Плюсик в карму (СИ) - Штефан Елена

– Поэтому Пашка оказался на аукционе в подавляющем волю браслете? Это вы называете «искать свое место»? А Серафима? Думаете, сильно мечтала заниматься уборкой в третьесортной цирюльне? Зачем вы вообще людей воруете, если они лишние? Не понимаю!

– Вас всех, на минуточку, от смерти спасли! Будьте благодарны!

– О да! Спасибо! И вышвырнули выживать!

– А молодость? А подъемные? Это вам что?

Ольга задохнулась от возмущения. Что может сделать попаданец, не знающий реалий? Пусть и с некоторыми деньгами? Без поддержки сведущего влиятельного человека? Лишь стать жертвой. Она с благодарностью посмотрела на своего лавэ, внезапно, рывком, осознав, как он с ней нянчился. Только ради него она сейчас не устроит свару, только ради него.

– Так зачем?

Глава 30

 Блин, какой печальный момент.

 Ну как тут не спросить: "Где стакан?"

   (Елена Ваенга "Снова курю одна")

      Господин Эрэл постучал пустой стопкой по столу. Не для того, чтобы налили, а чтобы собрать разбегающиеся мысли в кучу. Замечание про аукцион ему совсем не понравилось. И то, что эта новоявленная туэ встретила земляков, тоже не есть хорошо. Но вопрос задан, а значит, надо отвечать. Не ему пасовать перед какой-то переселенкой из техномира.

– А как вы думаете? – спросил гость так властно, что Оля встрепенулась. «Просто друг» Раима очень непрост, но ей сейчас все равно. Вопросом на вопрос она и сама отвечать умеет.

– Вы ответьте, тогда я и подумаю. Зачем вы таскаете наших людей?

Пожалуй, Эрик и сам не знал, почему начал рассказывать. Наверное, захотелось оправдаться перед этой женщиной, которая явно несчастлива в мире Нрекдол. Оправдаться не за свои решения, которые всегда казались неоспоримо верными.

– Несколько десятков лет назад мой от… почивший король Эрнэл познакомился с одним очень предприимчивым человеком. Историю их знакомства и последующей дружбы рассказывать не буду, но благодаря ей в нашем мире появился водопровод, грузовые подъемники на рудниках и еще кое-какие мелочи, которые, впрочем, не получили распространения. Так совет магов и высшая знать впервые обратили вдумчивое внимание на ваш мир. 

– Несколько десятилетий назад, говорите, – переспросила Ольга, мучительно напрягая пьяные мозги, чтобы выудить из памяти основные вехи в истории технического прогресса. 

– Да, чуть меньше ста лет. Кажется, столетие в вашем мире является мерилом древности. Да?

– Ага, – покивала она задумчиво, припомнив дизайн сантехники в караулке, – похоже на конец двадцатых – начало тридцатых. Наверное, вам попался какой-то инженер. Русский?

Гость явно растерялся.

– Не понимаю. 

– Может, припомните, как этот человек свою родину называл? Или имя?

– Да нет, – с явным сожалением отвечал господин Эрэл, – фамилия была странная. Алик Внепогис, кажется.

– Днепогес, – поправил более старший Раим. – Это вам что-нибудь говорит, Ольга? – И пояснил для Эрика: – У них там много языковых групп в зависимости от места проживания.

– У нас и места много. Ваш Нрекдол по сравнению с нашей Землей – как шкварка по сравнению со сковородкой.

Ввязываться в обсуждение национального вопроса не хотелось, но этот днепогес что-то шкарябал на задворках сознания, заставляя повторять и повторять странное слово в уме…

– ДнепроГЭС!

– Наверное, так, – с некоторым сомнением подтвердил Раим. – Я от отца слышал, что это место, откуда того землянина забрали. Строили что-то большое. 

– Тогда точно инженер. И что дальше? – подтолкнула Ольга рассказ, беспокоясь, что ее отвлекут от главного вопроса, а потому рассказ про великую электростанцию решила опустить. Ну на фиг она им?

– А дальше во дворце появился водопровод и фонтаны без всякой магии. Совету магов так понравилась деятельность этого человека, что через пятнадцать лет было принято решение о вербовке переселенцев из техномира. Все хотели жить с удобствами, но магов не хватало.

