Моя вторая мама (Сериал). Книга 1 - Абель Крус

Они сидели у Иренэ в гостиной. Лена принесла кофе и ушла.

- Как все-таки любезно с вашей стороны, что вы приняли мое приглашение, дон Леопольдо.

- Ну что вы Иренэ, - галантно сказал тот, поцеловав ей руку. - Иренэ-сирена! Я счастлив, что познакомился с вами.

- А я так несчастна! Кроме вас, мне некому доверять, - с деланной печалью произнесла Иренэ. Она сняла темные очки. - Видите, что со мной сделали?

Она рассказала о том, что произошло, разумеется, представив себя невинной жертвой.

- Да, Хуан Антонио просто дурак, - покачал головой дон Леопольдо. - Я не знаю той сеньориты, зато теперь знаю вас, и вас бы я не променял ни на кого.

- Вы настоящий рыцарь, дон Леопольдо.

- Я готов помочь вам, милая Иренэ, - сказал старик, снова наклоняясь к ее руке.

- Представьте себе, он решил жениться на этой женщине, потому что она из его круга, а меня низвести до положения любовницы.

- Не может быть! - воскликнул дон Леопольдо.

- Вы мне не верите? - осеклась Иренэ.

- Да нет, конечно, верю, - поспешил сказать дон Леопольдо.

Иренэ решила, что пора брать быка за рога.

- Знаете, дон Леопольдо, если я отдаю кому-то свое сердце, то делаю это без всякой корысти и искренне.

Дон Леопольдо взял ее руку в свою. Он давно понял, к чему клонит эта красивая девушка. Ее помыслы были видны ему, как на ладони. Ему было ясно, зачем он понадобился Иренэ, но он не имел ничего против. У него вдруг появился шанс насладиться прелестями молодой и не слишком щепетильной особы. Так почему бы не удовлетворить ее незамысловатые прихоти? Денег ему хватало, и он готов был взять красотку на содержание. Поэтому он охотно подыгрывал Иренэ.

- Нет худа без добра, - сказал он. - Хуан Антонио - не тот мужчина, который вам нужен.

- Да, вы правы. Он, в сущности, мальчишка. А мне нужен настоящий мужчина, опытный и зрелый.

- Что же, мы, кажется, нашли друг друга, - улыбнулся дон Леопольдо.

Его рука как бы невзначай коснулась колена девушки. Она вздохнула и положила голову ему на плечо. Он обнял ее и поцеловал. Иренэ встала, взяла его за руку и повела в свою спальню. Через час они вышли. Поправляя растрепавшуюся прическу, Иренэ сказала:

- Я провожу тебя.

- Ну что ты, моя королева, не утруждай себя. Обещаю, что не потеряюсь, - сладко улыбаясь, ответил дон Леопольдо.

- Надеюсь, мы еще увидимся, - отозвалась Иренэ.

- Я тоже на это надеюсь.

- Смотрите, вы обещали! - она погрозила пальчиком.

- Можешь не волноваться. И о деньгах не беспокойся. Завтра же я переведу на твой счет кругленькую сумму.

- Но только в долг! Я выкуплю свои драгоценности, а потом обязательно отдам…

- Тебе незачем это делать, - возразил дон Леопольдо и нежно поцеловал ее.

Закрыв за ним дверь, Иренэ довольно потерла руки. Ее план начинал осуществляться! «Этот от меня не уйдет», - думала она.

Сония сидела в кресле. Рамон пристроился на полу, положив голову ей на колени. Она перебирала его волосы. Впервые за долгое время на душе у нее было спокойно.

- Я так рада, что мы больше не ругаемся, - проговорила она.

- Это я во всем виноват, - сказал Рамон, не поднимая головы. - Знаешь, я никому больше не буду говорить, что ты моя мачеха.

- Можешь говорить, что я твоя мама. Нежная мать, которая любит тебя и заботится о тебе.

- Нет, я не буду врать, мне все равно, что будут думать обо мне другие.

- Вот только мне не нравится, что из-за меня ты пропустил занятия.

- Один день не страшно, - махнул рукой Рамон и поцеловал ее колено.

Сония улыбнулась. «Какой же он еще ребенок, - подумала она. - Он мог бы быть моим сыном».

- А знаешь, - сказала Сония, - когда мы с тобой рядом, я чувствую себя совсем другой, такой, какой мне всегда хотелось быть.

- Правда? - спросил Рамон. Она вздохнула:

- Вчера мне было так грустно, и я подумала, что мы никогда не помиримся.

- Кстати, ты, кажется, помирилась с Брендой?

- Да, она попросила у меня прощения, - помолчав, она добавила: - Не беспокойся, она не будет нам досаждать, она дала слово.

Хуан Антонио позвал Монику, Игнасио и Марию в гостиную. Даниэла тоже была тут. Все стояли и переглядывались. Наступило неловкое молчание. Хуан Антонио вопросительно посмотрел на Даниэлу.

- Нет, говори ты, - покачала она головой.

- Что это вы хотите нам сообщить? - спросила Моника. - Что вы собираетесь жениться, да?

- Да, - подтвердил Хуан Антонио. - Через три недели.

