Сердце Атлантиды (ЛП) - Алисия Дэй

Конечно, Аларик знал анатомию, но никогда не делал ничего подобного, даже до начала службы Посейдону. Он не представлял, что это действие может так удовлетворить женщину, но сейчас решил поэкспериментировать и скользнул двумя пальцами в Квинн, продолжая ласкать её языком, и она вновь дернулась под ним, выгнула спину и кончила, выкрикнув его имя.

— Я решил провести остаток жизни, доводя тебя до оргазма в разных красивых местах по всему миру, – объявил Аларик и почувствовал себя польщённым, когда понял, что Квинн смотрит остекленевшими глазами и, похоже, не слышит ни слова. – Моя, – сказал он, зацеловывая любимую и укладывая её на себя, наслаждаясь блаженным выражением лица Квинн и ощущением почти лишенного костей тела, размякшего от удовольствия и удовлетворения. – Моя.

***

Когда Квинн всплыла из тех глубин, куда её отправил последний ошеломляющий оргазм, то увидела Аларика, склонившегося над ней со стаканом воды в одной руке и полотенцем в другой.

Она приняла и то, и другое, но решила, что снова отправится в ванную, если только заставит свои дрожащие ноги донести её туда. Когда Квинн призналась в своих затруднениях, Аларик доставил её в душ и вымыл, при этом намыливая ее груди гораздо осторожнее и тщательнее, чем несколько часов назад. Дело кончилось тем, что Квинн прижалась к стене, держась за край душевой кабины, а Аларик взял её сзади. И она снова кончала, беспомощно и бесконечно, а он врезался в неё с такой мощью и страстью, что полной эротизма радостью от занятий любовью вновь отправил её за грань. Аларик зарычал, издав примитивный звук, наполненный чисто мужским удовлетворением, чем вызвал смех Квинн, а затем прижал ее к своей груди и обнял.

Но даже это простое объятие превратилось в нечто большее, когда его пальцы не смогли устоять перед её сосками, и он начал вновь ласкать её груди. Квинн тихо застонала, почти вопреки себе, но схватила его ладонь, когда та начала спускаться к лону.

— Мне с этим не справиться, – сказала она, но беспомощно вздрогнула, когда атлантиец проигнорировал удерживающую его руку и вновь погладил любимую.

— Похоже, я неплохо справляюсь, – ответил Аларик так гордо, так абсолютно по-мужски, что она рассмеялась.

Квинн осторожно отодвинулась и развернулась на внезапно задрожавших ногах. Она споткнулась и упала бы, если бы он не подхватил её на руки, вынес из кабинки, вытер и уложил в постель.

— Теперь мне надо поспать, или я умру от слишком хорошего секса.

— Занятий любовью, – твёрдо поправил Аларик. – Мы занимались любовью, не просто сексом. Не забывай об этом.

— Есть, сэр, – ответила Квинн, сонно улыбаясь и поднимая два пальца в насмешливом салюте, а потом Аларик улегся на кровать рядом с ней и обнял.

И не осталось ничего, кроме блаженного тепла и чудесного сна. Но посреди ночи Квинн проснулась и обнаружила, что атлантиец поглаживает её соски длинными чувственными пальцами.

Она отплатила, сползя вниз по кровати и взяв его член в рот. Аларик крикнул что-то по-атлантийски, и все его тело напряглось. Он вцепился обеими руками в простыни и тихо продолжил говорить что-то красивое и восторженное – клятву или обещание, – а Квинн облизала его орудие по всей длине, улыбнувшись, когда жрец заговорил с еще большей страстью.

— Ты не можешь...

— Могу, – прервала она. – Не двигайся. Теперь моя очередь.

Она не торопилась, доведя его до грани безумия и даже дальше, когда подхватила его крепкие яички и принялась сосать чувствительный кончик пениса, надавливая с различной силой, пока не обнаружила, что именно нравится Аларику и как заставить его потерять самообладание.

Он снова закричал – Квинн услышала свое имя, и «ми амара», и «о, чёрт», – а затем его тело напряглось, плоть отвердела и увеличилась, и Аларик кончил ей прямо в рот.

Когда Квинн уселась, жрец выглядел исключительно счастливым и так комично удивлённым, что она со смехом повалилась на кровать.

— Ты... Во имя всех богов... ты... Но я никогда не терял контроль до такой степени, – наконец сказал Аларик, и Квинн все смеялась, пока он не перевернул её и не начал щекотать, что привело к поцелуям, а это, в свою очередь, заставило его поднять её и усадить верхом, и на этот раз оба закричали, когда Аларик нашел путь куда надо.

После марафона любви Квинн была восхитительно чувствительна, почти до боли, и он, разумеется, знал об этом, поскольку они уже давно сняли преграды между своими эмоциями. И потому крепко удерживал её, лаская долгими медленными и осторожными движениями, утверждая свою власть. Когда удовольствие грозило перейти в боль, Аларик просунул руку между их телами и мягко прижал Квинн двумя пальцами. От дополнительного давления она взвилась, как ракета, рухнула ему на грудь, когда он снова вошел в неё, и на мгновение удивилась, что ещё жива после этого чистейшего удовольствия. И тут её накрыла темнота.

Когда Квинн проснулась, Аларик не касался ни сантиметра её тела. И это было так необычно, что окончательно её разбудило. Квинн села, осмотрела комнату и обнаружила, что Аларика тут нет. Возможно, он ушел поискать для них еды. По крайней мере, её урчащий желудок на это надеялся, но голодные спазмы потеряли значение, когда мятежница разглядела новую деталь комнаты.

По какой-то причине во время её сна Аларик принёс сюда потрясающую световую скульптуру. Она была невероятно красива. Похожая линиями и изгибами на арт-деко, фигура обладала внутренним источником света, что казалось едва ли не магией и превращало её из простого предмета в Искусство с большой буквы «И». Скульптура буквально заворожила Квинн.

Пока не повернулась и не заговорила голосом Аларика:

— У нас маленькая проблема.

Глава 30

— Если ты хотел произвести на меня впечатление, было бы достаточно испечь блинчики и пожарить бекон. – Квинн села в кровати и завернулась в одеяло. Она внимательно смотрела на Аларика, превратившегося в живую световую скульптуру. – Что это? Ты и десяти часов без новых проблем пережить не можешь?

— Я понятия не имею, что происходит. – Его голос был насыщен магией, отчего звучал глубже и затрагивал такие точки в организме, которых обычно не касался. Квинн задрожала, но сумела встряхнуться и не поддаться влиянию волшебства.

— Всё ты понимаешь, это же история Нерея. Отличный секс, слияние душ, и в результате атлантиец превращается в суперволшебную лампочку.

— Не припоминаю, чтобы Кили как-то упоминала качество секса, – в голосе Аларика звучало сомнение, но она не могла точно прочитать его чувства, поскольку сейчас он выглядел атлантийским воплощением Человека-факела.[8]