Оля взгрустнула. Да, сочетание возможностей мага и знаний инженера-гидравлика могло дать поразительные результаты. Не штука наделать примитивных кранов и прочей сантехники, а трубопрокатные станы строить не надо – с прокладкой водотоков маги справятся лучше. Из подручных материалов наваяют. Главное – грамотная система.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Так зачем людей воровать? – упорствовала Ольга, нутром чуя какую-то глобальную системную ошибку в местной политике. – Послали бы своих на учебу, ковали бы кадры, так сказать.

– Оля, – с отеческой укоризной сказал Раим, – если вы оставите пристрастность и немного подумаете, то поймете, что этот вариант нереален. 

– Ну да, проще нашего в чуждый мир впихнуть. Своего-то жалко. 

Оле было неприятно, что для этих властных мужчин не секрет – она цепляется за мелочи и вредничает, а на самом деле ни прогрессорство почти столетней давности, ни более поздние достижения земляков ее не интересуют. Зато за их судьбы сердце болит.

– Напомню, драгоценная зловреда, – Эрик потянулся к штофу, – вашему земляку, как и вам, жизнь спасли.

– И что? Сильно он был счастлив от этого?

– В конечном счете, наверное, да, – задумчиво ответил Раим. – Пожил он не очень долго, погиб при бунте каторжан. Но успел жениться и оставил после себя четверых одаренных детей. Супруга его, кстати сказать, магией не обладала.

Наверное, он мог быть вполне счастлив, тот человек, призналась себе Ольга. Попасть во дворцы из ада советского героического строительства, получить здоровье, молодость, признание в любимом деле. Завести семью… Стоп. 

Дети-маги?

– И ваши аксакалы решили, что это именно землянин – носитель дара, а не ваша местная женщина – латентный маг.

Гость передернул плечами – трактовка Раимовой протеже ему не нравилась. Да, магия в мире Нрекдол угасает, маги вырождаются, и нужен приток новой крови. 

История создания и заселения маленького мирка с очень неуютной географией совсем не способствовала магическому прогрессу. Причем география была неуютной во всех смыслах: территория гористая, а местоположение мира в пространстве – рядом с немагическим сектором. Природной магии для раскачки резерва мало – хоть дерись за каждый глоток. Они и дрались. Народонаселение – почти сплошь мужчины. Дрались за все – территорию, пищу, воду. 

Позже маги материнского мира Апрол еще дважды проделывали этот фокус – выкидывали в Нрекдол тысячи неугодных. Не магическую элиту, проигравшую свою войну, а каторжан. От мелких проходимцев до матерых убийц. Латентных магов, как выразилась слишком грамотная переселенка, среди выброшенных в ссылку было очень мало. Еще меньше было обученных. Эти были самыми опасными.

Предкам Эрика пришлось устанавливать жесткую власть, благо у них силенок еще хватало. Как-то жили. Осваивали потихоньку земли, строились. Но! 

Женщины стали для многих недостижимой мечтой, а значит – валютой и разменной монетой. Тогда-то и возвысились маги с талантом хождения по мирам. Женщин воровали пачками. Всех подряд – старых, больных – любых. Им возвращали молодость и…

Обворованные, куда более сильные миры мстили. Бесконечные карательные акции вынудили слабых магов Нрекдола думать и созидать. Так появились первые нгурулы. Звери в иные миры ходить не смогли – в пространстве им нужен ориентир, который указывает наездник. 

Оля хмыкнула:

– Слабые маги, которые создали нгурулов?

– Да, Оля, слабые. Маги довольно быстро вырождались. – Раим встал и принес большую деревянную шкатулку, в которой гремело, как шахматы в коробке. Достал два камушка-окатыша и продемонстрировал на открытой ладони. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Это заготовки на магические маячки-вешки, – проявил неожиданную вежливость неприятный гость. Догадался, что Оля не в курсе. – Обычные камни, подобранные по размеру.

– И я могу сделать с ними вот так. – Раим крепко сжал ладонь с камнями, как будто хотел раздавить друг о друга два грецких ореха. Через несколько секунд из ослабленного кулака на пол просыпался мелкий, как придорожная пыль, песок. И тут же втянулся в плиты – свежезаряженные уборочные артефакты работали исправно.