Несостоявшаяся свадьба - Нэнси Гэри

Элвис, узнав ее, тотчас затараторил:

— Карла взяли у него на квартире, и он уже на пути в участок. Молчит. Раскрыл рот, только чтобы потребовать адвоката.

— Что насчет ордера на обыск лодки?

— Ордер подписан, и двое ребят уже там. Ключом, найденным в спальне убитой, они завели двигатель «Леди Хоуп». Как видишь, кусочки складываются в картинку. Марк готов предъявить ему обвинение в убийстве. Мотив и возможность — что еще нам надо?

Короткий разговор с Элвисом поверг Фрэнсис в некоторую растерянность. Она помнила, что рассказывала ей Тедди о любовном романе Хоуп и Карла, как описывала их взаимное чувство. Старушка углядела, что узы, связывающие эту пару, — не просто плотское влечение, а нечто возвышенное, редкое в наше трезвое, пронизанное эгоизмом время. Вот почему она и поощряла эту связь, может быть, вопреки здравому смыслу.

Итак, Карл убил ее? Почему?

Потому, что слишком сильно любил и не желал отдавать свою возлюбленную другому, Пусть лучше она не достанется никому. Старая как мир история.

Неужели влюбляться и быть любимым опасно? Лично ее отношения с Сэмом были так просты, прозрачны, легки. Он добр, нежен, можно сказать, даже уютен. Она верила, что, если ей потребуется помощь, он сделает для нее все, что в его силах. И так же поступила бы она, если бы Сэм попал в беду. Так что это, разве не любовь? Кто сказал, что настоящая любовь обязательно замешана на губительных страстях, насилии, на желании подчинять, унижать и властвовать?

27

В комнате без окон было жарко. В государственных учреждениях обычно отключали кондиционеры по пятницам после трех, так что к полудню в воскресенье здание раскалялось, как духовка. Марк, откинувшись на спинку стула и широко расставив ноги, механическим, без интонаций, голосом выложил Фрэнсис новости, накопившиеся за двадцать четыре часа. Они были одни. Хотя предполагалось участие Элвиса, но тот предупредил, что опоздает.

Накануне вечером полиция обыскала лодку Карла. Нашли только одну улику. В его аптечке обнаружили пузырек без крышечки, заполненный наполовину мелкими таблетками. Марк показал Фрэнсис запечатанный пластиковый конверт с пузырьком и его содержимым. Вглядевшись, Фрэнсис смогла прочесть через прозрачный пластик на аптечном ярлыке: «Экуанил. 800 мг. 60 таблеток. Принимать по 2 таблетки в день. Пациент: Аделаида Лоуренс».

Карл провел ночь в камере. Дежурный офицер докладывал, что он ничего не ел и не пил. Никаких просьб от него не поступало. С адвокатом он еще не встречался, никаких заявлений не делал, лишь использовал положенный ему по закону один телефонный звонок. Набирал местный городской номер.

Он предстал перед районным судьей в 11 часов в воскресенье. Выделенный ему адвокат, настаивая на освобождении арестованного под залог, не смог представить убедительных свидетельств того, что его подзащитный не ударится в бега. Единственным реальным достоянием Карла являлась «Леди Хоуп». То, что у него в прошлом не было приводов в полицию, что он прожил в округе на одном месте долгое время и здесь же занимался официально зарегистрированным промыслом, не принималось во внимание.

Назначая фантастическую сумму залога в пятьсот тысяч долларов, районный судья гарантировал его непременную явку на последующие слушания, но все понимали, что это означает. Карл до суда будет сидеть в тюрьме. Как мог нищий краболов, снимающий жалкую квартирку на окраине, наскрести столько «зеленых», чтобы купить себе временную свободу? Однако он добыл эти сумасшедшие деньги неизвестно где и теперь был отпущен.

— Вы знаете, куда он направился? — спросила Фрэнсис.

— Нет. Ответственный за надзор за ним офицер не удосужился известить нас, что Карл внес залог. Теперь парень разгуливает сам по себе. На лодке его нет, дома тоже. Но его нельзя считать беглецом, потому что он имеет право находиться где угодно в пределах страны.

— Вы обыскивали его квартиру?

— А как вы думаете? Конечно. Там пусто, хоть шаром покати. Приобщили к уликам парочку фото, где он вместе с Хоуп, и приглашение на свадьбу в чистом конверте, без адреса. Вот и весь улов.

«Но Карл не мог быть в списке гостей!» — подумала Фрэнсис, вспомнив свой разговор с Биллом. Если только Хоуп сама не вручила ему приглашение. Такая возможность не исключается. Но неужели она надеялась, что он придет? И хотела этого? Но зачем? С какой целью? Что толкало ее на это? Фрэнсис попыталась представить, о чем думал Карл, глядя на каллиграфические буковки на глянцевой карточке. Что он ощущал? Гнев? Тоску?

