Темные отражения - Алексей Калугин

Проснувшись, он обнаружил, что лежит в большой кровати под балдахином, застеленной ослепительно-белым, похрустывающе-чистым бельем. Поднеся к лицу ладонь, он с удивлением увидел, что из кружевного пижамного манжета выглядывает не ставшая уже привычной рука наемника, а обыкновенная человеческая рука с бледной кожей, без щетины коротких серых волосков.

В кресле рядом с кроватью Павел нашел стопку свежей, тонкой, нежно пахнущей одежды. Приподнявшись на локте, он поворошил одежду рукой. Зашуршали кружева, ленты, банты.

Неслышно приоткрылась дверь, и в комнату скользнул небольшого роста человечек с тонкими, мелкими чертами лица и черной бородкой клинышком. Одетый в серый костюм в крупную клетку, в руке он держал трость с круглым костяным набалдашником.

– Я вижу, вы уже проснулись, мой друг. – Тонкая, как нить, улыбка излучала доброжелательность и радость. – Как вы себя чувствуете?

Человек сел в кресло, закинул ногу на ногу и положил на колено трость. Он говорил быстро, не останавливаясь, не давая Павлу возможности ответить или самому задать вопрос.

– Меня зовут Мурдок. Я занимался вашим лечением. К сожалению, нам пришлось освободить вас от тела наемника, оно стало совершенно непригодным к ношению, – Мурдок хохотнул, довольный шуткой. – Но, я надеюсь, вы не очень о нем жалеете. В ближайшее время мы непременно подберем вам что-нибудь более подходящее и достойное. Великие Хранители, видели бы вы, во что превратили вашу плотную оболочку эти ужасные ларнии! Это просто счастье, что нам удалось отбить вас у них!

Когда Мурдок заговорил о ларниях, Павел тотчас же вспомнил о событиях на Ледяном озере.

– Где Понтий Пилат? – грубо перебил он Мурдока.

– Я не знаю, о ком вы говорите, – все так же приветливо улыбался Мурдок, поигрывая набалдашником. – Ларнии притащили вас одного, Павел.

– Вы знаете меня? – удивился Павел.

– Конечно, – улыбнулся Мурдок. – Знаем и давно ищем встречи с вами.

– Где я нахожусь?

– В гостях у Хана Глора! – с экзальтированной восторженностью произнес Мурдок.

– У Глора?! – Павел стремительно вскочил с постели, но, смущенный собственным видом – на нем была кружевная, до пят, ночная рубашка, – снова сел на кровать и укрылся одеялом.

– Понимаю. – Улыбка Мурдока сделалась немного грустной. – В Мире сна о Хане Глоре рассказывают ужасные небылицы. Чем более велик и неординарен человек, тем больше у него врагов и недоброжелателей. Я не могу назвать вам более выдающуюся и заслуживающую внимания личность Мира сна, чем Хан Глор. Вы, Павел, человек из иного мира, и вам трудно вникнуть в наши внутренние проблемы, понять, почувствовать те подводные течения, которые властвуют в нашем мире, ощутить, какая борьба ведется в нем, и узнать, каковы в ней ставки. Вы сразу же попали под влияние одной из противоборствующих сторон, и ее представители сумели навязать вам свои взгляды. Но неужели вы не способны к самостоятельному, независимому мышлению? Сейчас у вас появилась возможность взглянуть на наш мир с другой, так сказать, стороны баррикады. Воспользуйтесь же ею!

– А что вы хотите от меня? – настороженно спросил Павел.

– Я? – Мурдок посмотрел на Павла так, словно тот обвинил его в карманной краже. – Абсолютно ничего! С вами желает познакомиться Хан Глор. Если вы соизволите одеться, я провожу вас к нему немедленно. От него вы узнаете много больше, нежели смогу рассказать вам я. К тому же, знакомство со столь влиятельным и знаменитым человеком, каковым является Хан Глор, несомненно, пойдет вам на пользу.

– Можно что-нибудь попроще? – спросил Павел, указав на стопку белья на кресле.

– Например? – выжидающе поднял брови Мурдок.

Павел окинул Мурдока оценивающим взглядом.

– Что-нибудь вроде вашего костюма.

– Сей момент!

Мурдок хлопнул в ладоши, и тотчас же дверях возникла фигура центуриона.

– Костюм и комплект белья из моего гардероба! – властно приказал Мурдок. – Быстро!

Костюм Мурдока оказался Павлу коротковат. Не сошлась и пуговица на воротнике рубашки, и галстук-бабочку пришлось просто засунуть в карман.

Когда Павел в сопровождении Мурдока вошел в кабинет Хана Глора, тот не спеша поднялся из-за стола и вышел им навстречу. Лицом Глор владел менее искусно, чем Мурдок, и его радостная улыбка выглядела откровенно притворной, если не сказать – вымученной. Даже Мурдок слегка поморщился, взглянув на этот оскал.

– Павел Гардин, если не ошибаюсь? – подошел к Павлу Глор.

– Не ошибаетесь. – Павел пожал протянутую ему руку.

Усадив Павла в кресло (Мурдок сам нашел свой стул в углу), Глор пустился в длинные и невероятно путанные рассуждения об общественно-политической структуре Мира сна, о загнивании морали и нравственности, о переходном периоде от старого уклада к новому порядку и необходимости единоначалия на данном этапе. Рефреном этого бесконечно нудного монолога звучала мысль о той огромной ответственности перед всем миром, которую, подчинившись необходимости, пришлось взвалить на свои плечи ему, Хану Глору. Ну и конечно же – о врагах и недоброжелателях! О, нет, не о личных врагах Глора, которых тоже хоть отбавляй, а о врагах всего мира, препятствующих установлению порядка и благоденствия на всех территориях! Пример – пожалуйста! Находясь в Корпусе наемников, Павел был в Стране фараонов и мог видеть, какого процветания достиг там народ, находясь под неусыпной опекой Империи Глоров…

Лицо Мурдока, сидевшего так, что его не было видно ни Глору, ни Павлу, сделалось кислым. Он понял, что Глора начало заносить, и был уже готов вмешаться, но в тот момент, когда Глор говорил о том, что ему катастрофически не хватает умных, рассудительных, не лишенных честолюбия единомышленников, Павел ввернул вопрос:

– Неужели я могу быть вам чем-то полезен?

«А парень не глуп! Далеко не глуп! – подумал Мурдок. – С ним, пожалуй, можно иметь дело. Только бы Глор не напакостил».

Глор, сбитый с накатанной колеи мысли неожиданным вопросом, оторопело умолк. Он не привык, чтобы его перебивали, не дослушав до конца.

Воспользовавшись этой минутной паузой, Мурдок выскользнул из своего укрытия и восторженно, с благодарностью схватил Павла за руку.

– Мы признательны вам уже только за ваше чувство солидарности с нашими идеями! – со слезой в голосе воскликнул он.

– Я ни с чем и ни с кем пока еще не солидарен. – Павел выдернул руку из ладоней Мурдока. – Я просто хочу знать, к чему эта лекция?

Глор оперся руками о край стола, чуть приподнялся и подался всем телом вперед. Глаза его налились кровью, вены на шее вздулись, сделавшись похожими на веревки. Он не привык, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне! И никому не позволит этого делать! Набрав полные легкие воздуха, он готов был стереть в пыль, размазать в грязь мальчишку, развалившегося перед ним в кресле!