ДюймВовочка - Лариса Есина

– И всё-таки моя дочь хочет верить, что не только любит, но и любима. Вы можете гарантировать мне, что не разуверите её в этом?

– Буду стараться, – пообещал Вовка.

Он не лукавил в разговоре с будущим тестем, уверяя его, что мечтает жениться на Женечке. Он не раз ловил себя на мысли, что сожалеет о своём постыдном бегстве со свадьбы. Чувство не принесло ему счастья. Лишь оставило, испарившись, горечь обид и разочарования. В этом материальном мире надо жить материальными ценностями. Такого же мнения был и сам банкир.

– Что ж? – Кротт подвёл итог экзамена на звание зятя, – Рискую поверить тебе ещё раз. Но теперь – предупреждаю – так легко от ответственности ты не уйдёшь! Людям скажем, что ты ушёл тогда, потому что не хотел без гроша в кармане брать богатую невесту, а теперь, когда состоялся, как личность и обзавелся кое-каким состоянием, решил вернуться к своей возлюбленной. Эта версия появится во всех светских хрониках. Репутация моей дочери должна быть восстановлена в глазах общественности.

Вовка не верил своим ушам: сам Кротт согласился принять его в свою семью.

– Жить будете у нас, – распорядился будущий тесть, – Мы с супругой не хотели бы расставаться с дочерью. О возвращении домой за полночь и любовницах придётся, мой дорогой, забыть. Да-да, я навёл о тебе кое-какие справки. Принимаешь условия?

– Меня беспокоит только одно: я всё ещё женат… – покраснев, признался Вовка.

– Это не проблема, – заверил его банкир, – я и в этом направлении поработал. Вас расписали в Ялте, хотя никто из вас там не прописан. На этом основании брак может быть признан недействительным в суде по иску одного из супругов. Кстати, мой юрист его уже составил. Желаешь его подписать?

– Спрашиваете! – обрадовался Вовка, что вопрос так легко разрешился.

– Теперь остаётся подтвердить своё требование в суде, – предупредил его Кротт, – я надеюсь, он состоится в ближайшее время.

– Охотно! – согласился Вовка.

– И еще одно условие, – теряясь, что было самоуверенному хозяину кабинета не свойственно, добавил, – Ты не должен общаться с матерью. Мы берем в семью тебя, а не вас. Не буду лукавить, нас с супругой неприятно ее присутствие.

– Без нее, так без нее, – пожал плечами Вовка. Мать научила его обходиться в этой жизни без него, что в итоге сыграло против нее самой.

– Тогда можно приступать к главному – к подготовке свадебного торжества. Оно должно быть пышнее и богаче несостоявшегося, чтобы все злые языки замолчали.

– Но я по-прежнему небогат и потому согласен на самое скромное бракосочетание, – Вовка попытался отказаться от пытки, которую один раз он уже не выдержал.

– А я не ради тебя стараюсь, а ради своей единственной дочери, – уточнил банкир, – Это-то и будет твоим искуплением вины: сумел на всю Москву опозорить, сумей сделать так, чтобы все узнали, что ты ради моей дочери на всё готов.

– Ясно, – вынужден был согласиться на это Вовка.

В столовую они вышли почти родственниками.

– Позвольте представить вам будущего мужа нашей дочери Женечки, – Кротт представил Вовку присутствующим в новом для него качестве.

– Урра! – радостно захлопала в ладоши Татьяна.

За время своего недолгого пребывания в квартире банкиров она успела присмотреть для себя несколько дорогих безделушек, которые намеревалась выпросить у будущей родственницы. Она не стеснялась восхищаться предметами интерьера, намекала на то, что в родном городе такого не купишь, что всегда мечтала о подобном… Госпожа Кротт прекрасно понимала, к чему клонит сватья, но только улыбалась в ответ и благодарила за комплименты. К концу визита, так и не добившись своего, она совсем было отчаялась и даже взгрустнула. Банкирша сжалилась над ней и вынесла ей свои старые настенные бра. Татьяна просияла:

– Какая прелесть! – всплеснула она руками и прослезилась от умиления, – Я как раз о таких светильниках мечтала.

Позвали Женечку, чтобы сообщить ей о том, что в скором будущем состоится торжественное бракосочетание её и Вовки, на котором родители не намерены экономить. Невеста прослезилась. Татьяна была на седьмом небе от счастья. Сбывались самые смелые её мечты. Богатое воображение уже рисовало ей, как она охмуряет богатого дружка свата и тоже выгодно выходит замуж…

При деньгах господина Кротта уладить формальности с разводом не составило труда. Выяснилось, что Фаина начала дело о разводе задолго до того, как банкир подал иск о признании их брака недействительным.

