиафом: «Гигант-вратарь, как подкошенный, падал в ноги маленького форварда, вырывая мячи». После острого прохода к воротам чехов я выкатил мяч на находившегося в выгодной позиции Бутусова, и тот своим коронным ударом послал его в «девятку». Спустя несколько минут, также с моей подачи, он забил второй мяч в ворота пражан. Лишь за 45 секунд до окончания встречи чехам удалось сквитать счет после подачи углового.

На этой игре присутствовал юный Всеволод Бобров, который описал свои впечатления, будучи уже признанным мастером. Особенно ему запомнился следующий эпизод: «Маленький Пека бежал на скорости с мячом, а буквально по пятам его преследовал длинноногий чех. Все ждали, что вот-вот он настигнет Пеку и отнимет у него мяч, и вдруг на моих глазах произошло невероятное. Пека резко ушел в сторону, применив свой двусторонний финт, а чех, покачнувшись, упал на поле. Стадион взорвался от хохота».