— Будь я проклят! — крикнул с порога вошедший в комнату Элвис. — Вы ни за что не угадаете, кто отвалил пятьсот кусков за нашего клиента!

— Ну! Не телись, говори, — потребовал Марк.

Когда Элвис назвал имя, Фрэнсис не поверила ушам и заставила его повторить.

— Все точно. Теодора Пратт. Твоя бабушка вызволила малыша из темницы.

— Тедди! — громко позвала Фрэнсис, ворвавшись в коттедж.

Дверь на пружине захлопнулась за ней с такой силой, что стены затряслись. По дороге сюда она пренебрегала всеми ограничениями скорости и отчаянно рисковала, идя на обгон. Паника ее еще усугублялась тем, что мобильник выдавал лишь короткие гудки. Явно у Тедди была снята трубка. Что произошло? Чем руководствовалась бабушка, внося залог за вероятного убийцу Хоуп? Не сошла ли она с ума на старости лет? Сознавая, что Тедди может подвергнуться серьезной опасности, Фрэнсис позвонила с дороги в Департамент полиции Манчестера. Она ожидала, что, когда подъедет, полицейские будут уже там, но не увидела ни машин с синими мигалками, ни иных следов присутствия стражей порядка.

— Тедди!

— Незачем кричать. Я здесь, на веранде.

Тедди устроилась на плетеном стульчике, скрестив ноги. На ней была короткая юбка и блузка спортивного покроя, на шее — ее знаменитые жемчуга, на голове громадная соломенная шляпа. В одной руке она держала высокий стакан с охлажденным мятным чаем — аромат был одуряющий, — в другой — сигарету.

— Где полиция?

— Это ты их сюда прислала? Ба! Ну и ну! Появились тут двое — приятные молодые люди, очень вежливые, хотя один был с серьгой, я заметила. Я их впустила, перекинулась с ними парой слов, но, честно говоря, я не поняла, что им от меня надо. Я в полном порядке.

— Ты внесла залог за Ле Флера? — выпалила Фрэнсис.

— За Карла? Да. Но он для меня не опасен, ты зря волнуешься. — Тедди отхлебнула из стакана и облизала губы. — Он не убивал Хоуп. И незачем ему коротать время за решеткой только потому, что у него в кармане пусто.

— Ты не соображаешь, что делаешь. Полиция нашла доказательства его причастности к преступлению. Свидетельства, прямо указывающие на него. Послушай меня!

Фрэнсис уже собралась выложить бабушке все факты, собранные следствием, как вдруг уловила легкое движение у себя за спиной.

Карл стоял на пороге веранды, обнаженный до пояса, капли воды блестели на загорелой волосатой груди. Он невозмутимо растирался полотенцем.

Фрэнсис мысленно отругала себя за недогадливость. Как она могла быть так глупа? Конечно, где же еще он мог устроить себе временное логово, если не здесь?

В ней кипела злоба от сознания собственной беспомощности. Бабушка стала заложницей в его руках, и защитить ее не было никакой возможности. Тедди сама расставила себе ловушку. Он был физически сильнее Фрэнсис во сто крат, и если б дело дошло до схватки… страшно даже подумать об этом.

Инстинктивно она нащупала в кармане мобильник, но тут же отдернула руку. Едва Карл увидит телефон, он сразу среагирует на это. Почему бабушка отослала полицейских?

— Проходи и садись, — обратилась старушка к Карлу.

Тот, накинув полотенце на плечи, сделал шаг-другой и присел на краешек стула, подобрав под себя ноги.

— Фрэнни, Карла нечего опасаться ни мне, ни тебе… никому. Он и мухи зря не обидит. Выслушай, что он скажет, и тогда ты поймешь. Ему нужна твоя помощь.

— Помощь? Моя?! Не думаю…

— Полиция состряпала против него дело, — прервала внучку Тедди. — У них это получается здорово, я знаю. Карл полностью им подходит. Он здесь чужак, и у него нет алиби. Он будет под подозрением, пока мы не ткнем их носом в настоящего убийцу. Это его единственный шанс выйти живым из этой передряги.

По решительному выражению лица и тону бабушки ясно было, что переубеждать ее бесполезно. Она не захочет тратить время на споры и сразу заткнет внучке рот, если та попробует возразить. Карл же тупо смотрел перед собой, словно речь шла не о нем.

Фрэнсис хотелось бы остаться с бабушкой наедине, но она не осмеливалась намекнуть об этом Карлу — вдруг он почувствует себя уязвленным и придет в неистовство. Внешне равнодушное чудовище лучше не задевать. Она подумала об охранниках, которым изо дня в день выпало общаться с приговоренными к смерти узниками, об адвокатах-защитниках, часами беседующих с убийцами с глазу на глаз. Эти люди не дрожат за свою безопасность. Или это только бравада?