Поскольку обе стороны были согласны на развод, их развели невзирая на то, что вскоре должен был появиться на свет их малыш. Вовка настаивал на том, что ребенок не от него. Истица выразила желание воспитывать его самостоятельно, без каких-либо претензий к отцу. На том и разошлись.

Рассказы о том, как богатейший финансист столицы выдал замуж свою дочь, облетели все газеты и журналы. Пикантность сообщениям придавал тот факт, что это вторая попытка узаконить отношения безумно друг в друга влюблённых.

Эпилог

Прошло несколько лет. За это время Вовка сильно изменился. Он не то чтобы возмужал – как-то быстро, постарел, пополнел, поседел раньше времени, хотя седые виски придали ему большей солидности и внешнего благородства. С Евгенией они были неразлучны – условия договора им соблюдались чётко. Он наверстывал упущенное в детстве: не раз выезжал отдыхать за границу, ни в чём себе не отказывал, никогда не испытывал нужды. Острота первоначальных острых ощущений притупилась – человеку свойственно ко всему привыкать. Жизнь его стала однообразной и размеренной. К этому ли он когда-то стремился? Он позабыл о своём увлечении фотографией – тестю нужен был свой человек в службе охраны, и он стал руководителем отдела безопасности банка. Он словно проживал чужую жизнь, задвинув свои желания, стремления, мечты в самый дальний ящик бытия. Однако безбедное существование со временем перестало приносить удовлетворение. Не покидало ощущение того, что жизнь проходит мимо.

Однажды он, прогуливаясь в парке, случайно встретил улыбчивую молодую женщину. Что-то в её внешности показалось ему до боли знакомым, но он никак не мог понять, что именно.

– Мама, смотли, как я умею! – обратилась к ней девочка, ловко поднимаясь по шведской стенке на детской площадке.

– Какая ты у нас молодец! А теперь осторожно спускайся, Дашенька, чтобы не упасть! – крикнула ей знакомая незнакомка.

Сердце Вовки ёкнуло: Фаина! А это наверняка её дочь. Она мечтала о дочери и хотела назвать её именно так… Девчушка пробежала мимо него. На ветру развевались её белёсые волосы, такие же, как у него в детстве, и на нём на мгновение задержались почти такие же, как у него глаза – только жизнерадостные, искрящиеся весельем и озорством, а не потухшие и усталые, как у него…

– Владимир? – обратилась к нему мама девочки.

– Это моя дочь? – догадался Вовка.

– Как видишь, – Фаина не стала отрицать очевидного, – но по документам это дочь твоего друга Андрея Орлова. Он забирал нас из роддома, воспитывает Дашу с пеленок. Для неё нет и никогда не будет другого отца. Ты сам от неё отказался. Но я не держу на тебя зла. Случайных встреч не бывает. Если бы не ты, не было бы Дашки в моей жизни, мы с Андреем тоже не встретились бы. Так что – спасибо тебе за то, что ты есть. Просто у каждого своё счастье. У тебя, я вижу, тоже всё отлично.

– Да, всё так, – согласился с ней бывший муж.

– Дорогая, мне обещали билеты на закрытый показ нового фильма, который ты давно хотела посмотреть, – к ним подошёл его друг Орлов, – Боже, кого я вижу! А что же такие люди, да без охраны?

– Так-то ты приветствуешь старых друзей?.. – обиделся Вовка и напомнил ему: – Вообще-то когда-то я тебе жизнь спас и с любимой женой ты тоже благодаря мне познакомился… Она этого факта, кстати, не отрицает и только что меня за все благодарила.

– Присоединяюсь к супруге. Действительно, получается, ты мой добрый ангел, но я – извини – не могу относиться к тебе, как прежде, – признался лётчик.

– Почему? – удручённо спросил Вовка.

– Разные у нас с тобой цели в жизни, разные ценности, – пояснил Орлов, – Я живу ради жены, дочери, сына, который скоро на свет появится, а ты – только для себя. Рад был увидеться, но вынужден распрощаться. Дашку пора спать укладывать. Фае – ужин готовить. Счастливо! – мужчины обменялись дружескими рукопожатиями и разошлись в разные стороны.

– Жаль его, – проронил он, когда его спаситель удалился, – Тяжело, наверное, видеть своего ребенка и понимать, что он уже не твой… Дашка же на удивление похожа на отца. Я это сейчас заметил, когда увидел их рядом.

– А мне уже не жаль, – ответила на это Фая и пояснила, – Каждый устраивается в жизни так, как считает нужным. Если бы ему нужны были дети, они бы у него были. В том-то и дело, что для него материальное благополучие первостепенно. Женитьба на многострадальной дочери банкира все объясняет.