Репортажи из шестого тысячелетия - Владимир Лазарис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же при любой расстановке сил «статус-кво» практически сохраняется в таких областях, как вопросы браков и разводов, оставшиеся в ведении Главного раввината; соблюдение кошрута в заведениях общественного питания и прежде всего в Армии обороны Израиля; и запрет на движение общественного транспорта по субботам, хотя и не во всех городах, но все же в большинстве.
Однако нельзя не отметить, что независимо от запретов, деклараций и статусов есть случаи, когда неверующие соблюдают религиозные предписания почти так же строго, как верующие. Больше всего это относится к Судному дню. Вот как описывает его уже упомянутый ранее философ, профессор Неер: «Полностью прекращает работу общественный транспорт; радио безмолвствует. Те, кто молится, собираются в синагогах. Кто не молится, молча предается раздумьям. Тишина стоит такая, что даже птицы и животные ее не нарушают. Это самый дерзкий вызов, который раз в год Человек-Народ бросает Вещи-Технике. Это воплощение того вызова, который еврейская доктрина бросает миру. Кто не был в Израиле, не представляет, какой может быть победа Духа над Материей»[20].
В других областях в разных местах появляются разные изменения. Кинотеатры и рестораны — скажем, в Тель-Авиве, — которые когда-то закрывались в канун Субботы, теперь остаются открытыми всю ночь, и не зря реклама называет Тель-Авив «круглосуточным городом». В Иерусалиме же, где религиозное население непрерывно растет, наоборот, все больше улиц перекрываются на Субботу шлагбаумами и цепями. Однако и тут это наталкивается на сопротивление светского населения.
Следует также отметить, что и религиозные партии обретают в Кнессете все большее влияние, поскольку тот блок, с которым они составляют коалицию, получает перевес голосов и приходит к власти. Приведя таким образом к власти политический блок, будь то правого или левого направления, религиозные партии начинают добиваться от него проведения тех законов, которые они считают необходимыми.
Непрерывные споры о сути подлинно еврейского государства вызваны тем, что с точки зрения религиозного меньшинства (не превышающего 18 процентов населения страны) Государство Израиль в его нынешнем виде вовсе нельзя назвать еврейским, ибо оно живет по светским законам двадцатого века, а не по талмудическим нормам и кодексам средневековья.
Нерелигиозное же население, составляющее более 80 процентов, в той или иной степени придерживается взглядов Теодора Ѓерцля, который написал в своей программной работе «Еврейское государство»: «Если вера нас объединяет, то наука делает нас свободными».
Правда, четкое разделение граждан на религиозных и нерелигиозных в Израиле практически невозможно. Потому что здесь значительная часть нерелигиозного населения соблюдает религиозные обряды не как религиозные, а как традиционные, ибо действительно еврейские религиозные обряды и есть еврейские народные традиции.
Но одно дело, когда речь идет о соблюдении обычаев-обрядов по доброй воле, и совсем другое дело, когда речь идет о попытках навязать их соблюдение.
И поскольку такие попытки порождены религиозным экстремизмом, то они, как и всякое проявление любого экстремизма, приводят к столкновениям не только идеологическим, но иногда и физическим.
Израиль — не единственное в мире государство, где религиозный истеблишмент в достаточной степени влияет на личную жизнь, права и свободы граждан. Но Израиль, пожалуй, единственное государство среди стран западного мира, где это влияние определяется политической силой религиозных партий, без которых здесь не создается ни одно правительство.
Израиле уже и так сделано много уступок религиозным партиям, но и при этом его вообще не признают люди из ультрарелигиозной иерусалимской секты «Нетурей карта» («Стражи града»), которые тем не менее живут в Израиле и пользуются его благами. С их точки зрения только Мессия может провозгласить воссоздание еврейского государства, а пока он не пришел, никакого еврейского государства нет. Не столь крайние ортодоксы государство признают и платят положенные налоги, но в Иерусалиме они не дали строить новый стадион и забрасывали камнями автомашины, проезжавшие по субботам вблизи религиозного района.
Они же проводили кампанию против начатых археологических раскопок в заброшенной части Старого Иерусалима, которые, по их мнению, «могут осквернить покой мертвых». Во время этой кампании в телестудии встретились бывший главный раввин Израиля Шломо Горен и профессор археологии Игаэл Ядин, руководивший в свое время раскопками Масады[21]. Ядин требовал свободы раскопок, а раввин настаивал на том, что сначала нужно проверить, нет ли в этом месте древних захоронений.
Окончание этого спора состоялось несколькими годами позже, не в телестудии, а под открытым небом, в районе Мертвого моря, в одной из пещер, где археологи обнаружили предполагаемые останки воинов Бар-Кохбы[22], которые были преданы последнему упокоению с полными воинскими почестями тем же раввином, руководившим церемонией.
По закону 1953 года в Израиле не признаются гражданские брак и развод (что не мешает желающим сделать и то и другое на соседнем Кипре), и все бракоразводные процессы находятся в исключительной юрисдикции раввинатского суда.
Около 5000 супружеских пар ежегодно возбуждают в Израиле дело о разводе.
Бракоразводный процесс кончается быстро только в тех случаях, когда оба супруга хотят разойтись и между ними нет споров о разделе имущества. В остальных случаях бракоразводные процессы могут тянуться годами.
Если развода хочет лишь одна сторона, то возбудить бракоразводный процесс может как мужчина, так и женщина. Однако по еврейскому закону мужчина должен прежде всего даровать своей жене «разводную грамоту» — гет. Право гета позволяет своенравному мужчине освободить жену или лишить ее свободы на всю жизнь и самому отправиться в тюрьму, как, например, 50-летний Авраам Ихье, который сидит вот уже 23 года за отказ дать своей жене гет.
А молодая учительница литературы Даниэла Валенси не может получить от мужа гет около 15 лет.
Но, если при получении гета обе стороны могут пострадать одинаково, для женщин существует еще один галахический[23] закон, усугубляющий их страдания. Он гласит: при малейшем сомнении в гибели пропавшего без вести мужа жена остается «прикованной» (так называется ее статус: «агуна») и ей запрещено заново вступать в брак под угрозой, что не только ее дети, но и десять последующих поколений будут объявлены «мамзерами»[24].
Шломо Горен, в прошлом главный раввин Армии обороны Израиля и главный ашкеназский раввин, оказал бесценную помощь многим молодым женщинам, после того как их мужья пропали без вести на подводной лодке «Дакар» в 1968 году. Рабби Горен в конце концов добился, чтобы пропавшие моряки были объявлены погибшими, а их жены — вдовами, а не «агунот».
Уже упомянутая Даниэла Валенси создала целую организацию «агунот» и