Даниэла, не отрываясь смотрела на серьезное лицо девочки.

- Моника, - сказала она. - Если ты против, мы можем…

- Нет, - прервала ее Моника, - все равно, сейчас или позже.

Мария вздохнула:

- Поздравляю, - она замялась, не зная, что еще сказать.

- Будьте счастливы, - поздравил их Игнасио, - и поделитесь своим счастьем с Моникой.

Даниэла подошла к девочке.

- Обещаю, что буду всегда любить тебя, и надеюсь, что ты тоже будешь меня любить.

Моника стояла с грустными глазами и ничего не говорила. Ей вспомнилась мать, и девочка снова с неимоверной тоской подумала, что никогда больше не ощутит тепло ее руки. Теперь эта добрая и красивая, но чужая женщина будет жить с ней, но никто и никогда не заменит ей матери!

Вечером Джина с Хансом пришли к Даниэле. Им было, что рассказать друг другу.

- Жалко, что мы с Хансом поженимся в Германии, а то можно было бы устроить сразу две свадьбы, - не без грусти заметила Джина.

- Я очень счастлив, потому что Джина согласилась стать моей женой, - заявил немец.

- А я - потому что Даниэла станет моей женой, - подхватил Хуан Антонио. - Через три недели у нас свадьба.

- Значит, мы устроим грандиозный праздник? - Джина хлопнула в ладоши.

- Нет, зачем же, - возразила Даниэла. - Я предпочитаю что-нибудь более скромное, в узком кругу.

После всех потрясений она оказалась в центре внимания, хотя именно в таком положении люди, естественно, хотят укрыться. И теперь, конечно, Даниэле не хотелось шумных праздников с неизбежной прессой и толпами любопытствующих. Но у Джины был свой взгляд на это.

- Еще чего! - воскликнула она. - Богини выходят замуж под звуки фанфар!

Даниэла рассмеялась. «Что поделаешь с этой Джиной!» - подумала она и спросила:

- А когда женитесь вы?

- После тебя, - ответила Джина. - А пока тебе придется подыскать человека, который заменит меня в Доме моделей. Вот единственное, чего мне жалко - работы и общения с тобой.

С этими словами девушка встала и, отвернувшись, поспешила к окну, украдкой смахивая слезы. Ханс в недоумении подошел к ней, обнял за плечи и заглянул в лицо.

- Джина, не плачьте, а то я решу, что вы грустите из-за нашей будущей свадьбы, - сказал он.

- Джина, что ты, не стоит так убиваться, - поддержал его Хуан Антонио. - В конце концов Германия не так далеко по современным меркам. Всего несколько часов на самолете. К тому же мы скоро навестим вас там.

- И мы можем регулярно созваниваться, переписываться, - утешала подругу Даниэла. Но она подозревала, что настоящая причина ее слез в другом.

- Конечно, я буду писать тебе, - сказала Джина, - но это совсем не то. С кем я буду каждый день разговаривать, сплетничать, советоваться? А наши совместные обеды! - она всхлипнула, но все же овладела собой и засмеялась сквозь слезы: - И все это ради любви к Хансу!

Даниэла не выдержала и тоже заплакала:

- Джина, Джина, ты еще не уехала, а я уже скучаю по тебе.

- Ну вот, теперь и ты разревелась, - покачал головой Хуан Антонио.

- Ничего не понимаю, - развел руками Ханс. - В чем дело?

- Давай поплачем вдвоем, - сказала Джина, обнимая Даниэлу. - Эти мужчины ничего не смыслят в чувствах.

И подруги рассмеялись. Вскоре мужчины разъехались по делам. Даниэла сразу посерьезнела. Ее не оставляло ощущение, что Джина совершает страшную ошибку.

- Ты хорошо понимаешь, что делаешь? - спросила она.

- Это ты о моей свадьбе с Хансом? - Джине не хотелось говорить об этом. Она чувствовала, что ее подхватил и понес страшный поток, из которого у нее не хватало сил выбраться. Она словно уже не принадлежала сама себе.

- Я знаю, что делаю, - сказала Джина. - Я дала Хансу согласие, а Джина Рейес верна своему слову. И пусть Фелипе пеняет на себя.

Даниэла наморщила лоб.

- По-моему, ты все это делаешь, чтобы причинить ему боль.

- А что он о себе вообразил! - возмущенно сказала Джина. - Ничего, мои поцелуи он никогда не забудет, - и она выдавила из себя смех.

- Похоже, Фелипе был прав, - грустно произнесла Даниэла.

Она понимала, что упрямую Джину не переубедишь, и боялась, что кончится все это плохо. Даниэла вспомнила об Альберто. Она представила себе, как плохо ему в тюрьме, и ей стало жаль бывшего мужа. Да, он страшно обманул ее, но ей казалось, что в нынешних страданиях Альберто есть и доля ее вины. Сердце ее сжалось от предчувствия беды. Каким-то загадочным образом ее мысли передались Джине, которая завела разговор об Альберто. Даниэла призналась, что боится его мести.

- Перестань, что он может сделать? - махнула рукой Джина. - Да и когда еще он выйдет на свободу!